Враг моего врага. «Конец фильма» - Натали Р.

– Себе на уме. Стерва редкостная, но власть ей голову не кружит, четко знает, что правильно, а что нет. Ее никто не любит, но все за нее голосуют. Ты голосовал?

– Нет, – ухмыльнулся Хайнрих. – Буду я еще ради такой ерунды приезжать на Землю! Последний раз я голосовал за Салиму одиннадцать лет назад. Расскажешь и о ней что-нибудь?

Каманин поднял бровь.

– Ты ее знаешь лучше, чем я, тебе и рассказывать.

– Ну, – Хайнрих запнулся. – В общем, я не жалею, что голосовал за нее.

– И это все, что ты можешь сказать? – усмешка московского куратора была ехидной.

– Я много чего могу сказать, – проворчал Хайнрих. – Но вряд ли это стоит говорить в обществе.

– Ты удивительно дипломатичен для космического адмирала, – Хайнрих едва со стула не упал: уж в чем-чем, а в излишней дипломатии его никогда не подозревали. – Серьезные намерения, да? Собираешься на ней жениться?

Мужик не только языкастый, но и проницательный.

– Возможно, и да. А ты что, против?

Он удивленно засмеялся.

– Мне-то с чего быть против? Я как раз обеими руками за. Выйдет замуж, может, оставит пост.

Настал черед Хайнриха удивляться.

– А чем она тебя на своем посту не устраивает? – от умного человека он такого не ожидал.

– Да всем устраивает, – Каманин махнул рукой. – Даже странно: абсолютно всем. Но мне тоже надо делать карьеру.

Хайнрих озадаченно уставился на него. О какой еще карьере мечтать московскому куратору, соправителю одной из сверхдержав? Тут до него дошло.

– Хочешь стать координатором?

Каманин пожал плечами.

– Почему нет? Плох тот солдат, который не желает стать генералом. Я справлюсь. Может, похуже Салимы, но уж точно лучше всех остальных, кто вправе претендовать на это место. Женись, адмирал. Если что, я готов быть твоим свидетелем.

– Заговор, – констатировала Салима, садясь между ними. – С целью смены власти, – глаза ее смеялись, но Хайнрих мог бы поклясться, что москвич почувствовал себя не очень уютно. – Вы бы, господин Каманин, пошли подбодрили вашего сибирского коллегу. Боюсь, господин Потапов сильно загрустил после нашего с ним разговора. Нехорошо, праздник все-таки.

– Принц, а когда мы в рейд пойдем? – Гасан пристал, как колючка.

– Когда адмирал Шварц прикажет, тогда и пойдем, – терпеливо ответил Фархад, дразня шнурогрызок гайкой. Они подпрыгивали, отпихивая друг друга, но никак не могли дотянуться. – Не раньше и не позже.

– У меня преддипломная практика кончится, а я так и не выйду в космос!

– Не ной, Джинн. Починимся и выйдем. Чего тебе неймется? Ты же зачислен, стаж идет.

– Я хочу за пульт!

– Так тебя и пустили к управлению, ага. Меня с дипломом и то мариновали. Федотыч возьмет тебя за шкирку и устроит внеочередной экзамен: каков, мол, принцип работы ГС-привода? Знаешь?

Гасан сдулся.

– Не-а, не знаю.

– Учи матчасть, курсант, – злорадно заухмылялся Фархад.

Так себе, ехидная шуточка. Но Гасан воспринял всерьез. Достал ноутбук, принялся шерстить учебные материалы. Фархад некоторое время колебался: сказать ли, что никто этого принципа не знает, даже наикрутейшие физики Ханта и Тсеты? Решил промолчать. Пускай курсант лишний раз повторит теорию, вреда не будет, одна польза. Тем более что пустит его Шварц за пульт, никуда не денется: пилотов-то нет.

Компьютер Фархада бибикнул – с сайта космофлота пришло сообщение: «Новый отклик на ваше объявление». Фархад кинул гайку шнурогрызкам, тотчас затеявшим драку, и открыл сайт. Заявка была коротенькой: «Пилот с дипломом Ебургской Академии. Последнее место службы – ГС-крейсер «Хан Соло». Получил ранение, прошел курс реабилитации, сейчас ищу работу».

Забрезжила надежда. Настоящий пилот, служивший на ГС-крейсере! Как раз то, что остро требуется «Ийону». Он назначил встречу на вечер и слегка волновался. Федотычу легко говорить: «Ты же принц!» Кого это на самом деле интересует? Перед опытным пилотом он – вчерашний стажер, зеленая молодь. А он должен проверять у старшего документы, задавать ему вопросы.

Вечером на пороге номера возник невысокий худой юноша. Фархад знал этого скуластого парня с будто прищуренными глазами, они учились на одном курсе. Только тогда Каанто Рырме был плотненьким крепышом.

– О! – обрадовался Рырме. – Аль-Саид?

– Привет, Каанто, – Фархад кивнул ему на стул. – Ты чего так похудел?

Рырме устроился за столом, булькнул себе в бокал минеральной воды из бутылки и обстоятельно объяснил:

– Однако, переборкой меня придавило на «Хане Соло». Есть не мог, вообще. Вот и похудел.

– Ш-шайтан! – Фархада осенило. – Так это ты пилот с «Хана Соло»? – вот тебе и опытный космолетчик! – Каанто, признайся, кем ты там был? Стажером?

– Однако, да.

Фархад закатил глаза.

– Капитан Смирнов хотя бы подтвердил твою квалификацию?

– Не успел, – ничуть не смущаясь, развел руками Рырме. – Рано умер, однако.

Фархад мысленно схватился за голову.

– Каанто, ты парень хороший, но тебе у нас ловить нечего. Нам квалифицированные пилоты нужны. И мы берем только Фархадов.

– А я и есть Фархад, однако, – Рырме выложил паспорт. – А никакой не Каанто.

Фархад бросил на сокурсника подозрительный взгляд и открыл его паспорт. Фархад Петрович Рырме. Хоть стой, хоть падай.

– Ты что, имя поменял? Зачем?

– Фархад нужен, – флегматично ответил Рырме, – пусть будет Фархад. Какая разница? Духи знают, кто я.

В дверь просунулся любопытный нос Гасана, и Рырме тут же его заметил.

– А что здесь этот малек делает?

Фархад вздохнул. Рационально объяснить, почему он принял в пилотскую бригаду старшекурсника-недоучку, но не хочет брать выпускника с дипломом, было нереально.

– Каанто… то есть… диплом-то у тебя на какое имя?

– На старое, однако. Но ты не волнуйся, аль-Саид, у меня справки есть, все по закону.

– Принц, а про ГС-привод нигде не написано, – пожаловался Гасан.

Фархад повернулся к Рырме.

– Каанто… ох, шайтан… Каков принцип работы ГС-привода?

– Духи знают, – пожал плечами парень. – А никто из живых, однако, не дух.

Принц насмешливо посмотрел на расстроенного Гасана.

– Перевод на арабский требуется? Иди, Джинн недоделанный, учи все, что недоучил.

Он снова вздохнул и протянул Рырме кристалл памяти:

– Заполняй анкету.

– Надо найти траву, – сказал Иоанн Фердинанд, глуша дискомфорт зеленым чаем.

Он окончательно перестал стесняться шитанн. Аддарекх не вредный и хочет ему помочь. Только не во всем получается.

– Синий, ты сбрендил! Видел же сам, как здешняя полиция к этому относится.

Недавно они ходили по базару и спрашивали насчет зелья. Кто-то из продавцов настучал. Появился сержант Трифонов, адресовал несколько проклятий судьбе, занесшей в его город двух шарахнутых по темечку инопланетян, увез их в участок и долго полоскал мозги. Причем в основном упирал на вину Аддарекха, хотя ему проклятая трава без надобности. Ладно, мол, мересанец – залетная птица, законов не знает. Кто позволил мересанцу в военное время разгуливать по Земле без поводка и намордника – это отдельный вопрос, находящийся вне компетенции сержанта, но раз дали визу, будем считать его уважаемым иностранцем и делать скидку на чужие обычаи. А вот японский гражданин обязан знать, что такое хорошо и что такое плохо, и держать ответ перед законом. И если сержант Трифонов немедленно не водворяет его в кутузку, то исключительно из сочувствия к