Мрак - Юрий Никитин

— А когда вошел в то капище?

— Около недели тому, — сказала Медея.

— Ого!

— Если хочешь точнее, то... даже восемь дней.

Мрак стиснул челюсти. Даже, если удастся Медею уговорить напасть на Волка первой, то пройдет еще не один день, а то и не одна неделя, пока все войско соберется, выступит. Войну в один день не начинают!

— Я сумел уговорить помочь только Гонту, — сказал он невесело. — Это вожак разбойников...

— Слыхала, — ответила она пренебрежительно. — Даже видела однажды. Лысый хвастун с длинными лапами.

— Медея, — сказал он с укором. — Гонта не лысый, а бритый. У них обычай такой. А мужик он просто замечательный! Если решишься, то его люди будут отличными союзниками.

— Я уже отправила большой отряд, — сказала она неожиданно. — Закончишь жевать, можно ехать вдогонку.

У Мраку кусок мяса вывалился из рук:

— Когда же ты успела?

— Твой посланец убедил.

— Ховрах? — обрадовался Мрак. — А я уже и спросить боялся. Что-то не слышу пьяных воплей, никто не горланит песни, не чую запаха блевотины... не за столом будь сказано. Что с ним?

Медея улыбнулась:

— Он и повел головной отряд.

— Он? — изумился Мрак. — Ну, Медея, либо заведет бес знает куда, либо все твои воины забрюхатеют.

— Почему нет? — ответила она равнодушно. — От таких мужиков здоровые дети заводятся. Пусть.

Он торопливо вытер губы тыльной стороны ладони. Поднялся, его желто-коричневые глаза блеснули благодарностью:

— Спасибо. Я поскачу вдогонку.

— Допей вино, — предложила она.

— Не до него, — отмахнулся он.

— Допей, — посоветовала она снова. — Все равно догоним еще на нашей земле. До перехода через кордон.

Он подумал, что ослышался:

— Ты едешь тоже?

— Я велела запрягать колесницу, едва дозорные увидели тебя издали. Мне очень хочется тебе показать, что колесница мчится быстрее твоего коня!

Конь Мрака, дотоле неутомимый, начал ронять пену. Всего две лошади в колеснице Медеи, но несут с такой легкостью, словно везут два перышка. Медея сама не правила, для этого впереди стояла могучего сложения поляница, дико свистела и размахивала бичом. Хоть в легком панцире, но все-таки живот был открыт, как и ноги. Она была на голову выше Медеи, в плечах и бедрах едва ли не шире, рыжая, звероподобная, с пышной копной в кольцах волос, что развевал ветер.

Медея лениво полусидела-полулежала на сидении. Темные как ягоды терновника глаза насмешливо следили за Мраком. Ее коням намного легче, признал Мрак хмуро. Не держат тяжесть грузного мужского тела, а такую легкую колесницу мог бы тащить и ребенок. Да и просто приятно видеть как женская легкость, особенно в ее положении, побивает грубую мужскую силу.

Сам он время от времени бросал взгляды на колесницу. Несется лихо, кони даже не вспотели. Тревога за царство Куявию странно уживалась в его душе с уязвленным самолюбием от такого пустяка, что его вот-вот обгонят женщины. Пусть даже одна из них царица, а другая — ее лучший воин.

Ему дышали в затылок с десяток поляниц. Эта почетная стража мчалась по обе стороны дороги. Кони под ними были легкие как ласточки, неслись ровно, почти не касаясь земли. Похоже, обогнать могли бы, но не решались: Медея убьет, если напылят перед колесницей.

Солнце клонилось к закату, когда Мрак заметил далеко впереди сизые струйки дыма. Присмотревшись, крикнул Медее:

— Похоже, твои девки уже встретились с ребятами Гонты!

— Не должны, — крикнула Медея.

Вид у нее был встревоженный. Мрак улыбнулся, хоть в чем-то берет верх:

— Похоже, хлопцы Гонты сами поспешили навстречу! Не утерпели.

Медея бросила пару слов вознице, бич с сухим треском обрушился на лошажьи спины. Оскорбленные кони понеслись еще быстрее, Мрак начал отставать. Хуже того, и конные поляницы с визгом и воплями понеслись мимо, обогнали.

Худые как кошки, подумал Мрак мстительно. Такие для коней что есть, что нет их вовсе. Кожа и горсть костей. Это не человек с его весом в какие-нибудь семь-восемь пудиков!

Поляницы, выехавшие с Ховрахом, уже разожгли костры, но шатры не ставили. Мрак видел с каким облегчением перевела дух Медея. Похоже, не очень верила в стойкость своих воительниц. Тем более, что разбойники Гонты сродни им же: изгои, живущие по своим законам, презираемые, возбуждающие ненависть сытых горожан, зависть и жадное любопытство.

В полете стрелы ниже по течению люди Гонты спешно раскладывали свои костры. Похоже, прибыли только что, многие как раз слезают с коней. Новоприбывшие костры разжигали все выше и выше по течению. Мол, ради чистой воды, замутили тут всякие, но кому дурить голову, ради какой воды?

Правда, костры поляниц тоже сдвигались к кострам разгоряченных мужчин. Слышался смех, перебрасывались шуточками, что становились все откровеннее.

Гонта вышел навстречу, но взгляд его, миновав Мрака, устремился на колесницу. Был он чисто выбрит, голова блестела как отполированная, а длинный чуб был заброшен за ухо. Серьга вызывающе блестела красным рубином.

Мрак смотрел удивленно, таким вожака разбойников еще не видывал. Чист, пахнет травами, выстиранная рубашка с вышитыми петухами, рукава засучены, волей-неволей не оторвать взгляд от могучих рук: длинных, сплетенных из таких тугих мышц и жил, что кажутся выкованными из металла.

— Приветствую тебя, царица, — сказал Гонта. Глаза блестели, а губы сложились в неуверенную улыбку. — Я много наслышан о тебе.

Он протянул руку, напряг мышцы, чтобы красиво вздулись и заиграли, но Медея вылезла из колесницы, лишь скользнув по его могучей длани равнодушным взором. Грудь ее колыхалась при каждом движении. Мрак слышал как Гонта задержал дыхание.

— Все ли твои люди прибыли? — спросила она тем же ровным как степь голосом. И, не дожидаясь ответа, изогнула губы: — Я думала, у тебя их больше.

Гонта вспыхнул, его необъятная грудь раздалась в объеме, рубашка затрещала. Медея посмотрела с интересом, но это было оскорбительное любопытство человека к драчливому петушку.

— У меня их достаточно, — ответил он сдавленным голосом. — Достаточно, чтобы здесь все знали мою власть. У меня — мужчины!

Насмешливый взгляд Медеи сказал, что не все, кто носит портки — мужчины, но Гонта ответил тоже взглядом, что это она может проверить хоть сейчас.

Мрак хмыкнул, Гонта и Медея тут же повернули головы в его сторону. Оба уже выглядели рассерженными, будто спорили полдня.

— Можно мне спросить, — сказал он. — Кто едет вон с той стороны? Он не похож на поляницу. Да и для разбойника слишком хорош...

С той стороны поднималась пыль, красная в лучах закатного солнца. Сколько Гонта и Медея не всматривались, в их сторону двигалось только пыльное облако, потом донесся стук копыт. Наконец заблистали солнечные зайчики, и Гонта посерьезнел. Судя по тяжелому конскому топоту, блеску доспехов, в их сторону едет могучий витязь.