Пара для Эммы (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

А магами, что действовали по велению Ольхи, он займётся сам. К их счастью, он не выпустит им кишки, но через них подберётся ближе к светлейшей. Пусть его судейские способности не работают на людях, но он всё узнает о светлейшей. Для начала он побеседует с парочкой магов, а дальше по обстоятельствам.

Настроение поднялось, и он с улыбкой посмотрел на раскинувшегося Жара. Тут его осенило, что если ему нечем будет угощать свой Дар небес, то она уйдёт от него на половину градоначальника или в один из многочисленных ресторанов, где на неё будут пялится все, кому не лень, а она из вежливости улыбаться! А вдруг не из вежливости?!

Подкравшись к дверям Эмминой двери, он прислушался к её дыханию и успокоившись, что она ещё спит, помчался к экономке Рыжа. Говорить с волчицей пришлось на расстоянии, чтобы самка не дрожала почём зря.

— Булочек, конфет, копчёных колбас, солёной рыбы и, пожалуй, ещё пирожных, творога, мёда, свежих фруктов и не забудьте про полноценный обед!

— Скольких гостей вы дожидаетесь?

— У меня женщина и ребёнок! — с неожиданной гордостью произнёс он.

— Медведицы вроде бы перестали запасать жирок, — удивилась экономка, на что получила гневный взгляд и новые пожелания:

— Пирожные возьмите из разных кондитерских. И проследите, чтобы в поданный обед входили овощи. Моя женщина — человек!

— О-о, — понимающе протянула волчица и уверила, что всё будет куплено, приготовлено, подано в наилучшем виде.

Вся сторона оборотней уже знала, что судья следит за милой магичкой, которая усыновила волчонка и нашумела в человеческой школе, выявляя несправедливость в обучении. Вот только не могли решить, по какому поводу она его интересует. Теперь-то уже нет сомнений!

Ратмир с подозрением посмотрел на улыбающуюся экономку и затаившихся свидетелей разговора, но коротко буркнув: «Я на вас надеюсь», — поспешил вернуться в выделенное ему крыло, чтобы спокойно дожидаться пробуждения Эммы и если необходимо, то подкорректировать свои планы.

Искренне стараясь проявлять самые благородные свои черты по отношению к ней, он, тем не менее, не мог проигнорировать тёмные стороны своей натуры. Кровь предков подталкивала его заполнить собою всё пространство возле выбранной женщины, стать главенствующим и незаменимым, центром её существования, но, слава Луне, страх совершить ошибку оставлял право голосу разума и сердца.

Разум остро критиковал замашки ревнивого тирана, чему поддакивала взлелеянная учителями совесть, сообщая, что он сам на себя не похож в этом плане, а влюблённое сердце пело о том, что действовать можно, только исходя из блага для Эммы!

Она должна стать счастливой рядом с ним, и тогда он познает настоящую любовь, что случается между мужчиной и женщиной.

Замечтался, не заметил, как пробежало время, и Эмма проснулась. Он слышал, что она хлопочет, приводя себя в порядок, разбирая унесённые из брошенного дома вещи.

— А я думаю, где мой малыш, — заглянув в открытую дверь, она покачала головой, глядя на моргающего спросонья Жара. — Ратмир, мне неловко вас спрашивать, но вы покормили его?

— Волчонок уснул сразу после вас, а так бы мы обязательно пообедали. Но зато нам сейчас накрывают в столовой, и я приглашаю вас.

— С удовольствием, — грустно улыбнувшись, пояснила, — даже проснулась от чувства голода или пустоты… не пойму. Наверное, следствие выгорание ментального дара.

— Мне жаль, — и это было действительно так.

В этот миг судьба менталиста была решена. Если он очнётся, то умрёт. Ратмиру хватит одного мага, чтобы пообщаться.

— Да, благодарю за сочувствие, — тяжёлый вздох невольно вырвался из её груди. — Знаете, чувствовать настроение других разумных было не всегда комфортно, и я даже не заметила, как из-за этого стала домоседкой. Не специально, было много работы, но в уединении я могла расслабиться. А теперь мне неспокойно потому, что окружающий мир затих, и я никого не чувствую. Не думала, что так сильно сроднилась с крупицами ментальной магии.

— Они ответят за содеянное преступление, — он хотел подбодрить её. Оборотнице понравились бы его слова, но Эмме… тут как на тонком льду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы же судья оборотней, а не людей.

— И тем не менее…

— Ратмир, спасибо, — искренне ответила она, смотря на него серьёзными глазами. — Если вам удастся остановить злоупотребление властью леди Ольхи, то я буду признательна вам, но понимаю всю сложность ситуации…

Пока они говорили о необходимом, но неприятном, Жар умылся и оделся.

— Ма-а, животик есть просит, — жалобно протянул он.

В столовой на столе, рассчитанном персон на двадцать, не было свободного места. По центру рядком стояли трёхъярусные горки с колбасными и рыбными нарезками, фаршированными икрой яйцами, а так же просто холодное запечённое мясо, порезанное на ломти. Между этажерками с нарезкой были втиснуты горшочки с горячими гуляшами, надо полагать из разных вариантов мяса, немного жареной рыбы, ещё меньше тушенных овощей без мяса.

Вздохнув, Эмма поблагодарила убегающую прислугу. Оборотни отлично готовили мясо и могли добавлять в жаркое достаточное количество овощей, но готовить их отдельно они не любили и не умели, хотя основным посетителями в ресторациях были люди.

В углу столовой стоял небольшой буфет, заставленный сладостями, булочками с изюмом, мёдом, творожными подслащёнными шариками и фруктами, уложенными в большие блюда. Заметив, что Ратмир следит за её реакцией как в прежние времена, она улыбнулась.

— Как хорошо, что здесь угощения только из ваших кондитерских. В человеческих делают очень красивые пирожные, но для украшения используют слишком много жирного крема.

Расцветший от похвалы судья пригласил усаживаться за стол. Эмма присматривала за Жаром, с удовольствием пробовала разные виды копчёностей, продегустировала еду из всех горшочков и с видом сытой кошки взялась за десерт.

Предлагаемый оборотнями ассортимент сладостей основывался на использовании сухих ягод, патоки, орехов и немного крахмала или муки. Это было вкусно, полезнее красивых кремовых пирожных, но не празднично. На творожные шарики она посмотрела со снисходительной улыбкой. В городе никому не приходило в голову делать сырники, ватрушки, ленивые вареники, а вот в деревнях не чурались экспериментировать с творогом. Оно и понятно: оборотни его ели изредка, в охотку, как и молоко, так что приходилось придумывать, как дать новую жизнь вчерашнему творожку.

Поселившись в городе, в первое время Эмма недоумевала, почему животных держат только на окраине со стороны людей, ведь в деревнях она не раз встречала коров, овец, птиц. Оказалось, всё просто.

Домашняя скотина, выращиваемая оборотнями с первых дней своей жизни, привыкала к небольшому количеству кружащих рядом хищников, а вот в городе словно сходила с ума. Слишком много чужих опасных запахов и коровы теряли молоко, птица чувствовала себя тревожно, овцам не хватало пастбищ, а свиньи… они вообще-то приживались в городе и не только у людей, но часто болели. Люди строили свинофермы подальше от городов.

Знакомясь с образом жизни горожан, их потребностями, Эмма иногда думала, что в крайнем случае откроет свою кондитерскую и прославится, как волшебница по сладостям, и магия тут будет не при чём! Ну, только чуточку!

— Господин судья, — прозвучал зычный голос старого оборотня у входа в крыло, — к вам лисы и ваши помощники!

— Пусть проходят, — чуть повысив голос, велел он и, повернув голову к Эмме, попросил:

— Не уходите. Сейчас узнаем, очнулся ли менталист, и как убрались господа маги из вашего дома.

Глава 6 Как из одних событий рождаются другие

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Перейдя в гостиную, Ратмир усадил Эмму на двухместный диванчик, занял книжками Жара и пригласил помощников с лисами. Вошедшие оборотни, повинуясь кивку судьи, отошли к камину, а местные ребята принялись докладывать, с любопытством поглядывая на встревоженную человечку.

— На улице все переполошились. У мага, выскочившего на улицу и поднявшего крик, чтобы ему срочно нашли экипаж, ваш сосед, госпожа, потребовал показать документы. Тот не хотел ничего показывать, но когда собралось много народа, незнакомец вынужден был как-то оправдаться и достал бумагу с гербом — все ненадолго затихли, а потом… смею вам сказать, очень дотошный человек ваш сосед.