Где нет княжон невинных - Артур Баневич

— Только не заставляй меня спокойно смотреть, как моя любимая жена в моей собственной кухне каким-то особенным способом с тремя приезжими… пусть даже вообще-то приличными людьми…

Закончил он почти шепотом. Снабженный стременем конец арбалета опустился к полу, уперся в него, как это делается при натяжении. Дебрен вздохнул. Подумал, что надо бы подойти, аккуратно взять оружие из непредсказуемых рук. Петунка оказалась быстрее. Только что она стояла, словно парализованная, в полутора саженях от мужа и вот, как ярмарочный фокусник, увеселяющий толпу короткой, легко выполнимой телепортацией, оказалась в объятиях Йежина. Вернее, пожалуй, он оказался в ее объятиях.

— Дурачок дурной, что тебе в голову пришло?.. Я же тебя никогда, ну ни крошечки… Йежиночек, ну что ты?

Она не пыталась говорить тихо, не заботилась об этом. Ее голос сам опустился до шепота, потому что определенные заявления не выкрикивают что есть духу, даже когда людей только двое, а кругом глухая пустошь. Ей не мешали стоящие рядом, но как-то так вышло, что неожиданно для себя Дебрен оказался в другом углу комнаты, в проходе между восточной стеной и концом стойки. С Лендой и Збрхлом по бокам.

Они не глядели друг на друга. Ротмистр избегал смотреть на входные двери и отодвинутую от них баррикаду, на фоне которой золотоволосая женщина прижимала к груди мужскую голову, шепча что-то и перемежая слова поцелуями.

Какое-то время никто не произносил ни слова.

К счастью, они были не одни.

— Жеррребец каррррауррит у ворррот, — напомнил Дроп, усаживаясь на пустой лежанке около бочки.

Збрхл обвел угрюмым взглядом запыленные, не менее пустые полки.

— Я выпил бы, черт побери! — Он немного помолчал, затем изобразил равнодушную мину и обратился к девушке: — Заглянула бы в подвальчик, коза. Кажется, я видел там одну бутыль. Спустишься по лестнице и свернешь…

— Шею, — закончил Дебрен. — Будь последовательным, Збрхл. Ноги у нее слишком слабы, чтобы с тобой за конем ходить, а в подвал, значит, хороши?

— Я могу пойти, — пожала плечами Ленда. — Если ты во двор не полезешь.

Они переглянулись.

— Ага, — буркнул он. И перевел взгляд на Дебрена. — Значит, и тебе это в голову пришло… Ну ладно, можем за кухонную дверь не уходить, мэтр.

— Йежину уже полегчало, — ехидно усмехнулась Ленда. Однако Дебрен почувствовал, что она имела в виду не традиционные колкости, а перемену темы.

— Ты уж лучше о Йежине не вспоминай, — проворчал Збрхл. — Наделала дел, как пьяный кузнец с горшками.

— Я?

— А кто всем и вся сообщил, что идет с Дебреном трахаться в кухне? — Она слегка покраснела. — Дерьмо и вонь, как Петунка с таким дурнем выдерживает…

Никто не ответил. Ленда вроде бы собралась что-то сказать, но прикусила язык, а потом поинтересовалась:

— О чем ты хотел спросить?

Дебрен предпочитал бы ни о чем не спрашивать, однако решил, что лучше взять быка за рога сейчас, пока Збрхл не сделал окончательных выводов из нетипичной сдержанности и мягкости девушки. Другое дело, что он скорее всего уже выводы сделал. Для человека, который не меньше шести бусинок поторапливал остальных четверых, он сейчас невероятно долго готовился отвечать.

— Тебя? У меня к тебе два вопроса.

— А не к нему? — Ленда, хоть он и не смотрел на нее, а возможно, именно поэтому, тут же уловила недосказанное. И усмехнулась скорее дружелюбно, чем насмешливо. — Ты тоже собирался со мной за кухонные двери пойти?

Он замялся.

— Ну… по правде-то, не возражал бы. Но сначала хотел бы поговорить с Дебреном… Один на один, если ты не против.

— Сходить за бутылью? — Дебрен мысленно охнул, потому что и эти слова прозвучали ласково, совсем не ядовито. — Уже лечу. А может, лучше бы пиво?

— Я шутил. Ленда, надеюсь, ты не думаешь, что я тебя с твоими-то ногами… Сядь у камина, отдохни, согрейся немного.

Все было хуже, чем предполагал Дебрен. Збрхл тоже вел себя так, словно перепутал языкастую бельничанку со своей средней, самой любимой дочерью, забирающейся к папочке на колени и расспрашивающей о верленских башнях с рогами.

— Если это не очень личное, — сказал магун, — я предпочитаю, чтобы Ленда осталась. Как говорится, на одной телеге едем.

— Секрет в том… — Ротмистр, явно смутившийся, чесал себе бороду. — Ну, немного личное… хотя, возможно, скорее, необычное…

— Не рррразумею, — пожаловался Дроп.

— Верно. Я не тороплю, но нельзя ли пояснее?

— Простите, господа. И ты, Ленда, тоже. Ты последняя, кого я прогонял бы, затрагивая такие проблемы. — Девушка, хоть и старалась этого не показать, немного посветлела. — А я дурень. Однако тут одно с другим переплетается, так что я все равно, наверное, должен был… Дебрен, можно ее на стойку посадить?

Слабый румянец Ленды мгновенно сделался хорошо заметным, но магун отличился быстротой реакции.

— Только за зад не хватай. Возьми под мышки.

Он молча поздравил себя. Девушка очухалась лишь наверху, когда ротмистр убрал руки. Машинально она чуть не соскочила обратно, но, к счастью, колено болело и тогда, когда она сгибала ногу. Она вовремя вспомнила, что, если прыгнуть, будет очень больно.

— Вы сдурели? — Ей оставалось только гневно фыркнуть.

— Сама ты не взобралась бы, — спокойно пояснил Дебрен. — Очень уж высокая стойка, никак не рассчитана на нынешнее население. К тому же стоять тебе вредно. Твоим ногам.

— Дались тебе мои ноги! — Страх перед мужскими руками, застывающими вдруг на твердых от стали бедрах, перед изумлением в медвежьих глазах, а потом пониманием и жалостью, пришел к ней только теперь. Несколько мгновений она была действительно зла. Дебрен подумал, что, если б он стоял ближе, Ленда не пожалела бы менее больную ногу и дала бы ему пинка. В другое время Збрхлу, который стоял достаточно близко, наверняка досталось бы тоже. Но не этой ночью. Хоть Збрхлу полагалось. В основном за то, что за трое суток знакомства он так и не понял, что девушка носит под штанами, а сейчас — под платьем.

— Ты у меня в ученичестве, а мэтр обязан заботиться о здоровье ученика. В собственных интересах. Хромой быстро за пивом не побежит. Поэтому как мэтр скажу тебе: с твоими ногами дело обстоит неважно, и ты должна больше заботиться о них.

— Прррравда, — поддержал Дроп.

— Захлопни клюв! Ни хрена ты в бабьих ногах не смыслишь.

— Зато я смыслю, — подключился ротмистр. — Три девушки в доме. Здренка когда-то… И в боевых делах тоже кое-что… Поэтому я тебе скажу, что вылазка за конем может закончиться так, как заканчиваются вылазки из осажденной крепости, и нам могут отрезать отступление. Ты упрямо ходишь босая, а на дворе мороз. Пальцы отморозишь, отрезать придется.