Острова Теневых Символов. Том 3 - Дмитрий Янтарный

не интересовался. Поэтому столь резкая перемена настроения его телохранителя должна была не только удивить новоиспечённого главу клана Уайтхолл — но и напугать его.

Служанки увели остальных гостей. Ванда, верно истолковавшая молчаливую просьбу Сарефа, шла вместе с Ниной и не собиралась выпускать её из поля своего зрения. Чтобы Асур не испытывал лишнего соблазна поговорить с Ниной Гайранос и вытянуть все интересующие его ответы. Сареф чуть заметно покачал головой. Это был его крупный просчёт, и этим следовало немедленно озаботиться. Впрочем, если у него под рукой есть Сварри, обладающий всей полнотой полномочий главы клана — можно очень быстро кое-что придумать.

Сареф и Сварри прибыли в бывший кабинет Виктора. Сареф с интересом огляделся. Здесь мало что изменилось. Разве что кресло главы клана было немного другим (Сварри, вероятно, заказал его переделать персонально под себя), да шторы на окнах теперь были не тяжёлого синего, а лёгкого, небесно-голубого цвета. Даже рисунки Сварри остались на месте. Один изображал легендарного монстра Бивня, а второй — Тани и Виктора, когда они были моложе, здоровее и, несомненно, счастливее.

— Знаю, что это глупо, и давно надо было их убрать, — сказал Сварри, проследив взгляд Сарефа, — но… пока не могу. Всё-таки быть главой целого клана оказалось не так уж и просто… особенно с учётом того, что к некоторым аспектам правления мой отец относился довольно легкомысленно. И да, Сареф, я знаю, что ты его не любишь… но, надеюсь, ты понимаешь, что от этого он не перестаёт быть моим отцом?

— Как вообще получилось так, что ты стал главой клана? — поинтересовался Сареф, — когда мы в последний раз с тобой разговаривали, то, конечно, предполагали, что он планировал передать тебе свои полномочия, когда тебе исполнится 20… но всё случилось как-то уж слишком быстро.

— Я и сам удивляюсь, — невозмутимо кивнул Сварри, — сначала всё шло так, как мы и планировали. После Всесистемных мы вернулись домой. Я, разумеется, подобрал своего охранника, который, действительно, уже ждал меня. Ну и, собственно, это, как мне кажется, и стало главным событием, которое всё перевернуло. Наставник из теневых символов после того, как увидел Асура, буквально в тот же момент сказал, что у него появились неотложные дела — и скрылся в неизвестном направлении. Если по пути домой дядюшка Альберт что-то пытался вякать — то как только он увидел моего телохранителя, то засунул язык в задницу вместе со всеми остальными.

После этого вообще начался какой-то фарс. Дядюшка Кормак получил известия о том, что из всего флота Уайтхолл целых пять кораблей внезапно затонули. Как потом он объяснялся в отчётах — из-за невероятной степени износа. Причём два корабля из этой пятёрки должны были в течение двух недель отправиться с грузом в клан Ниафрост.

Дядюшка Фредерик так же получил известие, что на границах с кланом Сэйна в таможенных точках, которые так же служат точками для сбора продовольствия для наших солдат, случилось нашествие крыс и тараканов. Ты можешь себе это представить? В условиях, когда проклятые бандиты набирают силу, и каждому клану необходимы его войска на границах в боевой готовности, по милости Фредерика с десяток продовольственных пунктов оказался испорчен! Мои люди голодали несколько дней, пока мы в спешном порядке оформляли и отправляли обозы с продовольствием.

Похожая ситуация случилась и у дядюшки Альберта. Целых три рыбных склада, которые находились в его попечении, внезапно растеряли все свои чары — и ты не представляешь, сколько рыбы оказалось испорчено. Мало того, что все ближайшие деревни две недели сидели на полуголодном пайке — мы сорвали целых три поставки рыбы в клан Сэйна, они были так злы, что чуть не разорвали контракты с нами.

— Собственно, вот тебе и ответ, — Сварри пожал плечами, — почему все мои дядюшки резко отказались от своих притязаний на кресло главы клана и побежали разгребать свои проблемы. Да что там говорить, после таких косяков уже я мог сам лично выкинуть их всех троих с должностей и поставить на них своих людей.

— И почему же ты этого не сделал? — поинтересовался Сареф, — если уж эти трое так явно хотели тебя устранить, что наняли для этого человека из Теневых Символов — почему было не избавиться от них?

— К сожалению, политика — это не то место, где ты можешь делать всё, что тебе захочется, — пожал плечами Сварри, сцепив перед собой руки и положив на них голову, — у меня нет людей, которыми я мог бы их заменить. А главу клана, так или иначе, формирует его свита. И клан, чтобы оставаться на плаву, в любом случае, должен зарабатывать деньги. Так что пока пришлось оставить всё так, как есть. Что, впрочем, не означает, что и из текущего положения вещей нельзя извлечь свою выгоду. Они накосячили, они у меня в долгу — и они это знают. Поэтому какое-то время они не посмеют рыпаться. И даже если мне придётся в какой-то момент взять кого-то из них за горло и потребовать куда больше, чем они должны отдавать — хотя бы один раз каждый из них это стерпит.

— И надолго этого хватит? — с сомнением спросил Сареф.

— На пару лет точно. Но мне этого более, чем достаточно, — равнодушно ответил Сварри, — за такое время ситуация точно изменится. Политика вообще — крайне гибкая и не менее непредсказуемая штука. Что, впрочем, не означает, что к этому тоже нельзя приспособиться. В крайнем случае — всегда можно выдать Лесли замуж за сыновей кого-то из них.

— Ты готов так просто отдать свою сестру замуж за кого-то из них? — скептически спросил Сареф.

— Она клановая дочь, — пожал плечами Сварри, — она была рождена для этого.

— А если у тебя когда-нибудь будет своя дочь — ты тоже так же легко положишь её под того, под кого тебе это будет выгодно?

— Ох, Сареф, не будь таким категоричным, — Сварри на этот выпад отреагировал так, как Сареф меньше всего того ожидал: он снисходительно рассмеялся, — да, брак моей сестры в политических играх — это инструмент, но и отношение к инструменту может быть разное. Вот представь, что у двух людей есть молоток. Один о своём молотке заботится, хранит на полке, регулярно обрабатывает боёк раствором, защищающим от ржавчины, и покрывает рукоять лаком. А второй бросает молоток где попало, где он лежит в грязи,