Лабиринт - Кэтрин Коултер

– Вряд ли мне когда-нибудь пришло бы в голову назначить тебе свидание, Марлин. И знаешь почему? Внешне ты можешь выглядеть совершенно нормально, но внутри, в душе, ты мертв, совсем мертв, причем уже очень давно.

– Я задам вам вопрос по этому поводу на суде, агент Шерлок, – сказал Джон Баллок, довольно поглаживая себя ладонью по животу. – Неплохо, неплохо. А я еще хотел запретить Марлину с вами разговаривать. Продолжайте, пожалуйста. Этого беднягу, моего подзащитного, ни один присяжный никогда не признает виновным.

Не обращая на адвоката никакого внимания, Лейси наклонилась вперед и сцепила кисти рук на столе перед собой. Стол был дешевый, пластиковый, весь в пятнах и царапинах. Она невольно подумала, что стол, по всей вероятности, не протирали влажной тряпкой уже добрый десяток лет, и снова повторила вопрос:

– Ты когда-нибудь видел меня раньше, Марлин? Джоунс молча пялился на нее. Лейси вдруг показалось, что его мертвый взгляд пронизывает ее насквозь. Перед глазами на секунду мелькнула страшная картина – Марлин Джоунс, погружающий руки в ее кровь. Лейси вздрогнула и усилием воли овладела собой. Весь облик Марлина и его неподвижные оловянные глаза действительно представляли собой малоприятное зрелище, но все же она, по всей видимости, в самом деле перегибала палку. Да, Марлин Джоунс был монстром, но не следовало считать его самим дьяволом. По крайней мере здесь, в этой комнате, он не мог причинить ей никакого вреда. Однажды они уже сошлись в смертельной схватке, и Лейси одержала победу – ей не следовало забывать об этом.

– Ну так как, Марлин, видел? Ты когда-нибудь видел меня до нашей встречи в Бостоне?

Марлин медленно покачал головой:

– Не-а. А может, и видел – кому какое дело? Должен сказать, что ты мне не нравишься, хоть ты и хорошенькая. Ты настоящая сука, Марта.

– Я бы хотела, чтобы ты мне кое-что сказал, Марлин.

– Если у меня будет такое желание, то скажу.

– Помнишь, когда ты лежал в больнице, я попросила тебя перечислить имена женщин, которых ты убил в Сан-Франциско?

– Ну, помню.

– Ты тогда не назвал одну женщину, Белинду Мэдиган. Почему? Почему ты не упомянул ее имя?

– А она что, любила ругаться?

– Нет. Я тоже никогда не ругаюсь, Марлин. Почему ты не упомянул имя Белинды Мэдиган?

Джоунс пожал плечами, глаза его сузились. По его взгляду Лейси поняла, что он чувствует выгодность своей позиции и понимает, что ей очень нужно получить от него какую-то информацию. И все же, видел ли он ее когда-либо раньше? Может быть, в Сан-Франциско? Известно ли ему, кто она такая? Поведение Марлина свидетельствовало о том, что он ведет с Лейси какую-то игру, но она ничего не могла сделать, чтобы ему поешать.

Марлин улыбнулся, демонстрируя свои ровные белые зубы.

– У меня иногда бывает плохо с памятью, понимаешь?

– Может, ты проходил по делу, которым занимался мой отец? Семь лет назад в Сан-Франциско он был помощником окружного прокурора. Его зовут Корман Шерлок. Может, дело в этом, Марлин?

– Я слыхал про твоего папашу. Говорят, он был крутой сукин сын – никому спуску не давал. Но сам я никогда с ним не сталкивался.

– А почему ты убил Белинду Мэдиган?

Внезапно Большой Джон Баллок вскочил, опрокинув стул. Сержант-охранник схватил его за руку, одновременно достав из кобуры оружие. Дверь в комнату для допросов распахнулась, и в нее ворвались еще трое вооруженных полицейских.

Лейси медленно поднялась на ноги.

– Все в порядке, джентльмены. Просто мистер Баллок немного вышел из себя. Не так ли, сэр? – Вы не имеете права задавать моему подзащитному такие вопросы, агент Шерлок. Если вы сделаете это еще раз, Марлин не произнесет больше ни слова, ваша встреча с ним закончится и никогда не повторится. Вам понятно?

– Да, понятно, – сказала Лейси и увидела стоящего в дверях Диллона. Выражение лица его было бесстрастным, но взгляд – жестким и пристальным.

Сэвич и Лейси долго спорили по поводу того, стоит ли ей встречаться с Марлином Джоунсом один на один. В конце концов Диллон сдался и сказал, что, если уж Лейси так хочется побеседовать с Джоунсом в одиночку, то он не возражает. Лейси слегка кивнула ему и снова уселась на свое место за столом.

– Я буду осторожна в выборе вопросов, мистер Баллок, – заверила она. – Сэр, сядьте, пожалуйста. И постарайтесь не делать больше столь резких движений, если не хотите, чтобы вас случайно застрелили.

– Вы лучше следите за своим поведением, милая леди.

– Я не милая леди, а специальный агент ФБР Шерлок, – мягко возразила Лейси, в душе невольно отдавая должное тактике Баллока.

Пожав плечами, адвокат уселся на свой стул и скрестил руки на груди. Лейси снова повернулась к Марлину, который за все время перепалки не сделал ни одного движения и не произнес ни слова.

– По-твоему, я заманила тебя в ловушку, Марлин?

– Я не знаю, что это значит, Марти. Я знаю только, что должен был тебя наказать. Бог послал меня на землю, чтобы с моей помощью наказывать грешников и очищать их души.

– И убивать их? А, Марлин?

– Не отвечайте на этот вопрос, Марлин, – подал голос адвокат. – Агент Шерлок, будьте поаккуратнее.

– Почему, перечисляя убитых женщин, ты не назвал имя Белинды Мэдиган?

Марлин снова улыбнулся своей высокомерной улыбкой. – Какая еще Белинда? Я не знаю никакой Белинды. Занятное имя, какое-то старомодное. Кем она тебе приходится, Марти?

– Тебе не кажется, что я на нее очень похожа, Марлин?

– Нет. Мне кажется, ты будешь посимпатичнее. Я всегда…

Тут в разговор снова вмешался Джон Баллок. Он, правда, не совсем понимал, куда гнет Лейси, но, обладая большим опытом, почувствовал, что она приготовила его подзащитному какой-то неприятный сюрприз.

Лейси откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула.

– Кто такая эта Белинда? – поинтересовался, закончив очередную гневную тираду, адвокат.

– Она была одной из женщин, души которых Марлин «очистил» в Сан-Франциско семь лет назад. Их было семеро – верно, Марлин?

Джоунс отрицательно покачал головой:

– Нет, не семеро. Я никогда ничего не делаю семь раз. Папа всегда говорил мне, что семь – плохое число, еще хуже, чем тринадцать. Он смеялся над администрацией тех гостиниц, в которых не было тринадцатого этажа, и говорил мне, что придурки, которые живут на четырнадцатом, на самом деле находятся как раз на тринадцатом, но не понимают этого из-за своей тупости. Нет, я никогда ничего не делаю семь раз – только шесть, как меня учил мой папа.

– Ну хорошо. Ты хочешь сказать, что все те шесть женщин, которых ты «наказал» в Сан-Франциско, сквернословили и плохо отзывались о своих мужьях?

Марлин кивнул. Джон Баллок промолчал, чему Лейси несказанно обрадовалась.