Кровавый след - Деон Мейер

Она должна не забыть посмотреть на часы, когда Лукас откроет огонь, она должна не забыть, должна сосредоточиться. Внизу какое-то движение.

Дверцы машины скорой помощи открылись; оттуда вырвался слабый желтый свет. В салоне кто-то двигался. Мужская фигура склонилась над носилками. Мужчина произвел какие-то манипуляции и сел на скамью сбоку от носилок.

Скорая… Камуфляж! Они собираются погрузить туда ракеты. Машину скорой помощи никто не остановит…

Она вздохнула с облегчением. Загадка разгадана!

— Пожалуйста, подождите. С вами будет говорить директор ЦРУ, — произнес женский голос.

До того, как Менц успела ответить, на том конце послышался его голос:

— Мадам директор?

— Да.

— Я бы предпочел, чтобы наша первая встреча была личной и при других обстоятельствах. Пожалуйста, примите мои извинения. Мы с вами коллеги, мы служим государству; надеюсь, вы меня поймете. Иногда мы обязаны подчиняться приказам.

— Я вас понимаю и принимаю ваши извинения.

— Спасибо, мадам. Сейчас я расскажу вам о грузе, доставленном в вашу страну, но сначала хочу попросить об одной услуге. Попросить, потому что требовать не имею права. Прошу вас позволить ответственному оперативному сотруднику Барзински вместе с вами участвовать в операции захвата. Это много значит для нас и для нашего правительства. Сейчас вы поймете почему.

— Мы с радостью возьмем с собой Бруно.

— Большое вам спасибо. А теперь позвольте сказать…

Темнота внизу таяла — неожиданно, медленно, так, что вначале ей показалось, будто ей все только чудится.

Вспыхнул яркий свет — четыре луча. Два человека несли вниз, к волнолому, цилиндры. Они спустились к причалу, оказались совсем близко от того места, где прятался Лукас. Сердце у нее екнуло; она застыла от страха, все тело, руки, ноги словно налились свинцом, она не сводила взгляда с бухточки.

Яркие лучи осветили бухту. Казалось, все происходит во сне. Ничего не изменилось, ни звуков, ни шевеления — только свет.

Медленно текли минуты.

Вдруг она услышала крик, слабый и далекий на фоне белого шума большого города и моря. Она увидела, как две маленькие, черные фигурки скачут между тетраэдрами, которые отбрасывают невероятно длинные тени, дробящиеся на сотни мелких частиц. Еще до того, как она увидела, как мозг сумел расшифровать движения, она поняла: они увидели Лукаса, нашли его, бегут к нему, целятся в него…

Две фигурки превратились в три: Лукас положил руки на затылок, рюкзак у него на спине издали кажется горбиком. Милла окаменела, помертвела. Только глаза не переставали смотреть на них. Его тыкали ружейными стволами, толкали вперед, как жертвенного агнца на заклание.

Раджкумар издал торжествующий вопль. Он вошел в электронную почту, увидел длинный список входящих сообщений. Начал читать по диагонали — снизу вверх, ища любые упоминания о корабле. Не нашел ничего интересного. Выше, выше… Вот! «Груз прибывает в понедельник, 23 шавваля в 1430 в 02.00 (GMT+2)».

— Черт! — воскликнул он и поднял голову. Янина Менц еще не вернулась.

Он прочел следующее письмо:

«С вашим решением согласны. „Мадлен“ и хайдар прибывают…»

— Что такое «хайдар»? — вслух спросил он. — Еще одно судно?

«…на 24 часа раньше, в 02.00 (GMT +2) в воскресенье, 22 шавваля, 1430».

— Черт! — сказал Раджив Раджкумар, посмотрел на настенные часы. — Где они? Скажите, где?! — Он вскочил со стула.

Надо немедленно сказать Менц! Он рванулся к двери и увидел, что она идет навстречу.

Лукаса поставили на колени на бетонном сходе, руки велели держать за головой. Два человека держали его на прицеле.

Еще четверо вышли из здания яхт-клуба, подбежали к машине скорой помощи, выкатили оттуда каталку.

В проеме показалась моторка — как призрак вдруг вырвался из тьмы. Белая, красивая, изящная, она походила на хищную птицу. Она вошла в бухту. Стих рокот мотора.

У нее двигались только глаза. Ее как будто парализовало. Она снова посмотрела на Лукаса.

Несколько мужчин побежали к деревянному пирсу.

Из-за здания вышел здоровяк, подошел к Лукасу, подбоченился.

Моторка тихо подходила к причалу, вспарывая гладкую поверхность воды. Матросы, стоящие на носу, бросили канат, встречающие его поймали. Моторка мягко ударилась о пирс, покачалась на воде, замерла.

Теперь все повернулись к стоящему на коленях Лукасу.

Милла встала с огромным трудом; ей показалось, что сила притяжения толкает ее на землю.

Здоровяк, стоящий перед Лукасом, наклонил голову, что-то сказал.

Медленно обошел Лукаса. Остановился. Отступил на шаг, вытянул руку, прижал к затылку Лукаса.

Она увидела ствол — длинный и тонкий, как продолжение руки.

Вытянутая рука дернулась.

Лукас наклонился вперед.

До нее дошел глухой звук. Лукас упал ничком.

Она должна пойти и поднять его!

Не сводя с него взгляда, она пошарила руками по земле, нашла пистолет. Схватила пистолет и автомат. С огромным трудом медленно выпрямилась. Зашаркала вниз по склону. Там, внизу, все как будто забыли про Лукаса. Устремились к причалу. Засуетились у моторки…

Она не сводила глаз с Лукаса.

Глядя только на него, перешла Стрэнд-Роуд. Затолкала пистолет за пояс джинсов — металл царапнул по животу. Держа автомат Калашникова обеими руками, она подошла к воротам. Кроссовки на гравии почти не скрипели. Толкнула ворота бедром.

Перед ней стояла машина скорой помощи. Из салона лился желтый свет. Сидящий внутри мужчина что-то делал, опустив голову. Бухту и моторку закрывало здание клуба.

Она все делала, как учил Лукас. Поддерживая автомат снизу левой рукой, сняла его с предохранителя большим пальцем правой руки. Услышав металлический щелчок, мужчина в салоне скорой вскинул голову и увидел ее. Цветной, среднего возраста. С длинной черной челкой. На лбу, над левым глазом, — большое, некрасивое родимое пятно. Он разинул рот. Милла ткнула в него автоматом. Он поднял руки вверх и взмолился:

— Нет! Прошу вас!

Она повернула голову и увидела Лукаса. Он лежал лицом вниз, ноги неестественно подвернуты. Голова на бетоне — как будто он отдыхает. На свету блеснула кровь, большая темно-красная лужа. Один глаз Лукаса был открыт — белый, невидящий. Второго глаза не было, вместо него зияла огромная дыра.

Внутри ее что-то надорвалось, мир распался на куски.

Раджкумар вспотел; на спине и под мышками проступили темные пятна. Он вошел в папку «Отправленные письма». Менц стояла у него за спиной.

Письма были.

— Слава богу! — воскликнул он, открывая одно письмо за другим.

Она услышала, как они приближаются; что-то громыхало по бетону.

Колеса каталки!

Милла быстро вскочила в салон скорой. Человек с челкой в страхе смотрел на нее, подняв руки вверх:

— Я только врач!

Она забилась в дальний угол, села рядом с раздвижным окошком в кабину водителя. Ткнула врача в ребра стволом, чтобы он пересел на скамью.

И вот они вышли из-за угла. Все пятеро с автоматами на плечах. Один шел сбоку, высоко подняв капельницу, четверо катили каталку. Под одеялом проступали очертания фигуры. Она увидела бороду цвета перца с солью.

Пятеро заметили ее. Их лица перекосились от изумления.

Пациент проследил за их застывшими взглядами. Медленно повернул голову. И посмотрел на нее. Бледное лицо, морщины, запавшие черные глаза, борода… Готов к встрече с вечностью.

Она его узнала!

В голове замелькали обрывки: кусочки, фрагменты, слова. Разбитое зеркало вдруг стало целым. Она увидела всю картину, оттолкнула ее от себя, попыталась снова, поняла… У нее закружилась голова. Она поняла, что такое «плавятся мозги». Немыслимое, невероятное в конце концов обрело смысл.

Врач почтительно, умоляюще прошептал:

— Пожалуйста, не стреляйте!

Он вернул ее в чувство. Милла глубоко вздохнула.

— Давайте его сюда! — велела она.

Никто не шевельнулся.

Милла прижала ствол к боковой панели. Нажала на спусковой крючок. Выстрел показался ей оглушительным. Все вздрогнули. Кто-то закричал… В ноздри ударил запах кордита. Она нагнулась вперед, приставила ствол к голове пациента.

— Давайте его сюда! — Она не узнавала собственный голос.

Четверо носильщиков осторожно подняли каталку и медленно втолкнули ее в салон.

К задним дверям подошел здоровяк; в руке у него был пистолет с глушителем.

79

Раджкумар и Менц стояли в оперативном штабе и слушали. Сквозь треск радиопомех прорвался стрекот вертолета. Голос Мазибуко:

— Мы в пути, РВП семь минут.

Квинн говорил спокойно, медленно, отчетливо:

— Майор, у меня новые указания, повторяю, у меня новые указания. Возможно, груз — очень важная персона. Приказываю перехватить и охранять, защищать любой ценой, как поняли?