Пруд двух лун - Кейт Форсит

Клубящиеся облака медленно превратились в щекастое желчное лицо Главного Искателя Гумберта. Он вспотел от тревоги, смешанной с возбуждением, ибо из всех искателей он был наиболее искренен в своей ненависти ко всем вещам, связанным с колдовством. Он терпеть не мог использовать то же умение, за которое Оул отправлял ведьм на костер, и гораздо охотнее предпочел бы посылать гонцов. Но Сани не было дела до его расстройства, и она сказала, что или ему придется использовать магический шар, или она найдет другого Главного Искателя. Честолюбие пересилило, и Гумберт послушно связывался с Сани раз в неделю. Но это время не было обычным, и по его лицу было ясно, что Главный Искатель сильно взбудоражен.

— Мы поймали Архиколдунью! — выпалил он, как только было покончено с приветствиями. — Мак-Рурах привел ее меньше чем полчаса назад! Я не знаю, как ему удалось захватить ее, но в эту самую минуту ее заковывают в железо на городской площади!

Сани так и зашипела от удовольствия.

— Она нужна мне здесь! — своим свистящим голосом приказала она. — Сколько вам нужно, чтобы доставить ее ко мне?

— Самый быстрый путь — по реке, разумеется, — ответил Гумберт. — Я распоряжусь, чтобы ее привезли к вам на барке.

— Если она снова ускользнет, я вырву твое сердце и съем его! — предупредила она. Увидев, как побледнел Гумберт, она улыбнулась.

— Она не уйдет, клянусь вам! — воскликнул он.

— Очень надеюсь, — ответила Сани голосом сладким, точно отравленный сахар, и движением руки смахнула с поверхности зеркала бледное как мел лицо Главного Искателя. Когда она заворачивала магическое зеркало и убирала его, ее глаза странно сияли. Как только Архиколдунья Мегэн Ник-Кьюинн умрет, ничто больше не остановит ее.

ПЛЕННИЦА

Мегэн провели по улицам Дан-Селесты в железных кандалах. Она шла с высоко поднятой головой, с интересом рассматривая толпу своими черными глазами. Ее длинная коса была сколота на затылке, а складки пледа скрепляла огромная изумрудная брошь. Несмотря на оковы, глумящуюся толпу и конных солдат, окружавших ее со всех сторон, она выглядела скорее как банприоннса, чем как осужденная преступница.

В нее то и дело летели камни, яйца и гнилые фрукты, но каждый раз брошенный снаряд зависал в воздухе и отлетал обратно, прямо в лицо бросавшему. Чем сильнее бросали, тем мощнее был ответный удар. Ведьма при этом даже не глядела на обидчика и не пошевелила ни одним пальцем, она вообще не подавала виду, что замечает происходящее.

Мегэн дошла до главной площади и увидела там грубо сколоченный помост с большой деревянной клеткой, свисавшей с виселицы. Она улыбнулась, от души забавляясь, и ближайшие к ней солдаты тревожно переглянулись.

— Залезай, — приказали они грубо, потянувшись схватить ее за руки, но у них началось странное головокружение. Они остановились, пытаясь восстановить равновесие, и она шагнула вперед и взошла по лестнице без посторонней помощи. Несмотря на свой маленький рост, ей пришлось нагнуться, чтобы войти в клетку, которая бешено закачалась под ее весом. Демонстрируя удивительное для женщины ее возраста проворство, она уселась в самом центре, поджав ноги и приподняв плед так, чтобы к нему не прилипали навоз и солома, усеивавшие пол.

— Очаровательно, — сказала она. — Жилище, достойное банприоннса. Я делаю из этого вывод, что Гумберт Кузнец любит общественные дискуссии. Я слышала, что он не слишком умен, и теперь вижу, что это правда. Передайте ему, что я жду не дождусь, когда мне представится возможность поговорить с ним. А пока я хотела бы получить немного воды.

— Арестантам не положено воды, — возвестил сержант.

— О, это не для меня.

Он проигнорировал ее высказывание, а Мегэн пододвинула к себе свою большую сумку и расстегнула пряжку. Сначала она извлекла оттуда свое вязание, заставив одного из солдат невольно улыбнуться. Затем, к их растерянности, она вытащила кипу садовых инструментов. Выбрав из нее маленькие грабли и лопатку, она начала чистить пол клетки, разметая грязь по краям. Потом брезгливо подмела там, где сидела, отряхнула свою юбку и вытерла пальцы о материю.

Пока она трудилась, прилетела стайка голубей, покружила над клеткой и расселась на перекладине виселицы. Толстая серая кошка с оранжевыми глазами грациозно поднялась по ступенькам, проскользнула между прутьями и свернулась калачиком у нее на коленях, оглушительно мурлыча и уминая ее лапами. Собаки пробрались сквозь толпу, виляя хвостами, а огромный битюг, не обращая никакого внимания на окрики и хлыст возницы, подтащил телегу прямо к помосту, тычась в клетку мягким носом. Она погладила его морду сквозь прутья, и он снова ткнулся носом, отчего клетка опять закачалась, а кошка протестующе мяукнула.

Аккуратно сложив инструменты, Мегэн вытащила небольшой холщовый мешочек и высыпала на ладонь кучку семян. Толпа качнулась ближе к помосту, желая видеть, что она делает. Солдатам пришлось сдерживать их пересеченными копьями. Мегэн улыбнулась им, осторожно рассадив семена по окружности клетки. Взяв щепотку семян, она подула на них, и они, точно крошечные зонтики, разлетелись по воздуху. Она сделала точно так же еще три раза, по сторонам света, затем посмотрела вниз на сержанта и сказала:

— Как видите, мне нужна вода.

— Арестантам не положено воды. — У сержанта побагровела шея.

Мегэн, пожав плечами, сказала:

— То, что Красные Стражи запрещают, дарует Эйя.

К изумлению толпы, вдруг пошел небольшой дождик. Тучи были угрожающе темными и низкими весь последний час или около того, но казалось очень странным, что он начался именно в этот миг. Все поплотнее закутались в пледы и натянули на уши береты, гадая, что же будет дальше. Так же внезапно, как и начался, дождь закончился, и выглянуло солнце. От влажных булыжников мостовой пошел пар.

Толпа тихо ахнула, а сержант нервно дернулся. По прутьям клетки вились маленькие зеленые усики, а поверх кучи соломы и навоза весело зеленели молодые листья. Вскоре начали расцветать цветы, и клетка Мегэн превратилась в душистую беседку.

Сержант попытался сбить цветущие ветки, потом заметил маргаритки, цветущие в трещинах у него под ногами. Несмотря на все его попытки растоптать их, вскоре брусчатая мостовая превратилась в яркую мозаику из камня и золотистых цветов. Мегэн вытащила из сумки серебряный кубок, налила себе тернового вина и откинулась на мягкую сумку. Кошка у нее на коленях громко мурлыкала, перебирая лапами и щуря топазовые глаза.

Главный Искатель Гумберт в досаде остановился на ступеньках трактира. Вся площадь пестрела цветами, а подлая ведьма развалилась в клетке, вызывая перешептывания и улыбки в толпе. Враждебных криков было не слышно — их заглушили изумленные возгласы. Что еще хуже, кандалы из железа и рябиновая клетка не возымели совершенно никакого действия на ее гнусное колдовство. Он поплотнее запахнул свой малиновый плащ и вышел на площадь. За ним следовали двенадцать искателей — красные наконечники стрел, утихомирили толпу и заставили спины солдат вытянуться и застыть. Он поднял пухлую руку и ликующе возвестил: