Серебряный ангел - Джоанна Линдсей

Если он хотел этим замечанием рассеять ее тревогу, то ему это не удалось.

— Я не думаю… — попыталась протестовать Шантель.

— Тес, — немедленно оборвал ее дей, — разве ты не хочешь узнать, что я собираюсь сделать?

Видя, как решительно замотала головой девушка, он договорил ее собственными словами:

— Исключая это.

— Не имеет значения. В таком положении я вообще не могу о чем-то разговаривать и что-то делать.

— С чего ты взяла? А потом, почему ты думаешь, что тебе не понравится то, что я намерен сделать?

Шантель со стоном прикрыла глаза, но тут же вновь широко раскрыла их, почувствовав, что Джамиль наклонился к ней совсем близко. Его рука по-прежнему держала край ее шаровар, и она чувствовала кожей живота прикосновение его теплых пальцев. Еще горячее был устремленный на нее пылающий взгляд Джамиля.

— Я хочу, чтобы мои пальцы оказались внутри тебя.

— О Боже! — успела она промолвить, прежде чем его губы закрыли ее рот, завершив начатое словами и пальцами: водоворот чувств целиком захватил девушку.

Она судорожно схватила его руку, но сбросить ее уже не могла и не хотела.

— Если ты и теперь не позволишь мне сделать то, что я хочу, Шахар, я просто сойду с ума, — прошептали такие близкие губы дея.

Поцелуй был долог, неистов и страстен, будто Джамиль хотел поглотить ее. Рука его уже проникла под шаровары, пальцы нежно потрепали кудряшки на ее лобке, продвинулись дальше… Еще мгновение, и они оказались там, где он хотел. А она… Она, если бы могла, вспорхнула бы сейчас вверх, чтобы эти нежные пальцы оказались еще глубже в ней. Тело ее само льнуло к нему, само пружинило и колебалось. Продлить как можно дольше, усилить испытываемое ею чувственное наслаждение было единственным желанием Шантель.

— О, любовь моя, ты так горяча, так нежна… Девушка не заметила даже то, что слова эти он прошептал по-английски. Охваченная пламенем страсти, она обхватила руками его голову, покрывая поцелуями его лицо. А Джамиль продолжал свои магические действия, не позволяя ни на мгновение ослабнуть разожженному в ней огню.

В какой-то момент вдруг оказалось, что ноги ее раздвинуты, он лежит на ней, а тела их уже не разделяет даже одежда. Как это произошло, Шантель не понимала. Она не знала даже, когда ощутила произошедшую перемену: то ли когда почувствовала тепло его кожи на животе, а его обнаженную грудь на своей; то ли когда он приспосабливался, располагая свое тело между ее ног; а может, когда он на мгновение прекратил целовать ее.

Испугаться девушка не успела. Похоже, что дей просто ждал, чтобы она осознала, что произошло. Как только в ее глазах мелькнули огоньки понимания, новый, еще более страстный поцелуй заставил забыть ее обо всех опасностях мира. Его язык чуть ли не целиком был теперь у нее во рту, а пальцы наконец оказались глубже, доставляя неописуемое удовольствие… Нет, уже не пальцы, а та часть его тела, которой она так боялась… раньше боялась, теперь нет.

Медленно, очень медленно часть его входила в нее. Ей было так легко, так приятно ощущать это неотвратимое скольжение. Когда в ней были его пальцы, она не чувствовала эту приятную наполненность, эту прелестную напряженность внутри себя. А затем Шантель испытала странное ощущение, будто в ней что-то лопнуло. Она почувствовала не боль, скорее острое удивление, а уже через мгновение близость и слияние с ним стали особенно осязаемы.

Они одновременно испустили легкие стоны. Он опять целовал ее, осторожнее, чем прежде, но не менее страстно. Вдруг на какую-то секунду он замер. Не шевелилась и она, вся отдавшись новым для себя ощущениям. При этом Шантель почему-то знала, что это еще не все, и предчувствия не обманули ее. Когда его бедра начали колебаться между ее ног, ей показалось, что каждое движение Джамиля сопровождается ударом ее сердца; будто билось оно в том же темпе: медленно, быстрее, еще быстрее… А потом ей показалось, что небесный огонь влился внутрь нее, сжигая все, кроме невыразимого удовлетворения. Шантель вскрикнула, еще сильнее прижимая к себе его тело. Они слились в единое целое, растворившись в райском наслаждении, которое испытали одновременно.

Глава 33

Волшебный поток забвения подхватил Шантель и унес куда-то, где лишними были любые мысли, туда, где существуют лишь чувства, и только хорошие. Трепет кожи, ощущающей его кожу; тяжесть его тела, тоже приятная, так же как и влажное тепло дыхания на ее груди, и удары его сердца, отзывающиеся в ней. Она бы оставалась в этом полубессознательном состоянии и дальше, если бы Джамиль не вывел ее из него новой лаской. Он обводил языком ее сосок, а затем дул на него, пока под прохладной струей воздуха этот чувственный кусочек ее тела не превращался в маленькую твердую шишечку.

Это тоже было приятно, но прохлада возвращала ощущение реальности. Шантель подняла руку в инстинктивном желании вернуть тепло его губ.

— Так ты проснулась?

Почувствовав, что он делает то, что бы ей хотелось, она мечтательно улыбнулась.

— А я и не спала.

Шантель погладила его по голове, испытывая какой-то детский восторг от прикосновения к волосам Джамиля.

Он лежал сейчас таким образом, что его живот упирался слегка ей в пах, вызывая у нее ощущение блаженства.

— Ты сердишься на меня, маленькая луна? Она даже приподнялась на локтях, чтобы оказаться подальше от пристально глядевших на нее темно-зеленых глаз. Сердится? О чем это он?

— Разве я выгляжу сердитой?

— Но я же перехитрил тебя.

Губы девушки надулись, как у обиженного ребенка.

— Перехитрил?

— Ты же думала, что я не зайду так далеко, пока мы не в моей кровати. Этим я и воспользовался.

— А разве мы не в твоей кровати?

— Ты не все поняла, — улыбнулся дей.

— Ну хорошо, значит, ты перехитрил.

— И тебе это пришлось по душе?

— Это и есть та загадка восточного властелина, за не правильный ответ на которую меня четвертуют? — попыталась отшутиться Шантель, но тут руки дея сдавили ее груди, и она поняла, что он рассчитывает на серьезный разговор. — Да, ты из тех мужчин, которые умеют добиваться своего. Это ты хотел услышать?

Он улыбнулся так нежно и искренне, что начавшее подниматься в ее душе раздражение мгновенно исчезло.

— Если бы ты знала какое это наслаждение знать, что ты принадлежишь только мне!

— Я бы знала, если бы и ты принадлежал только мне, — ответила Шантель и тут же покраснела, поняв, что слова ее звучат чуть ли не как объяснение в любви. — Я имею в виду…

— Нет, нет, я не позволю тебе взять эти слова обратно, — перебил он, слегка усмехнувшись. — Я оказался прав. Ты — англичанка, и поэтому не можешь делиться с другими. Так?