Змеиный крест (СИ) - Энни Вилкс

Келлан уже и не помнил себя настолько вымотанным. За сутки ему пришлось проверить почти четыре сотни человек, и сейчас он еле держался на ногах от усталости.

Через пару часов небо должно было начать светлеть.

Танцы почти закончились, и теперь гости расходились по мерцающим светлячками садам и тропинкам, сегодня не только освещенным, но и согретым силами умелицы Аринеллы. Скорее всего, в залах осталось не больше четверти людей, зато вся обычно тихая территория Приюта ожила. Келлан знал, что в самых неожиданных уголках Большого сада прячутся приготовленные для гостей и послушников развлечения. До него то и дело долетали обрывки музыки, счастливый смех. Он и сам был бы не против поучаствовать в каком-нибудь представлении или шутливом состязании, но сегодня себе он не принадлежал. Если бы он мог, нашел бы Алану, отвел бы ее в сад. И она бы смеялась, Келлан обнимал бы ее, и это стало бы первым их общим праздником. Мужчина сжал зубы: так и не удастся потанцевать с ней сегодня. Алана не любит шума. Вряд ли задержалась на балу. Скорее уж забилась в какой-нибудь живописный закуточек, увитый розами, и сидит там совсем одна, с этим ее задумчивым выражением лица. Размышляет, соглашаться ли ей на обучение, и как дальше обернется ее жизнь.

Она ведь тоже ничего не знает о нападениях Пар-оола.

Келлан огляделся, гоня усталость. Все эти женщины и мужчины, счастливо улыбающиеся огненным шутихам, пританцовывающие, дегустирующие жидкий янтарь, завороженно следящие за переодетыми в яркие костюмы актерами — никто из них не представлял, какая опасность нависла над привычным им миром, и как этот мир изменится в течение ближайших недель.

И как на самом деле будет опасно быть шепчущим.

Наконец Келлан заметил укрытые тенью галереи фигуры. Согласно свитку Сина, вспыхивавшему алыми буквами по мере прибытия гостей, территория Приюта уже была закрыта, и ему оставалось проверить всего троих. Двое из них прибыли вместе и находились сейчас перед ним.

Женщина сидела на каменной скамье. В этом грустном и даже жалком существе, обхватившем себя руками, Келлан с трудом узнал Юорию Карион, с которой он разговаривал совсем недавно. Она не смотрела на него, и на своего дядю не смотрела тоже, только себе под ноги. Келлан пригляделся: он был готов поклясться, что женщина справляется с болью, а что ее спутник знает об этом, не предлагая помощи.

Келлан не считал себя жалостливым, и Юория, еще недавно желавшая ему страданий, была ему глубочайше неприятна. И все же стоило предложить ей помощь Теа.

Рядом с ней стоял человек, о котором Келлан не раз слышал от отца. Даор Карион, черный герцог. Его разум был слепым пятном для Келлана, и даже заострявший ментальные способности артефакт, холодящий запястье, не развеивал этого тумана. Разумеется, разве мог черный герцог держать разум незащищенным? Придется вежливо попросить. Келлан был предельно собран и так напряжен, что сам себе напоминал звенящий камертон. Ему не хотелось проверять, что Даор Карион позволит или не позволит сделать, не хотелось вступать с ним в любой конфликт. Тем не менее, Келлан был готов почти ко всему.

— Приветствую вас, — коротко кивнул он герцогу. — Мое имя Келлан. Мне нужно задать несколько вопросов, я прошу вас снять блокирующий амулет. Это приказ Сина. Вопрос безопасности.

Даор Карион не пошевелился, но черные глаза его блеснули злостью, и Келлан подавил в себе желание отшатнуться. Этот неожиданный огонь озадачил его, и Келлан похолодел при мысли, что Пар-оолу помогает именно герцог Даор, и сейчас придется его изобличить. Келлан знал, ему удастся продержаться достаточно времени, чтобы привлечь внимание директоров к бою, каким бы сильным воином ни был черный герцог. И все же, если верить отцу, это был один из немногих, кого не удалось бы одолеть даже со способностями Келлана, а значит такая схватка вполне могла стать роковой. Нужно было быть очень осторожным.

Уголок губ герцога приподнялся, но он продолжал молчать, глядя на Келлана в упор. И тут Юория подняла голову и ответила вместо своего дяди. Голос ее был глухим и нервным, губы дрожали.

— Как ты смеешь? Да ты хоть знаешь, кто это?

— Знаю, — ответил ей Келлан. — Син не сказал мне, что вы — исключение, — обратился Келлан уже к Даору Кариону. — Поэтому я снова прошу вас снять блокирующий амулет и выслушать несколько моих вопросов. Уверяю, у меня нет злого умысла, как и желания воспользоваться ситуацией. Но приказ Сина должен быть выполнен.

— Сын Келлфера, — задумчиво проговорил герцог. Голос его был низким и тягучим. — И служишь Сину?

Келлан проигнорировал вопрос, звучавший риторически. Никакой информации о себе давать одному из опаснейших людей Империи он не собирался. Теперь черный герцог рассматривал его равнодушно и даже скучающе, но Келлана было не обмануть: в глубине черных глаз таились и заинтересованность, причин которой Келлан не понимал, и опасность.

— Юория, это ему проиграл Вестер?

— Да, — проговорила Юория сокрушенно.

На секунду Келлан подумал, что Даор хочет отомстить ему за своего зятя, но затем черный герцог небрежно махнул Юории рукой, и когда она встала и вышла вперед, негромко приказал:

— На колени.

Она опустилась на каменные плиты, не возражая, лишь сверкнув глазами. Келлан пораженно считывал волны возбуждения, исходившие от женщины вместе с обжигающей болью, и когда один из образов стал чрезмерно ярким, его передернуло. В конце концов, то, чем занимались Карионы в своем замке, было не его делом.

— Прости меня, — тихо сказала Юория, и в ее голосе Келлан услышал слезы. Келлан чувствовал, что Юории не жаль, и что она просит прощения так, чтобы ее дядя увидел ее стремление угодить, но то, с каким пренебрежением Даор бросил ей следующие слова, глубоко поразило его.

— Ты можешь лучше.

— Пожалуйста,