Сумеречное состояние души. Часть 3 - Нина Тарутина

узрел, что все тело его жены покрыто кровоподтеками, синяками и ссадинами:

— Наум, что ты, делаешь в спальне моей жены?! И почему все тело Златы выглядит так, словно ее долго и упорно били?! Что ты, знаешь об этом?!

— Ничего!!! — поспешно, ответить Наум: — Я пришел сообщить хозяйке о смерти Марлена… — он попятился к двери: его покровитель и защитник Марлен мертв… — вдруг кто-то расскажет хозяину, что это он поднимал руку на хозяйку… — в этом случае ему не жить…

Влиятельное лицо уложил спящую жену поудобнее и накрыл ее избитое тело плотным покрывалом: его дом, вскоре, должны наводнить милиционеры — не к чему им видеть следы побоев… — могут все неправильно истолковать!

* * *

Влиятельный Эдуард… не противился их выводам — и смерть Марлена милиция признала, как несчастный случай. Проницательный муж понял, что у его жены Златы был мотив, для убийства сына… И, еще он осознал причину, что вынуждала Злату, долгие годы, выставлять его главным виновником немощности Марлена: ведь он, даже сейчас — не смотря на свой возраст, крепкий мужчина — всяким Наумам себя в обиду не даст… — и сам, хорошенько, «накостылять» может, но калека-сынок, давно, превратил бы жизнь матери в Ад, если бы узнал правду раньше!!! Умный Эдуард, конечно-же, сразу понял, кто избивал его жену и по чьей прихоти… — и захотел, побыстрее, избавиться от Наума — вот порекомендовал его человеку, который занял место Марлена в адвокатской корпорации. Влиятельному Эдуарду не отказали: его отец Никон создал этого правового «монстра» — еще в годы горбачевской перестройки…

С исчезновением из их жизни Марлена и Наума, атмосфера в доме Эдуарда кардинально поменялась… Вот, еще двое телохранителей, что служили у покойного упыря-Марлена, остались не у дел, но поскольку эти военные пенсионеры не являлись подонками, по своей сути — пришлось лицу влиятельному оставить их при себе…: не отправлять же их на биржу труда?! Вскорости и уродливая тень покойного Марлена была вынуждена покинуть дом немолодых супругов: ее ждало забвение… Потом, настал тот день — и собравшись с духом, Злата, робко, попросила мужа:

— Эдуард, возьми и меня… к своей Лике?! — так зрелые супруги стали частыми гостями в доме правнучки влиятельного лица: дети Лики и Аркадия полюбили Золотко… — Марк и Юля стали так ее величать… Сама Злата наслаждалась обществом здоровых, шаловливых и ласковых детей, а с Ликой она сумела подружиться — к удовольствию влиятельного Эдуарда…

* * *

Лику, внезапно, навестила ее взрослая подруга и надежное плечо… — Дарья Петровна. Они обсудили все новости, вместе отобедали… — прежде, чем Дарья Петровна приступила к главному…

— Ликуша, я хочу тебя подготовить…, чтобы для тебя это… не стало убийственной неожиданностью… — все-таки мне лет-то немало…! — увидев встревоженный взгляд Лики — Дарья Петровна решила не тянуть с главным: — Лика, слава Богу, вы, с Аркадием, снова, вместе — и рядом с тобой дед, и прадедушка, и прабабушка Марфа, а еще и Злата с Эдуардом… — ты, не останешься одинокой, когда меня не станет! Нет, я не хвораю, но нынче мне приснился мой сокол — Васенька: ему без меня плохо… — да, и я истосковалась по своему мужу… Во сне, мы крепко обнялись с ним… — и не смогли друг от друга оторваться… — я и ушла за ним! Мне было так хорошо, рядом с ним!!! Нет, я не говорю, что завтра или через неделю последую за своим мужем…, но, когда это случиться… — не серчай на меня: нет больше у меня силы, жить вдали от моего Васеньки… — пойми меня и не считай, что я предала, бросила тебя! — потом, Лика и Дарья Петровна сидели, обнявшись и плакали…

* * *

Дарья Петровна скончалась через две недели, после ее сокровенного разговора с Ликой: легла спать и не проснулась…

Лика была не одинока, в своей печали, в связи с кончиной добрейшей Дарьи Петровны: ее уход в Мир Иной оплакивал и зять Михаил, и внучка Софья, и внук Игорь… — и он приехал из своего районного центра, чтобы проститься с любимой бабушкой. Они, вчетвером, сидели у гроба Дарьи Петровны и, не стесняясь присутствия посторонних, проливали слезы…

— Ираида, до чего чувствительны твои мужчины…, даже баб-плакальщиц нанимать не надо! — Римма Федоровна, жена обожаемого Дениса, брезгливым кивком указала своей сопернице на ее мужа Михаила и сына Игоря.

Ираида испытала жгучий стыд, за поведение мужа и сына, когда увидела снисходительные ухмылки на лицах, сопровождающих Римму Федоровну — ее мужа Дениса Борисовича и их сына Павла…

— Неприглядно вышло… — расстроилась Ираида: — Ладно, мой Михаил «раскис», он повсюду таскался за тещей…, как привязанный… — так ведь и сын Игорь… — мужику за тридцать, а он, как слизняк…: сдерживать свои чувства, так и не научился…! Плебей, завхоз несчастный!!! — негодовала Ираида на своего сына, которого не видела лет десять, до этого печального дня…

Потом, на пороге дома Ираиды объявились бывшие работодатели ее матери Дарьи: отец и сын — Дмитрий Кузьмич и Борис Дмитриевич — могущественные владельцы холдинга R, где, ныне, работала и сама Ираида. Ее нынешние работодатели, тоже, десять лет не виделись с Игорем… — и крепко обняли его, как родного, принялись утешать… — только тогда, Ираида признала за своим сыном, его право на скорбь, по почившей любимой бабушке Дарье… — даже собиралась поговорить с сыном, после похорон своей матери…

Дмитрий Кузьмич и Борис Дмитриевич поехали и на кладбище, чтобы проводить в последний путь Дарью Петровну — эти двое остались и на поминки…, и повсюду отец и сын были рядом с Игорем, Софьей и Михаилом Ивановичем: утешали, подбадривали их…, а Ираиде ноль внимания, словно, это не она не похоронила свою любимую маму Дашу… И поговорить Ираиде с сыном Игорем не удалось: он ушел с поминок раньше остальных — его ждали неотложные дела в районном центре, где он проживал ныне… — в дальнюю дорогу его проводили… отец — Михаил и сестра Софья, а еще Дмитрий Кузьмич и Борис Дмитриевич… — и, далее, десять с лишним лет Ираида не виделась со своим сыном, которого не понимала — и презирала…, за его «никчемный» образ жизни!

* * *

Татьяна Васильевна спокойно пережила смерть своей мачехи, но была, крайне, уязвлена тем обстоятельством, что свой загородный дом покойная Дарья Петровна завещала, именно,