Скриптер - Сергей Соболев

– Вернуть к жизни?!

– Говоря иначе, я пытался найти способы и возможности переиграть те события, каковые привели к потере этого близкого мне человека… Вам это ничего не напоминает?

– Вот это да… – изумлению Дэна не было предела. – А я-то думал, что один такой… что ничего подобного никому и в голову прийти не могло!

– Как видите, это не так.

– Но… Но что все это означает, Павел Алексеевич? – Логинов посомтрел на этого странного человека своими яркими синими глазами. – Как сами-то думаете?

Редактор, помолчав несколько секунд, негромко сказал:

– Возможно, я ошибаюсь, но лично у меня складывается мнение… подчеркну – на настоящий момент!.. что кто-то продвигает вас, Дэн.

– Кто именно? – облизнув пересохшие губы, спросил Логинов. – Кто именно меня продвигает? – переспросил он. – Уточните также, что в данном случае означает сам этот термин – «продвигает»?

– Кто-то очень, очень влиятельный и даже могущественный. Некто, умеющий составлять многоходовые комбинации, влиять через изменение судеб отдельных личностей на прошлое и настоящее, а, значит, конструировать будущее, оперируя при этом неизвестными большинству простых смертных инструментами… – Павел Алексеевич повернул к нему бледное лицо, на котором контрастно выделяются очки с круглыми черными стеклами. – Но важно видеть и иное, Дэн. Важно понимать и то, что в данный момент времени какая-то не менее, а возможно, и более могущественная сила, организация или фигура пытается вас… именно вас!.. вывести из игры на самой низкой, начальной ступени.

– Я не понял ничего из того, что вы сказали только что! – пробормотал Логинов. – Такое впечатление, что мы говорим на разных языках! Каждое по отдельности слово понятно, но смысл – ускользает.

– Я сказал то, что считал нужным; раскрыл то, что, по моему разумению, вам не может навредить. Не претендую на истину в последней инстанции…

– Навредить? Мне? Да я и так уже болтаюсь где-то между небом и землей, – мрачно заметил Логинов. – Не могли бы вы ответить на некоторые… лишь на некоторые, подчеркну, из моих вопросов?

– В свое время вы получите ответы… если не на все, то на часть своих вопросов. Уверен, что значительную часть информации вы уже имеете, хотя сами еще об этом даже не подозреваете.

– Вы что, издеваетесь надо мной, Павел Алексеевич?!

– Я был последним, кто ходил туда… – Редактор сделал неопределенный жест, который можно было трактовать как угодно. – Зрение у меня, как и у вас, составляло в ту пору… минус две сто с хвостиком.

– И что это означает?

– Это означает, Дэн, что нам пора действовать. Возможно, я ошибаюсь на ваш счет. Может быть, я усложняю, или, наоборот, упрощаю картинку. Совсем уже скоро – надеюсь! – ситуация по вашей кандидатуре конкретно и по последним событиям в целом окончательно прояснится.

– Вы сказали – «пора действовать»?

– Да, пора. – Редактор мягко коснулся его локтя. – Без нескольких полночь… имеется в виду – местное физическое время. Если мы собираемся открыть вашу ленту, нам следует поторопиться.

Дэн прогулялся к расположенной неподалеку лавке. Взял со скамьи сумку с лэптопом, повесил ее на плечо. Поправив ремень, вопросительно посмотрел на мужчину в черных одеяниях.

– Я так понял, Павел Алексеевич, что что-то намечается? Планируется какая-то акция с моим участием? Знаете… я это понял сразу, как только вы здесь объявились.

– Времени для разговоров больше нет, Дэн. Предлагаю прямо сейчас пройти в Редакцию Пятого канала.

Редактор показал рукой в сторону ближнего к ним фрагмента «стены» – там появилось некое мерцание, а затем и высветился целиком контур арочного перехода.

– У меня есть выбор?

– Всегда есть выбор… Я не могу вас заставить следовать за мной. Сейчас уже – не могу. Но, если вы настроены решительно, если намерены идти до конца, если хотите отредактировать свою судьбу и судьбу тех, кто вам дорог, то вам придется отправиться со мной.

Глава 2

Новодевичий монастырь.

Редакция Пятого канала. 6 мая.

Местное физическое время: 00.00–01.30

Дэн с наслаждением – как курильщик после большого перерыва делает первые затяжки – втянул в себя прохладный, пахнущий травой, молоденькими листьями, влажным городским асфальтом воздух. Первым, кого они увидели по другую сторону арочного перехода, был охранник Николай, успевший переодеться в камуфляжную куртку без знаков отличия.

Сотрудник, нимало, казалось, не удивившись тому, что в нескольких шагах от него – и от входа в один из монастырских корпусов – из темноты материализовались две человеческие фигуры, поспешил к ним.

– О-о… а вот и Коля! – с усмешкой отреагировал на его появление Логинов. – Тут как тут.

– Привет, Дэн! – Охранник деловито кивнул ему, как старому знакомому. – Павел Алексеевич, разрешите доложить?

– Так вот куда вы меня привели… – вглядываясь в узнаваемые даже в темноте силуэты строений, сказал Логинов. – Это ведь… Новодевичий?!

– Минутку, Николай… – сказал охраннику Редактор, после чего повернулся к молодому человеку. – Дэн, глаза вас не обманывают – это действительно Новодевичий монастырь. Вам ведь здесь доводилось уже бывать?

– Родители несколько раз меня сюда приводили… Это когда я еще малолеткой был. А потом я уже сам на кладбище приходил; они ведь похоронены здесь же, за стеной, на «новодевичьем».

Дэн жестом показал на едва подсвеченную редкими светильниками дежурного освещения противоположную стену с надвратной церковью, за которой находится кладбище.

– А это реальный объект? – спросил он. – Или такой же симулякр,[43] как то кладбище, с которого мы сюда перебрались?

– А вы разве сами не видите? – спокойно отреагировал Редактор. – Вы разве не ощущаете разницу? Разве не чувствуете, насколько здесь по-другому дышится? Кстати, то место, где вы провели некоторое время, тоже не является иллюзорным объектом. Но об этом мы поговорим как-нибудь в следующий раз.

Он повернулся к Николаю.

– Теперь докладывайте.

– Вокруг объекта выставлена двойная цепь охранения. Ближние к монастырю улицы и все подъезды перекрыты начиная с двадцати трех!

– Местный персонал? Церковные служащие? Что с ними?

– Местных вахтеров и охранников на постах сменили наши люди. По согласованию с РПЦ монастырь покинули на время также церковные служащие и послушники, размещавшиеся в Певческих палатах и некоторых других корпусах.

– Формальная причина объявлена?

– Получен сигнал о найденной при реставрации одного из корпусов неразорвавшейся немецкой авиабомбе «двухсотке» времен Великой Отечественной…

– Звучит убедительно.

– Соответственно, саперы и взрывотехники должны осмотреть эту опасную находку. Ну, и обезвредить на месте либо вывезти боеприпас – если «сигнал» подтвердится – на загородный полигон… Но и эта формальная причина зачистки объекта сообщена лишь очень узкому кругу людей.

– Что показала проверка наших служебных систем?

– Автономные источники питания проверены – все в рабочем состоянии! Полное ночное освещение, в том числе, подсветка прожекторами, выключено четверть часа назад. В данный момент задействована лишь система дежурного освещения. Вся территория, все корпуса «зачищены». Помещения «лопухинских» палат, а также непосредственно местная «рубка», осмотрены надлежащим образом. Каких либо отклонений от нормы ни проверяющими товарищами, ни мною – не отмечено.

– Добро, Николай. Часовщик уже на месте?

– Часовщик приехал на объект около одиннадцати вечера с четырьмя помощниками. Они уже закончили свою работу. Кстати, до вашего появления здесь было довольно шумно.

– А что так?

– Пришлось просверлить в перекрытии фундамента несколько отверстий для крепежа привезенного ими оборудования.

– Понятно… Посторонних в монастыре, значит, нет?

– Нас здесь осталось лишь четверо, включая Часовщика. Ближние к нам посты находятся уже за стенами монастыря.

– А эти четверо помощников Часовщика?

– Уехали десять минут назад. С внешнего поста только что доложили, что их транспорт миновал линию оцепления.

Дэн, хотя и внимательно слушал этих двоих, откладывая в памяти все то, о чем они говорили, все еще не мог до конца поверить в то, что происходящее ему не снится. У него пока что не укладывалось в голове, что эти в высшей степени странные события происходят в реальности и что он сам находится в их эпицентре, являясь едва ли не главным из всех действующих лиц.

Необычайность, диковинность, и даже некий мистический оттенок происходящего дополнительно усиливались самим этим древним антуражем, в котором они оказались, той обстановкой, которая их сейчас окружала.