Адептус Астартес: Омнибус. Том II - Энди Смайли

Рихат покачал головой.

— Пока нет. Еще многие могут добраться до нас. Ваш библиарий приказал мне спасти всех, кого я смогу. Я выполню приказ.

Космодесантники немного помедлили, затем коротко кивнули.

Рихат оглянулся на проходящих мимо людей. Слуги в серых робах спешили бок о бок с префектами в пурпурных мантиях. Окровавленные и бледные гвардейцы, некоторые все еще с оружием, теснились рядом с техноадептами и мускулистыми сержантами.

— Полковник, мы должны немедленно отстыковаться.

Резкий голос заставил его повернуть голову. К нему спешили Геката и Колофон, сгорбленный астропат тяжело дышал, поспевая за широко шагающей женщиной-псайкером.

— Обстрел уничтожит станцию в течение нескольких минут. Вы должны немедленно отдать приказ.

Рихат перевел взгляд с Гекаты на Колофона. Старик был бледен и чуть ли не дрожал от страха.

— Что с Киром? Он отправился вас искать.

— Я не видел его, — покачал головой старик.

— Полковник, — начала Геката, но он прервал ее:

— Мы уйдем в самый последний момент, госпожа. — Рихат указал на несколько человек, спешащих к доку, но при этом не отрываясь смотрел в глаза псайкера. — В самый последний момент.

Геката сердито взглянула на двух космодесантников, стоящих у открытой противовзрывной двери, через которую продолжали проходить люди.

— Советую вам взойти на борт. Времени мало.

Псайкер скривила губы, но отправилась на «Эфон», Колофон, хромая, последовал за ней.

Они снова атаковали — волна зубов и когтей. Его опустевший штурмболтер молчал, брошенный на устланный трупами пол. Из его руки метнулась молния, перепрыгивая от тела к телу. Многие упали, но остальные продолжали наступать, пробираясь по мертвым с алчными криками. Они добрались до него, когти оставляли следы на доспехе, вскрывая его полированные поверхности, которые сияли в свете их мертвых глаз. Кир чувствовал, как сила вытекает из него через дюжину ран. Захрипев от усилия, он обеими руками поднял меч над головой. Сморщенная тварь зашипела на него, бросившись вперед. Его первый удар рассек ее надвое. Второй перерубил живот и хребет другой твари.

Что-то ударило его сзади, наплечник раскололся, а боль пронзила тело. Он опустился на одно колено и почувствовал вкус собственной крови. Он ощущал вокруг себя существ: это из варпа смеялись ему астропаты.

Кир чувствовал потертые сочленения перчатки на пальцах, которые все еще сжимали меч. Он израсходовал все оружие, какое было, использовал каждый известный ему навык, но по-прежнему шел к судьбе, которую предвидел. Твари приблизились к нему. Библиарий посмотрел на них, поднимаясь на ноги. Было еще кое-что, нечто ужасное, что он все еще не осмеливался сделать. Это чудовищное деяние предостерегало его, и пережить его было так же трудно, как и управлять им. Под шлемом он мрачно улыбнулся самому себе. Последней частицей своей сфокусированной воли он потянулся и пробил дыру в реальности.

Когда Кир встал, твари отступили. Воздух вокруг него превратился в ускоряющийся циклон мерцающей энергии. Он расширил отверстие, его разум удерживал вихрь перед собой. Воронка становилась все шире и шире, вращаясь с искаженными обрывками реальности. Извращенные тела исчезли в кружащейся дыре, затянутые с воплями гнева и страха. Кир секунду управлял вихрем, которому даровал жизнь. Он начал двигаться за секунду до того, как утратил контроль. Вихрь вырвался из его хватки со звуком бьющегося стекла. Его черная пасть еще больше увеличилась, превращая в ничто все, к чему прикасалась.

Кир побежал к двери, чувствуя, как при движении тело наполняется болью. Позади него с голодным воплем увеличивалась пасть воронки.

Станция пылала. Красный огонь пожирал бронированную обшивку, высасывая кислород, изгибая элементы конструкции, пока они не треснули и не деформировались, как сломанный хребет умирающего левиафана. Пламя варпа смешалось с огнем, демонические лица возникали и исчезали в пожаре.

Кружащие корабли карательного флота на минуту прекратили огонь, прежде чем нанести последний удар. Из носа «Шестого молота» узким веером вылетели торпеды. Черные жала мчались, оставляя за собой яркие хвосты, они несли самый тайный и опасный боезаряд. Когда они ударили в сердце станции, вихревое устройство создало пульсирующую цепь дыр в реальности. Черные концентрированные спирали открылись в перекрывающемся циклоне, который унес станцию в забвение.

Кир бежал по коридорам, заполненным дымом и обращенным в руины. Дисплей шлема пульсировал предупреждающими значками, которые сообщали о внезапном изменении давления, резком росте уровня токсичности и смертельном для жизни содержании кислорода. Его поврежденный доспех терял воздух из многочисленных отверстий. Некоторые из фибросвязок доспеха были разрушены. Он чувствовал, как рвутся мышцы под тяжестью брони.

Эпистолярий повернул за угол и увидел, что бронированные двери дока все еще открыты. Стыковочный отсек «Эфона» за ними освещался аварийной сигнализацией. У панели управления дока тяжело осела фигура, последняя душа, стоявшая на страже безопасности ворот.

Рихат умирал, бледность кожи свидетельствовала о нехватке кислорода, но обе руки по-прежнему сжимали панель управления дверью, сохраняя ее открытой до самого последнего момента. Кир остановился. За его спиной длинный коридор начал изгибаться.

— Полковник, — окликнул он. Человек не двигался. — Рихат.

Его веки дрогнули, а синие губы прошептали слово, которое Кир не расслышал. В стене коридора открылся широкий разрыв, расходясь по полу и потолку, вытягивая пламя и воздух во мрак за ним. Кир наклонился, чтобы поднять полковника, но человек остановил его, невидяще глядя перед собой. Кир думал о том, что сказать, шепча последнее слово душе человека. Он думал о станции, которую разрывало на части в этот момент, о многих погибших на ней, которые могли добраться до «Эфона», и не придумал ничего, что принесло бы мертвому успокоение.

Кир убрал руку человека с панели управления доком. Со звуком шипящих поршней противовзрывная дверь «Эфона» начала закрываться. Библиарий одиноко прошел между смыкающимися зубьями, когда корабль разорвал свою связь со станцией. За ним с визгом разрываемого металла разлетелся коридор.

Вихри поглощали последние фрагменты станции. На их краю поворачивался белый корпус боевой баржи Адептус Астартес, двигатели надрывались в борьбе с силами, тянущими их назад к ожидающим пастям растущих вихрей.

Инквизитор увидел, как из разлетающихся обломков станции выскользнул корабль и направился в открытый космос. Ксеркс обратил внимание на геральдику Белых Консулов. Несомненно, славный орден, но пострадавший в последнее время. Потеря такого корабля станет ударом для дружеских отношений, уходящих в глубины истории. Но он никому не мог позволить избежать Экстерминатуса. Ксеркс кивнул одному из офицеров на мостике и стал наблюдать, как легкий крейсер и эсминцы увеличили скорость устремились на перехват, стремясь отрезать корабль от границ системы.

Перед ним закрытые двери мостика «Эфона». На обеих створках блестят в свете пламени жаровен гравированные изображения Сабатина. Он остановился, наслаждаясь воздухом, который наполнял его легкие.

Демон должен был направиться на мостик, как можно ближе к центру управления и принятия решений, чтобы влиять на собственное спасение. Кир мчался по кораблю, минуя сервиторов и группы озадаченных беженцев. Он почувствовал, как задрожал корабль, когда его двигателям пришлось бороться с тягой вихрей, захвативших станцию.

Библиарий остановился перед бронзовыми дверьми. В голове пронеслись фрагменты полузабытых видений. Он знал, что должно случиться, что значат все обрывочные проблески, и какова цена, которую нужно будет заплатить.

Кир медленно поднял руки, отсоединил шлем от доспеха и бросил его на палубу. Он сделал долгий выдох. Подавленная боль от ран вызывала оцепенение по всему телу. Он поднял меч, прижав лезвие плашмя ко лбу. Его прикосновение холодило кожу. Он подумал о пепле мертвого мира на своих пальцах, о братьях, выкрикивающих погребальные песни, о Рихате, беззвучно произносящем последние слова, о том, как он увидел Черный Корабль в синем небе.

— Вот для чего нас создали, — прошептал он себе и толкнул бронзовые двери.

— Судьбоплет.

Кир произнес его имя, когда двери распахнулись. Лица обернулись к нему, и он шагнул на мостик, почерневший доспех скрипел с каждым шагом. Перед ним, в центре длинной платформы, стоял командный трон. Группа сервиторов сидела, сгорбившись, над системными панелями, среди них ходили несколько слуг в белых одеяниях. Бронированные ставни закрывали иллюминаторы, которые тянулись вдоль переборок мостика. В воздухе перед командным троном вращался голодисплей. По зеленой проекции с координатной сеткой двигались значки, показывая позиции и траектории кораблей.