Хрущевская «Оттепель» 1953-1964 гг - penzenski

Изменения в административно-правоохранительной политике происходили на основе решения вопроса о снижении объемов и длительности сроков уголовного наказания, замене его в отдельных случаях на административные меры, не связанные с лишением свободы. Вокруг этого разворачивалась жесткая борьба, отражавшая политические взгляды различных общественных сил. В конечном счете, речь шла об устранении тотального пресса уголовного преследования вообще, что имело не меньшую значимость, чем реабилитационные процессы по политическим и контрреволюционным делам, так как затрагивало значительные слои населения. Сопротивление курсу либерализации уголовной политики было высоко и его утверждение происходило далеко не единодушно. Оппозицию составляли работники правоохранительных органов, не принимавшие новых веяний подобного рода, а также часть общества, требовавшая продолжения хорошо знакомой и привычной карательной практики, рассматривая ее как одно из высших проявлений социальной справедливости. Такое положение объяснялось функционированием сконструированной в сталинскую эпоху системы общественного восприятия предлагаемых и навязываемых установок. В ней генетически было заложено сталинское отношение к механизмам воздействия на все стороны общественной жизни, основанной на гипертрофированной вере в эффективность исключительно силовых методов. Такая же идеология преобладала, естественно, у руководящего звена правоохранительных органов, которые как юридические работники сформировались в эпоху господства сталинских воззрений, а потому несли на себе все ее «родимые пятна».

Победа курса на либерализацию административно-уголовной политики закреплялась в новом законодательстве, принятие которого затягивалось вплоть до конца 50-х годов. В декабре 1958 года утверждаются «Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» и «Основы уголовного судопроизводства Союза ССР». На их основе была проведена кодификационная работа во всех союзных республиках. Это коренным образом изменило лицо советского общества, избавило его от наиболее мрачных тонов, придало ему относительно цивилизованный вид. Дальнейшее развитие административно-правоохранительной политики в первой половине 60-х годов происходило в рамках новых принципиальных идей, ориентированных на построение коммунизма, на формирование общенародного государства. Реализация этих высоких целей виделась в постепенной передаче функций государства общественным организациям, общественности, в широком привлечении народных масс к управлению государственными делами. Применительно к правоохранительной сфере это означало выдвижение курса на вовлечение трудящихся в борьбу с преступностью, к охране порядка. В обществе стали культивироваться различные формы такой работы — народные дружины, товарищеские суды, общественные защитники и помощники следователей. Им придавалось серьезное значение как органам, действовавшим параллельно с правоохранительными и принимавшими на себя часть их функций. В этом наглядно проявилась идеализация процессов широкого вовлечения трудящихся к управлению государством, что отражало отрыв господствовавших тогда представлений от существовавших реалий. Энтузиазм здесь во многом преобладал над трезвым расчетом и учетом целого ряда жизненных обстоятельств. Значительное расширение круга «борцов» с преступностью на деле не решило проблем ее роста. Преступность трансформировалась в сторону увеличения экономических преступлений: хищений социалистической и общественной собственности, спекуляции и т. п. Противостояние этому сводилось к развертыванию различных кампаний с акцентом на сугубо организационные меры. Такой подход отвечал пониманию самой сути советского общества, в котором, как считалось, отсутствовали базисные причины совершения преступлений, природа которых объяснялась пережитками прошлого и влиянием буржуазной идеологии.

Утверждение новых принципов в административно-правоохранительной политике, оформленных новым законодательством, определяло общественно-правовое развитие советского общества долгие годы, вплоть до конца 80-х годов. В этом переходе от сталинской эпохи видится одна из основных заслуг руководства КПСС и, прежде всего, Н. С. Хрущева.

Раздел 8

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Середина 50-х годов — время качественных изменений в массовом политическом сознании советского общества. Смерть Сталина, олицетворявшего собой не только власть, но и целостную систему жизненно значимых ценностей, воспринималась подавляющим большинством как крушение этой системы, за которым должны были последовать неизбежные и исключительно негативные последствия. Именно поэтому, советский социум начала 50-х годов, крайне стесненный в социальном, бытовом и материальном отношении, после марта 1953 года находился в состоянии ожидания еще больших катаклизмов и экономических трудностей. Такие представления закономерно вытекали из всей системы сложившегося образа жизни, хозяйствования и пропаганды заключительного этапа сталинского правления.

Проблема взаимоотношения власти и общества в 50 — начале 60-х годов достаточно подробно освещена в отечественной историографии, однако за пределами внимания историков часто оставался не менее значимый вопрос восприятия власти и ее политики общественным сознанием, иначе говоря, вопрос социально-психологических настроений и ожиданий, сопровождавших реформы 50-х годов. Поставленная проблема интересна еще и в том отношении, что включает в себя все без исключения стороны жизни советского общества в десятилетие правления Н С. Хрущева от экономики до идеологии и политики. Исследование массовых настроений в годы «оттепели» позволяет ответить на вопрос о причинах в целом пассивного отношения советского общества к устранению Н. С. Хрущева от занимаемой должности в 1964 году.

Задачам переустройства массового сознания в нужном ключе была подчинена социальная пропаганда 50-х годов, которая состояла из ряда логически неоспоримых тезисов. Утверждалось, что советское общество является социалистическим и потому пребывает в переходном состоянии. Ориентация на коммунистическое будущее позволяла пренебрегать насущными, прежде всего экономическими, потребностями современности. «Ныне главные задачи КПСС, — утверждалось в Уставе партии, принятом в октябре 1952 года — состоят в том, чтобы построить коммунистическое общество путем постепенного перехода от социализма к коммунизму».[800] Комплекс перспективных ожиданий — наиболее характерная черта советской системы, которая позволяла направлять и контролировать массовое сознание.

Всеми доступными средствами официальная пропаганда стремилась создать представление о том, что в социальной сфере экономические различия между людьми уходят на второй план. Все граждане находились на службе у государства, трудились ли они на предприятиях, в совхозах либо в колхозах, также действующих в рамках единой плановой и административной системы. Поскольку частный интерес подчинялся общественному, то государство могло оправданно производить изъятие на социальные нужды части зарплаты в виде принудительных займов (как правило, 1/10 — 1/12 часть годового заработка), мобилизовывать взрослое население на лесоразработки, а юношей в ремесленные училища, закреплять работников за предприятиями во имя производственной необходимости.[801]

Для стороннего наблюдателя люди 50-х годов похожи даже по внешности. Г. Маркес, в будущем знаменитый писатель, а тогда журналист, поссорившийся с колумбийским правительством, приехал в Москву, где обнаружил, что «исчезновение классов — впечатляющая очевидность: все в старой и плохо сшитой одежде и дурной обуви. Навык массовой организованности, видимо, составляет важнейшую часть психологии советских людей. Население ощущает себя слитным в единое целое с властью, разделяет ее видение мира, согласно которому советское общество знает, в сущности, только одно противоречие: между хорошим и лучшим. На него с надеждой и гордостью смотрит все остальное человечество».[802] По наблюдениям Маркеса, люди относились друг к другу по-братски, встречали у товарищей отзывчивость, поддержку и, если нужно, принципиальную критику своих неверных поступков. Взаимная требовательность являлась залогом исправления ошибок и отдельных недостатков. В советском обществе люди встречались, прежде всего, с хорошим: будь-то другие люди, учреждения, отношения, книги, машины, вещи. Дурное, в представлении масс, существовало лишь на обочине жизни, что создавало атмосферу коллективного осуждения любой критики существовавшего строя. К концу сталинского правления была создана уникальная в своем роде система ценностей, при которой быть недовольным обществом, где дурное встречается лишь на обочине жизни, могли только люди, лишенные всего человеческого, безродные космополиты.