Синий мир - Роберт МакКаммон

— Оставьте его, — повторила женщина. — Он вам ничего не сделал.

— О Боже! — с сарказмом вздохнул парень, покачивая головой. — Говорящая обезьяна! Слушай, я еще не видел, как ты танцуешь! Ну-ка прыгай на сцену и поверти своей черной задницей!

— Иди поиграй в другой песочнице, — ответила Грейс. — Детское время вышло.

— Ты чертовски права. — Щеки Тухлого приобрели бурый оттенок. Он сделал угрожающий шаг в ее сторону. — Полезай на сцену! Шевели задницей!

Она не шелохнулась.

Тухлый был уже почти с ней рядом. Зеленый Сокол оглядело по сторонам, произнес «прошу прощения» и подхватил пивную кружку со стола вдрызг пьяного парня. Потом отвел руку назад, прицелился и окликнул:

— Эй, мистер Тухлый!

Байкер повернул голову. Глаза сверкнули бешенством.

Зеленый Сокол метнул пивную кружку — четко и чисто, словно на соревнованиях в Индиане в ясный солнечный день. Она блеснула в полете. Тухлый вскинул руку, чтобы защититься, но опоздал. Тяжелая кружка врезалась промеж глаз, не разбилась, но, встретившись с лобной костью, произвела вполне удовлетворительный звук. Тухлый сделал пару шагов вперед, шаг назад, глаза закатились, обнажив кроваво-красные белки, и рухнул, как подрубленная секвойя.

— Ах ты, сукин сын! — воскликнул темнобородый скорее от удивления, нежели от чего-то еще. Затем лицо его потемнело, как штормовое море, и он направился в сторону Зеленого Сокола, сопровождаемый двумя байкерами.

Зеленый Сокол твердо стоял на ногах. Бежать нет смысла. Старые ноги не дадут преодолеть и половины пути до двери, как эти парни настигнут его. Нет, он должен оставаться здесь, а там видно будет. Он позволил им приблизиться на десять футов, а потом произнес — спокойным, уверенным тоном:

— Твоя мать знает, где ты гуляешь, сынок?

Темнобородый остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Шедший сзади налетел на него и был отброшен в сторону.

— Чего?

— Твоя мать, — повторил Зеленый Сокол. — Мать знает, где ты?

— Моя… моя мать? Какое ей до этого дело?

— Она тебя родила и вырастила, верно? Так она знает, где ты в данный момент находишься? — Зеленый Сокол сделал паузу. Сердце колотилось, но Темнобородый медлил с ответом. — Как думаешь, что почувствует твоя мать, если сейчас тебя увидит?

— Его мать ничего не почувствует, — откликнулся парень, стоящий сзади. — Она в Окснарде, в приюте для маразматиков!

— Ну ты, заткнись, — обернулся Темнобородый к говорившему. — Она не в маразме, понял? Она просто… просто приболела немного. Я заберу ее оттуда. Увидишь!

— Хватит базарить, — встрял третий. — Мы будем разбираться с этим зеленым фруктом или нет?

Зеленый Сокол шагнул вперед. Он еще не придумал, что скажет. Но в мозгу, как мотыльки в свете солнечных прожекторов, сами вспыхнули строки из старого сценария.

— Сын, который любит свою мать, — заговорил он, — настоящий американец, и я горжусь, что могу назвать его другом. — Крэй протянул руку Темнобородому.

Тот уставился и заморгал, не понимая, что происходит.

— Кто… Кто вы, черт побери?.

— Я Зеленый Сокол. Защитник обездоленных. Борец со злом и поборник справедливости.

Это не мои слова, сообразил Крэй. Это же из сценария «Ночь призывает Зеленого Сокола», пятая серия. Но одновременно он сообразил, что голос теперь зазвучал иначе, несколько необычно. Этот голос больше не был голосом старого человека; это был твердый, грубый голос с басовыми нотками, жесткими как кулак. Голос героя, с которым нельзя не считаться.

Никто не рассмеялся.

Темнобородый байкер ответил на рукопожатие. Зеленый Сокол крепко стиснул его ладонь и произнес:

— Будь смелым в поступках и мыслях, сынок.

По крайней мере на несколько секунд ему удалось подчинить их своей воле. Они были просто заинтригованы, как те детишки, которые приходили на встречи с ним во время рекламного турне летом 1951 года, когда он здоровался с ними за руку и говорил о необходимости уважать старших, убирать за собой игрушки и вести себя хорошо: простой секрет успеха. Те дети хотели в него верить, очень хотели. Теперь в глазах этого байкера вспыхнул такой же огонек, слабый, далекий — да, но ясный, как свеча в ночи. Перед ним стоял маленький мальчик, упрятанный в выросшее тело. Зеленый Сокол приветливо кивнул, но когда ослабил рукопожатие, парень еще некоторое время не хотел отпускать его руку.

— Я ищу человека, который, по-моему, тот самый киллер по кличке Мясник, — сказал Зеленый Сокол. Он описал внешний вид блондина, убежавшего через окно номера Джули Софли. — Кто-нибудь видел здесь парня, подходящего под это описание?

Темнобородый покачал головой. Остальные тоже не располагали никакой информацией. На полу начал подавать признаки жизни Тухлый. Он застонал и попытался подняться:

— Где он? Я ему башку оторву!

— Что-то в этой дыре стало весело, как на похоронах, — вдруг заявил один из байкеров. — И бабы страшнее некуда. Айда лучше прошвырнемся.

— И то верно, — поддержал другой. — Ничего интересного. — Он наклонился, помогая встать шатающемуся Тухлому. Их вождь все еще находился в отключке. Глаза бессмысленно шарили по сторонам. Байкеры, поддерживая его, направились к выходу, но Темнобородый задержался. — Я слышал про вас раньше, — сказал он. — Но где — не помню. Могло такое быть?

— Да, — ответил Зеленый Сокол. — Думаю, могло.

Парень кивнул и, понизив голос так, чтобы другие не слышали, добавил:

— Когда-то у меня была целая куча комиксов про «Бэтмена». Постоянно перечитывал. Мне нравилось думать, что он настоящий, и я хотел, когда вырасту, стать, таким, как он. Чокнутый! Да?

— Не очень, — ответил Зеленый Сокол.

— Надеюсь, вы найдете того, кто вам нужен. — На лице парня промелькнула едва заметная печальная улыбка. — Желаю удачи. — Он двинулся за своими, приятелями, и. Зеленый Сокол сказал ему вслед:

— Веди себя хорошо.

Они ушли. Грохот мотоциклов растаял вдали. Зеленый Сокол снова посмотрел на бармена, все еще надеясь получить от того какую-нибудь информацию, но лицо с тремя подбородками по-прежнему оставалось безучастным.

— Не хочешь пивка. Зеленый? — прозвучало за спиной. Обернувшись, он увидел ту самую высокую танцовщицу.

— Нет, спасибо. Мне пора идти.

Куда идти, этого он не знал, но в любом случае «Гриндерсвич» — пустой номер.

Не успел он сделать и пару шагов к двери, как: танцовщица произнесла:

— Я видела его. Парня, который тебе нужен. — Зеленый Сокол замер. — Я помню его лицо, — продолжала Грейси. — Он был здесь два, максимум три — часа назад.

— Знаешь, как его зовут?

— Нет. Но я знаю, где он живет.

Сердце дернулось и заколотилось.

— Где?

— Впрочем, он может там жить, а может и нет, — поправилась девица и подошла ближе. Несмотря на сильный макияж, он разглядел, что ей уже под тридцать.

— В мотеле на Стрип. «Пальметто». Дело в том, что я работала там. Эскортные услуги, так сказать. — Она метнула быстрый предостерегающий взгляд в сторону бармена, чтобы тот не вздумал подать какую-нибудь реплику, и продолжила:

— Я видела, что этот парень там ошивается. Появлялся раза два-три в неделю. Один раз приглашал меня, но я не пошла.

— Почему?

— Слишком белый, — пожала она плечами. — Чудо-Грейси никогда не ходит с кем попало. Я сама выбираю себе друзей.

— Ты уверена, что видела его в «Пальметто»?

— Да. Или по крайней мере того, кто подходит под это описание. Я не утверждаю, что это тот самый парень. На Стрип немало всяких подонков, а эти клоповники для них — самое милое дело. — Она облизнула нижнюю губу. Глаза возбужденно сияли. — Ты действительно считаешь, что это — Мясник?

— Да. Спасибо за информацию, мисс. — Он пошел дальше к выходу, но хрипловатый голос опять заставил его остановиться.

— Эй, погоди! До «Пальметто» — десять, а то и двенадцать кварталов на восток. Ты на машине?

— Нет.

— Я тоже, но тут неподалеку стоянка такси. Я как раз закончила. Правда, Тони?

— Ты у нас звезда, — откликнулся бармен, плавно взмахнув рукой.

— Хочешь, составлю компанию, Зеленый? Только… — Она прищурилась. — Надеюсь, ты же не чокнутый, а? — И Грейс расхохоталась от своего вопроса. — О чем это я? Конечно же! Ты просто обязан быть чокнутым! Но мне все равно по пути, и могу показать тебе это местечко, если желаешь. Бесплатно.

— Почему ты решила помочь мне? — спросил Крэй.

— Потому что у меня есть гражданская гордость, — обиженно заявила Грейси. — Вот почему. Черт побери, если я пять дней в неделю трясу задницей в этой дыре, еще не значит, что я не гуманистка!

Зеленый Сокол обдумал услышанное и согласно кивнул. Чудо-Грейси выглядела вполне разумной, и ей, возможно, доставляла удовольствие сама идея охоты. Он решил, что может использовать любую подмогу, какая подвернется.