Схимники. Четвертое поколение - Сергей Дорош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это – не случайность, – возразил я. – В поединке схимников важно все, а он уделил внимание лишь боевому мастерству, потому и проиграл. И все же, я надеюсь, следующей встречи не будет. Мы зря пришли сюда. Думаю, скоро покинем этот город. Зануда еще не вернулся?
– Нет. Я волнуюсь за него, весь день где-то пропадал.
– Не знаю. – Меня одолевали сомнения. – В городе сейчас опасно. Схимники раскололись, и я не знаю, что пойдет в ход и кого заденет. Не было раньше такого. Все-таки Зануда – горожанин, подворотни ему – дом родной, надеюсь, сможет за себя постоять. А вы как меня нашли?
– Велика премудрость, – фыркнул Барчук. – Послушники Золотой Мост наводнили. Вроде бы стараются на глаза никому не лезть, простые люди их не замечают, но мы-то не простые. Я сразу смекнул, что затевается что-то. Проследили за парой чубов, они и вывели нас на этот дом.
– И что скажешь, бывший воевода егерского полка?
– Да ты же и сам все знаешь. Механик, чубы и Мятежник объединились – это я сразу понял. В городе идут облавы на имперских лазутчиков. Этой ночью, как я понял, морем подошли какие-то силы Мятежника. Их спрятали все там же, в порту. Численности я не знаю. Пока…
– Хорошо, а в дом вас как угораздило забраться?
– Все вышли, а ты нет, – пожал он плечами. – Мы забеспокоились. Что дверь скрипучая, Малышка заметила, когда имперцы к вам пожаловали. Пришлось через окно лезть.
– А что, дозоров никаких не было?
– Учитель, какие дозоры? Чубы хороши в степи, а лесные братья – в лесу, вилецкие егеря пригодны в любой местности, даже в городской. А в доме уже все просто. Проходили мимо двери в вашу комнату – Малышка услышала, как Атаман силой похваляется, грозится тебя захватить в плен. Тогда я и смекнул, что, даже если мы появимся, пользы немного будет. Бешеная догадалась в погреб заглянуть. Там действительно пороха на хороший полк хватит. Ну а дальше сам догадываешься небось. Вернулся я с бочонком, слышу – так и есть, Атаман тебе угрожает. Вот и ворвались.
– Да не мне они угрожали, – вздохнул я. – Императору. Но подумайте, что вы сделали. Заставили схимников исполнить ваши требования.
– Ты сердишься на нас? – смущенно спросила Малышка.
– Да что ты! Я восхищен. Признаться, если бы не вы, не знаю, как бы я расстался с братьями. Где вы всего этого нахватались?
– У тебя, учитель, – ответил за всех Барчук.
– Не припомню, когда это.
– Ты научил нас верить тебе, даже если мы не понимаем конечной цели. И тому, что коли есть цель – то способ достигнуть ее найдется. А коли нет ее – никакой способ не поможет. Я увидел, что для тебя важно доказать свою правоту братьям. После этого мне стало все равно, кого Атаман против меня выставит. Это ведь действительно было важно?
– Ты не представляешь насколько, – очень серьезно ответил я. – Возможно, ты предотвратил самую страшную войну в истории венедов.
Город действительно затих, и напоминало это затишье перед бурей. Неужели простые люди каким-то звериным чутьем ощутили накал страстей горстки схимников. По дороге в «Морской конек» нам не встретился ни один патруль. Мы слышали мерную поступь городских стражников на соседних улицах, но столкнуться с ними не довелось.
– Нас ведут, – тихо сказала Малышка. – Следят, расчищают путь.
– Возьмем лазутчика? – так же тихо спросил Барчук.
– Не надо, – осадил я его. – Где мы живем, и так уже все знают.
– А вдруг эти трое не отступились от идеи захватить тебя?
– Я объявил о нейтралитете. Какую бы хорошую ловушку ни подготовил ты для схимника, ничто не может гарантировать его пленения. А разозлить меня и тем самым толкнуть на сторону Императора мои братья не решатся.
– Так Император все-таки схимник?
Я рассказал им обо всем, что произошло на этой встрече, о том, как выводок Экспериментатора распался на два враждующих лагеря, о том, как унизили наших кузенов. Чего уж скрывать. Мои ученики давно доказали свою способность думать и давать дельные советы.
– Вот так, – подытожил я. – Мир повис на тонкой ниточке. Если схима опять пойдет на схиму, ученики начнут умирать. А со временем это все может задеть и меня. Подумайте хорошо. Очевидно, что мой выводок самый маленький. Так что со временем мое общество может стать для вас опасным. В Золотой Мост, когда Император и сестры уберутся отсюда, война придет в самую последнюю очередь. Слишком уж хорошо защищен этот город. Так что, когда я покину его, вам лучше бы остаться.
– Нет уж, – сразу же откликнулся Барчук. – Я с тобой иду.
– Не спешите. Подумайте. Время еще есть.
Дверь в таверну оказалась не заперта, хоть время уже было позднее. Общий зал освещали две масляные лампы. Одна стояла на стойке, вторая – на столе, за которым сидел Ловец, потягивая пиво. Хозяин поприветствовал нас кивком и дружелюбной улыбкой. Степняк отсалютовал кружкой. В глаза он мне не смотрел. Я хотел пройти мимо, но он произнес:
– Присядь со мной, Искатель. Я тебе пива налью.
– Поздно уже, Ловец, и вечер выдался трудным, – ответил я ему голосом, в котором не было никаких чувств.
– Я не умею просить прощения, – виновато развел он руками. – Ох, не умею. Но если бы умел, я бы попросил его у тебя за те обвинения.
– Тогда я подумал бы и, может, присел и выпил. Но – увы…
– Да брось ты! – Он грохнул кружкой по столу. – Искатель, я сегодня узнал, что остался последним из выводка – вот, пропасть, прицепилось слово, – да, из выводка Дервиша.
– Обвинил в убийстве ты меня немного раньше.
– Я волновался за тебя. Да, волновался. Понимаешь, вышел из этого, будь он неладен, восьмого, или какого там, дома по улице, пропади они пропадом, Алхимиков – и вдруг понял, что ближе тебя у меня никого нет. Понимаешь? А я ведь знаю тебя всего сутки. А остальных еще меньше. Да и не нравятся мне они. Разве что Книжник, но ты видел, какой он высоченный? Я ему – в аккурат по пуп. И как с ним разговаривать? Все время голову вверх задирать? Так шея затечет. Да, затечет, понимаешь?
– У схимников ничто не затекает. – Я присел напротив.
– Это потому что они с Книжником редко общаются, ох редко.
– Сколько ты выпил?
– Не знаю, не считал. А до ветру ходил уже раз десять. Искатель, ну почему мы такие?
– Какие?
– Отошли учеников.
– Не надо. Пусть смотрят и слушают. Чем больше они узнают и поймут, тем больше у нас шансов… Э-эх, пропасть, даже не знаю на что. Одно понимаю: вместе нам держаться надо. И не только с тобой – собрать остальных, кто не участвует в этом безумии вокруг Империи.
– Пусть остаются, – согласился он. – Хорошие ученики, толковые. Все на лету схватывают.
– Ты помог им проникнуть в дом Механика?
– Совсем чуть-чуть. Некоторые его ученики весьма неплохи. Помнишь того, на воротах?
– Изяслав Саблин, кажется? С улицы Хрустальных Арок. Знать бы, где это.
– Он самый. Он же Кислота, ученик Механика. Он же глава тайного приказа Золотого Моста, отвечающий за разведку и контрразведку. Он же второй капитан «Серебряных шпор». Угу, второй. Это значит, первый командует в походе, второй – в городе. Ах да, он же… но это не столь важно. Барчук почти провел его. Почти. Пришлось помочь, чтобы «почти» превратилось в «совсем».
– Ну что ж, спасибо. Их появление стало нелишним. Хоть вроде бы Атаман с компанией – для тебя естественные союзники против Империи.
– Не нужны мне в этом деле союзники, и Империя не нужна.
– Что изменилось?
– Я не хочу рисковать, Искатель. Понимаешь, не хочу. Я – последний. Наша ветвь не должна прерваться. Акына больше нет. Степь, можно сказать, ничейная. Разве что Бродяга решит захватить там влияние, но думаю, с ним мы как-нибудь уживемся. Пусть венеды разбираются сами.
– Тогда зачем меня ждал? И уходил бы сразу в степь.
– Убийства. – Он залпом допил пиво. – Убийца, понимаешь. Чувствую я, что не совпадения все это. Не случайно умирают схимники, как бы ни казалось со стороны. И пока мы не поймем, что происходит, кто за этим стоит, не смогу я спокойно жить в степи. Понимаешь, не смогу. А раз так, лучше держаться вместе.
– Чувствуешь? А не маловато твоих чувств для таких решений?
– Я ведь Ловец, охотник за людьми. Это получается у меня лучше всего. След. Каждое убийство – это след. А следы – это мое. Нам бы втроем собраться – я, Егерь и Паучиха – мы бы этого гада выловили.
– Не будет Паучиха такими делами заниматься. У нее других забот хватает. А ты хоть сам представляешь, кого искать?
– Самое страшное, что есть у меня одна идея, и мне она не нравится.
– Поделись, – предложил я, наливая пива себе и ему.
– Хорошо. Давай посмотрим, кто погиб. Отшельник – на нем печать убийцы. Караванщик – применял оружие против простых людей для банального заработка денег. Набивал себе цену, по сути. Акын перед смертью тоже набивал себе цену. Никого не поранил, но оружие на простых чубов поднял.
– И что? А Палач?.. Хоть с Палачом тоже все ясно.