Обнаружение цели - В. В. Миргородов

здравствовать они мне не дадут. Бабки, как-то подозрительно быстро привыкли к... Смертельным травмам! К тому, что я себе постоянно что-нибудь рву-ломаю с непривычки, и чаще всего — из-за собственной избыточной силы. К тому... Что я бессмертный?

Уже на следующий день! Перестав обращать внимание, на такую «банальность» как вывихи и растяжения. А через день! Реагировать на рвущеюся связки, и обломы спины, шеи и чего бы то ни было.

Что с ними случилось? Ума ни приложу! Но стали они меня гонять как «сидорову козу»! И в хвост, и под хвост! Сломал, бедняга, руку? Надень шину, и вперед! Ножку потянул? И что? Это разве повод останавливаться, а? А ну вперед!

— Нимогу!..

— Живо! Через «немогу» давай!

Пздц! Они же небыли такими! Никогда! Ни с кем! Что с ними случилось? Еще и батя припер мне новые браслеты на ноги и на ноги — чугунные! Одиннадцать кило на каждый. Я с этими игрушками, и ходить то нормально не могу! А они...

— Выше! Быстрее! Сильнее!

Издеваются!

— Вы хоть убейте, а я с этими штуками — приподнял я свою ручку, с трудом оторвав от мата, на котором распластался причудливой «морской звездой» — И не встану! Фсе! — и решил слово держать, окончательно «растекшись» по поверхности.

Пришлось бате браслетики-то — менять. Не, ну десять килограмм, это реально через-чур! А уж одинадцать... как ему вообще могла прийти такая мысль в голову!?!? Вот четыре, на ноги, и по два на руки — само то! Я их практически и не чувствую, но нагрузку они дают достойную!

— С этим — можно и позаниматься! — потер я новые «кандалы» и улыбнулся.

Правда тут же погрустнел: в обмен на снижение веса, батя, приказал — а иначе это и не назовешь — ходить в этих фигнях круглосуточно и даже в душ.

— «бряк».

Нда, плавать мне с ними не светит — криво улыбнулся я, видя сколь охотно мои рученьки-ручонки прилипают ко дну ванной.

И ведь при всем при этом, при всех этих адовых нагрузках, непосильных для нормального, здорового человека — мать, сидящая здесь же в зале большую часть времени, и наблюдающая за нами «в оба глаза»... Сидит — наблюдает!.. Да, не с сильно-то довольным лицом, но просто наблюдает! Ей как будь то — невдомёк! Хотя ведь тоже, когда-то спортом, по словам отца, серьёзно занималась! Забыл, что ли? Или что? Разве что когда я на канат полез — «включила пожарную сирену»!

— Куда!? Ты что?! Совсем уже, что ли! Тебе нельзя! У тебя операция! Швы разойдутся!

Ага! И жалко её... Но объяснять, напоминать, то время, когда она сама была ребенком — я не решился. Ни кто не решился! Счастлива мать, живя в неведенье!

На счастье, её хватило только на две недели наблюдений. Убедившись, что к опасным вещам приближаться я не намерен, а «Анечка с Ниночкой» — её предавать, она оставила меня под опеку уважаемых персон, перестав надоедать нам «дамокловым мечом» своего наблюдения. А потом...

Я думал сдохну...

Зато припер домой кота! Изучать кошачью грацию. Надоело получать по рукам и ногам деревянной палкой! При том, что даже батенька, забредший ко мне на тренировку еще разок, почти случайно, ага, выразил свое «бесспорно важное» «фи», о моих хореографических навыках.

— Это ЧТО?! — увидела мать кота, да, именно кота — не кошку — в моих руках, у себя на кухне.

— Это — Васька. И он будет тут жить — погладил я пушистого, за что тут же получил хвостом под нос — Пфу! Хе!

— Так он же... — проронила мать, глядя на него, за миг до того, как из гостиной донесся вопль:

— ЖЕВАННЫЙ КУСОК ШЕСТИ!

Да, он, уличный бродяга — гадит где попало. В том числе — и на ковре! Оставив кучку, в которую папка как видно и влетел с размаху.

— ЧТО ЭТО ВООБЩЕ ТАКОЕ!?

Разом всей ступней!

— Ты! — указал он на кота, и сделал вдох, как видно мысленно считая до трех — Пойдешь работать вантузом!

— Мя!

И не только на ковре! — услышал я новую порцию мата с комнаты, крик кота, еще мат, скрежет когтей, как по... Кости? Звуки открытия окна...

— Эй!

— МЯЯ!

И полет кота... Ну ладно — нового найду!

— САША!

Влетел на кухню разъярённый, и исцарапанный отец... В испачканных штанах!.. Мне кажется, его онемевшая часть лица, давно утратившая чувствительность и подвижность, тоже, была, искажена гримасой...

— Если... ТЪы... Выбирай себе объект для опытов более старательно! — проронил, как видно не совсем то, что хотел, батька, и пошел-похромал, на изгаженной кошачьим «запашком» ноге... В ванную — отмываться!

— Мя! — увидел я, недавнего кота, живого и здорового у подъезда, смотрящего на меня глазами, словно я уже — его рабыня!

Именно так! Наглая его морда!

— А вот фиг те6е! — показал я ему язык, и поскакал на тренировку.

И сильно удивился, когда, закончив разминку, увидел как этот бело-черная пушистая сволочь, протискивается сквозь щель не до конца закрытой двери в помещение.

— Мя!