Ожерелье невесты - Кэт Мартин

Она заставила себя продолжать чтение, тем более что за последние несколько дней записей прибавилось мало.

"Конец близок. Я боюсь за дочерей. Я должна найти способ защитить их. Боже милосердный, что мне делать?"

Это была последняя запись. В тот же день мама умерла. Но она нашла в себе силы спрятать дневник в такое место, где, как она верила, Тори найдет его. Может быть, она хотела предупредить Тори.

Или добиться торжества справедливости.

– Ну… я вижу, что вы в конце концов нашли его. – От звуков голоса Майлса Уайтинга ледяной холодок пробежал по ее спине. Тори повернулась и увидела его в дверях. – Для вас было бы гораздо лучше, если бы вам это не удалось… но вы никогда не отличались здравомыслием.

– Вы убили ее! Вы убили их обоих!

– Так считала твоя мать. Она была не в себе, видишь ли… когда умирала. Никто не поверит ни единому слову, написанному ею.

– Поверят, когда я покажу им перстень моего отца! Его, наверное, украл тот, кто убил отца. Мама нашла его в вашей шкатулке, и теперь он у меня.

Его вытянутое лицо окаменело.

– Правда? – Она заметила, как его рука полезла в карман пальто и через миг появилась снова, сжимая пистолет. Боже, она не могла придумать ничего неудачнее, как схватиться с ним в такой ситуации.

– Перстень едва ли послужит достаточным основанием, чтобы вы могли увидеть меня болтающимся в петле, но ваши обвинения, разумеется, чреваты для меня нежелательными неприятностями.

– Как вы нашли меня? – спросила Тори, стараясь, чтобы голос не дрожал. Ей нужно было время для обдумывания положения, в котором она оказалась. – Как вам удалось узнать, что я здесь?

Его узкие губы чуть раздвинулись в улыбке.

– Ваша миссис Ратбон оказалась очень полезной в этом отношении. Она не очень-то благоволит к вам, вы знаете.

Тори смотрела в сторону двери, но Харвуд преграждал выход, а окно второго этажа было слишком высоко от земли. О нем нечего было и думать. Она не сможет выпрыгнуть.

Он взмахнул пистолетом.

– Идите. Вы начали эту игру. Настало время закончить ее – Он отступил от двери, чтобы она могла пройти мимо него, затем сделал шаг назад, оставаясь поблизости, чтобы в любом случае, стреляя, не промахнуться.

– Куда мы идем?

– Мы ищем дневник вашей матери. Вы наверняка захотите осмотреть подвал.

Страх заставил ее содрогнуться. Бессознательно рука легла на слегка округлившийся живот, в котором рос ребенок. Ей не следовало приезжать. Нельзя было рисковать неродившимся ребенком ни при каких обстоятельствах.

– Я туда не пойду. – Она остановилась и хотела повернуться к нему, но он ткнул пистолет в ее ребра.

– Если вам так хочется, я могу застрелить вас прямо здесь.

Он сможет, она знала. Он убьет ее и ребенка.

– Я приехала сюда не одна. Если вы нажмете на курок, кто-нибудь из моих людей услышит выстрел. Они придут сюда. – Разумеется, это не соответствовало действительности, потому что кучер и лакей были в деревне.

– Возможно, но к этому времени вы уже будете мертвой. Так как никому не известно, что я здесь, и я сразу же после выстрела удалюсь, это не имеет никакого значения.

– Мой муж узнает. Я оставила ему письмо с объяснением, куда я поехала и почему. Корд узнает, что вы убили меня, и убьет вас. Барон засмеялся:

– Нет никакого письма. Я приказал миссис Ратбон сжечь его. Ваш муж поверит, что вы убежали с любовником, как уже делали раньше. Может быть, он подумает, что тот, другой, убил вас. Да… я уверен, что так он и подумает.

Новый приступ страха овладел ею. Он знает все! Он уничтожил письмо! Если к возвращению Корда ее не окажется дома и он не будет знать, куда она отправилась, то точно поверит, что она сбежала к Джулиану.

Харвуд упер ствол ей в бок, понуждая идти вперед, и она двинулась, едва держась на дрожащих ногах. Эван и Григгз еще не вернулись. Джейкоб работает где-то в поле, но даже если он услышит выстрел, будет уже поздно.

– Побыстрее, будьте уж настолько любезны, дорогая моя. У меня планы на этот вечер.

Он хочет продемонстрировать, что был в Лондоне в ночь ее исчезновения. Нужно что-то делать!

За окнами стало смеркаться, землю начала окутывать розовато-багровая дымка. Тори подумала, что сумерки ей на руку, но Харвуд остановился на лестничной площадке и приказал ей зажечь стоявшую на шератоновском столе маленькую лампу.

Теперь Тори держала перед собой лампу, пламя колебалось, выдавая ее страх. Продолжая идти, она перебирала в голове варианты спасения, но ничего не находила и боролась с нарастающим ужасом.

Может быть, миссис Риддл или ее муж появятся в /доме? Может быть, Эван и Григгз уже починили колесо и придут за ней? Она подумывала – не закричать ли ей, но никто не услышит, а Харвуд сразу же застрелит ее.

Все равно нельзя терять надежду. Нельзя допустить, чтобы он снова победил.

Она продолжала идти с лампой в руке. Вниз по широкой лестнице, по проходу к короткому пролету, ведущему ниже, в большую, с низким потолком кухню. В ней пахло давно прогоревшими дровами, пылью и плесенью. Войдя, Тори сразу посмотрела туда, где была лестница, ведущая в подвал.

– Поставьте лампу на стол.

Она решала, успеет ли бросить лампу ему в лицо, но ствол пистолета был направлен прямо на нее, значит, при малейшем движении Харвуд нажмет на спуск. Она поставила лампу на стол.

– Очень хорошо. Теперь откройте дверь в кладовую.

Она увидела радостное предвкушение на его лице. Он годами хотел избавиться от нее.

– Зачем?

– Потому что с вами произойдет несчастный случай. Вы нечаянно свалитесь вниз, моя дорогая. Вы раскроите себе голову, и это будет справедливо, не так ли, если вспомнить, что вы однажды сделали со мной. Только я не оставлю вас живой.

Страх с новой силой охватил ее. Он собирался убить ее и ребенка, которого она носила в себе, а она по-прежнему не знала, как остановить его. Она оглядела кухню в безумной надежде найти какое-нибудь оружие. На стенке в деревянном держателе торчали ножи. Если бы она смогла дотянуться до них…

Она метнулась туда, но длинные пальцы барона схватили прядь ее волос, вытряхнув шпильки. Боль пронзила шею, когда он протащил ее обратно, сильно ударив о дверь, ведущую в подвал.

– Я предпочел бы не стрелять в вас, моя милая. Это чревато неприятностями, подумайте сами. Но клянусь, могу и пристрелить.

С порога раздался голос, усиленный пространством кухни:

– Я бы не советовал. Если вы не отпустите мою жену, я с большим удовольствием прикончу вас – очень медленно и как можно болезненней.

– Корд… – прошептала Тори, и глаза ее наполнились слезами.

Милый Корд, она уже не надеялась увидеть его снова.

Корд не смотрел в ее сторону. Все его внимание было поглощено человеком, державшим пистолет. В слабом свете лампы тускло блестел ствол другого пистолета в руках Корда.