Кинжал убийцы - Джульет Маккенна

Теперь возьмем Горных Людей. Прочитайте саги, переписанные в библиотеках Ванама и Инглиза, и вы увидите племя далекое и неприступное, как пики Гидесты. Непонятные мифы повествуют о людях, твердых, как камень, и опасных, как драконы, якобы обитающие в их Горах. Ученые глубокомысленно кивают на суровый климат, который делает этих людей столь жесткими. Рудокопы и звероловы, живущие среди холмов и лесов к северу от Далаза, посмеялись бы над таким упорным невежеством. Где города северного Энсеймина научились своим знаменитым искусствам плавки и кузнечного дела, если не у бесчисленных сыновей Горной крови, которые поселились в более мягком климате и женились на местных женщинах, вполне довольные своим жребием? Не может быть между нами таких огромных различий, если они не мешают тем, кто делит брачное ложе. Сказания о древних войнах среди заснеженных скал бросают нас в дрожь, когда мы внимаем им, сидя у камина, но истина в том, что Горные Люди так же хорошо знакомы всем и безобидны, как нож, которым вы режете мясо за столом.

Однако пора спросить, а как же Народ Равнин? Это самая великая тайна из всех, о которой говорят только шепотом. Племя исчезло, мы лишь в страхе взираем на земляные стены, которые окружают кольцом их святые места, да могучие курганы, возведенные над их почитаемыми мертвыми. Такие же господа, как вы, раскапывают их и удивляются медным котелкам и топорам. Зачем их погребли вместе с умершими? Эти люди в самом деле верили, что такую утварь можно взять на паром Полдриона? Каждое открытие порождает все новые вопросы. Но испачканные землей кости не могут говорить, поэтому мы придумываем ответы за безмолвные черепа. Как дети создают чудовищ из страха и теней, толпящихся за кругом света, отбрасываемого свечой, так и мы вплетаем темноту невежества в миф об Элдричских человечках, хозяевах царства за радугой, правителях небезопасных земель — заливных лугов и морского побережья, о Народе Равнин, ушедшем в сумерки, куда мы не можем последовать.

Ничто не может быть дальше от истины, и никакое племя не может быть ближе к нам. Поросшие травой форты Далазора кажутся далекими и жуткими, но прозаичные плуги Каладрии и Энсеймина в каждый весенний сев выкапывают из земли медные кольца и броши. Мы живем среди древних жилищ Народа Равнин. Мы не видим их лишь потому, что наши конюшни и дома, улицы и усыпальницы построены на их развалинах. Мы не видим потомков этого древнего племени, как видим потомков Леса и Гор, потому что Народ Равнин — это мы сами. Бесчисленные поколения мы живем на этих обширных и плодородных землях, проходя путь от примитивной жизни и примитивных верований к союзу с цивилизацией, принесенной с востока императорами Тормалина. Как основа и уток одной ткани, мы вместе создаем превосходство, которым наслаждаемся сегодня. Так растущий ребенок откладывает в сторону игрушки и, повзрослев, берется за инструменты. Горные Люди следуют нашему примеру, и со временем Лесной Народ отвернется от своей добродушной лени и в свою очередь примется за уроки.

Острова эльетиммов

5-е предлета

— Осторожно, там сходит растаявший лед. — Шив оглянулся через плечо. Он сидел на носу лодки — деревянного каркаса, обтянутого шкурами. Маг стряхнул морскую воду со своей белой сморщенной руки. — Проклятие, холодно!

Райшед сидел на руле позади меня, твердо сжимая обеими руками длинный румпель. Он сощурился на молочный поток, бегущий по темно-серому пляжу, дабы отбелить зеленоватые воды пролива.

— Гребите сильнее.

Сорград и Грен обменялись мятежными взглядами, но снова взялись за весла. Я ободряюще улыбнулась им, стараясь не опускать ноги в воду, плещущую на дне лодки. Спина болела от сидения на жесткой скамейке, и непрекращающийся ветер насквозь продувал куртку. Я задрожала и начала тереть руки, пытаясь немного согреться.

— Сиди смирно, — отрывисто велел Сорград.

— Я замерзаю, — возмутилась я.

— Тут некуда идти и нечего делать. Ерзая, ты еще больше продрогнешь, — строго объяснил он. — Кто провел больше времени в горах, ты или я?

— Просто подвигай кистями и ступнями, — посоветовал Райшед. — Чтобы не отморозить пальцы на руках и ногах.

Сорград нахмурился. При всем желании ему нечего было возразить на этот дельный совет.

— Ты всегда можешь погрести, — заявил Грен, ворочая тяжелым веслом. — Это быстро тебя согреет. — Сам-то он уже разрумянился.

— Я не хочу сесть на мель, — встревожился Шив.

— Тут под водой один песок, — фыркнул Грен. — Ничего с нами не случится.

Это верно. Здесь не было тех страшных рифов, что угрожали нам свирепыми когтями, когда мы обходили неуютно открытый берег Шернасекка.

— Давайте не рисковать, — предложил Райшед.

Сорград ничего не сказал, только бросил на Грена упреждающий взгляд.

— Ладно, сиди, как дворянка на светской прогулке, — проворчал Грен. Его раздражало, что кто-то бездельничает, пока он надрывается.

Но я не испытывала чувство вины из-за того, что у меня не хватает сил грести наравне с другими. Я как-то попробовала сменить обоих братьев, и, после того как мы внезапно свернули с курса, никто не стал спорить с Райшедом, который велел мне прекратить эти потуги.

— А ну поднажмите! — Райшед всей тяжестью навалился на румпель, и братья согнулись над веслами, отдуваясь сквозь зубы. Судя по сосредоточенному лицу Шива, он работал с магией. Мне оставалось лишь крепко держаться, так как легкая лодка встала на дыбы и свернула в сторону. Несущийся поток, полный мелкого белого песка, низвергался по горному склону, мутный от пепла. Он прочертил контрастную полосу в черном песке, а тот длинным языком врезался в серый пляж, где огромные каменные глыбы, еще не сглаженные водой и ветром, лежали, будто случайно рассыпанные кегли. Бледные пальцы протянулись к нам в темной воде, но всеобщими усилиями мы благополучно проскользнули мимо.

— Зар дорого бы дал, чтобы увидеть действующий вулкан, — заметил Шив, глядя на гору, возвышавшуюся над низким островом, который мы проплывали. За верхушки зубчатого пика, серого с желтым оттенком, цеплялись клочки облаков. Нет, не облаков, а постоянно обновлявшегося дыма или пара — соперника неугомонных ветров. Я подумала, обратит ли внимание Мизаен на вежливую просьбу полукровки вроде меня не раздувать огонь, пока мы не уплывем от этого непредсказуемого места.

— Смотрите, это лава после недавнего извержения. — Шив показал на бесформенную массу черного камня, расползшуюся по пляжу и припорошенную белым. — Она была такой горячей, что выпарила соль из моря, прежде чем остыла. — Маг улыбнулся, ублаготворенный своей версией.