Князь Тьмы и я. Книга третья - Елена Звездная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не кори себя, суть в том, что ты его пока не чувствуешь, а я да. Ну и про одеяльце так же стоило бы подумать мне.
– Ты настолько невероятный, что даже не даешь мне в полной мере почувствовать себя виноватой, – призналась ему.
– Когда действительно будешь виноватой, я тебе об этом…– тут Райден умолк, подумал, и завершил фразу, – не скажу.
– Удобненько, ничего не скажешь.
– Вот и не говори пока ничего, сейчас будет сложно.
Дверь в мамину палату открыл князь.
Прошел первым, приказал проснувшемуся Марку выйти, и едва тот попытался воспротивиться просто надавил силой, используя ментальное воздействие. Моя мать проснулась, ощутив опасность, но замерла, ничего не говоря и глядя на меня.
И в этом взгляде было все – обвинение, боль, невыносимые страдания, непонимание, отчаяние и снова прорва невыносимой боли.
– Извини, – прижимая к себе братика, почувствовавшего материнское присутствие и задергавшегося у меня на груди, – я всегда думала, что я сильная, и что я все выдержу, но при одной мысли, что мне придется приходить на твою могилу… я не выдержала. Как оказалось, не такая уж я и сильная…
И мама заплакала. Молча. Так что только слезы текли по бледному лицу.
– Это мой братик, твой сын, – я сделала шаг к ней.
Но тут князь приказал:
– Стоять.
И я послушно замерла.
Во-первых, Даркан закрыл дверь. Во-вторых, активировал стальные решетки на окнах, и хотел было вовсе изолировать происходящее от бледного и стоящего в коридоре Марка, но не стал, лишь укрепив прочность стекла. Даже не знала, что в вампирских домах предусмотрена подобная опция.
– Каиль, что бы ни произошло сейчас – не вмешивайся, – Райден забрал свой пиджак, небрежно бросил его на стул. – Малыша обратил я. Даже притом, что ты князь Даркан и ты его сестра, в первую очередь подчиняться он будет мне – я сильнее. Поэтому никаких приказов, никаких криков, никаких эмоций, кроме заботы и беспокойства о матери. И забудь о Марке, сейчас не он в приоритете.
Я бы могла промолчать, но не сдержалась.
– Пппочему?
– Потому что для малыша самое главное – его мать. А Марк ему – враг, пытавшийся убить его мать. И если ты проявишь заботу о Марке, ты мгновенно перейдешь в категорию врагов. Еще вопросы есть?
Отрицательно покачала головой.
– Отпускай, – приказал Райден.
И я разжала руки.
Вполне себе ожидая, что малыш ринется к маме так же, как помчался ко мне, едва увидев. Но нет. Маленький всего несколько дней как родившийся вампиреныш стал монстром, и с утробным рычанием бросился к окну, терзая его когтями, клыками, ударяя маленькими кулачками, но от этих ударов по стеклу шли трещины.
– Силен, – уважительно произнес Райден.
– Я в ужасе, – изо всех сил стараясь сейчас не думать о Марке, потому что… если Даркан был прав, а он всегда прав, меня за такие мысли и погрызть вполне могут.
И вдруг мама произнесла:
– Дэн. Дэнни…
И монстр мгновенно замер. Затем повернул головку, еще не спрятав клыки, и хлопая длиннющими ресницами, неверяще, но с надеждой посмотрел на маму.
– Дэнни, – она протянула руки, – иди ко мне.
Вампиреныш издал такой крик ликования, что лично я невольно спряталась за Даркана. В конце концов, он тоже страшный, так что за ним не очень страшно… Тавтология, конечно, зато факт.
Но боялась я зря – братик кинулся к маме, вскарабкался на кровать, забрался на нее и обеими ручками обнял за шею, прижавшись всем тельцем так же, как делал это со мной. И мамин взгляд изменился. Исчез страх, исчезли опасения и она обняла своего пусть особенного, но все же ребенка.
– Каиль, – ее губы тронула улыбка, – Каиль, он меня узнал? Он… он все понимает?
– Он и меня узнал, – я таки выбралась из-за Райдена. – И да, он все понимает. В целом мелкие кровососики они очень умные, но шаловливые сверх меры. А еще они защитники и помощники и…
– Отца впускать будем? – прервал мою речь князь.
Правильно прервал, а то я чуть про захоронения маньяков заживо рассказывать не начала.
Вообще спрашивал Райден меня, но я посмотрела на маму и дождалась ее кивка.
– Каиль, будь наготове, – предупредил меня князь.
И приоткрыл дверь.
Метаморфоза произошедшая с моим братом была мгновенной – вот только что кроха трогательно обнимал мою маму, а вот монстр на четвереньках оскалился в сторону двери и рычит.
– Запрет! – четко произнес Райден.
И малыш перестал рычать.
Но клыки еще скалил.
– Сээгар! – повторный приказ.
И скалиться братик перестал тоже.
– Марк, входите, – вежливо позвал князь Тьмы.
И практикующему психотерапевту потребовалось все его мужество, чтобы войти в палату.
Дэнни следил за ним с нескрываемым желанием вцепиться в горло, но мама начала гладить его по спине, успокаивающе говорить о том, что это твой папа, он тебя любит, и меня любит, и что папа сделал то, о чем просила его мама…
Никто не ожидал, что после этих слов, малютка резко повернется к матери, чтобы уставиться на нее полными непонимания глазенками.
– Дэнни, мама хотела, чтобы ты жил, – все-таки влезла я.
Малыш зарычал и отрицательно покачал головой.
– Я люблю тебя, – прошептала мама, гладя крохотную щечку, – и папа тебя любит. И сестричка очень любит тоже.
И все было бы очень трогательно, но тут князь Тьмы непререкаемо приказал:
– Отца не убивать.
И развернувшийся к нам малютка, покорно склонил головку, принимая приказ.
После этого ни слова более не говоря, Райден вывел меня в коридор, вышел следом и закрыл двери. Через потрескавшееся бронированное стекло, мы смотрели, как сначала малыша гладит мама, и как затем осторожно его ручки касается Марк… Длань психотерапевта за это чуть было не отгрызли, но вмешалась мама, и братик смирился.
Мы простояли там больше часа, выключив свет и скрыв свое присутствие от моей семьи. Я сначала не понимала, зачем это нужно, и лишь в итоге догадалась – когда мама заснула, Марк попытался было забрать малыша и положить в кроватку и вот это было критическим моментом. Вампиреныш зарычал, оскалился, но… Но тут Марк сел в кресло и обнял сына. Обнял, прижал к груди и беззвучно заплакал.
А когда мой братик поднял крохотную ручку и начал вытирать его слезы, заревела уже я. Тоже безмолвно, но сдержаться сил не было.
– Все, теперь можно идти, – тихо сказал Райден, выразительно протянув мне носовой платок.
– Угу…
