Приключения Конан Дойла - Рассел Миллер

За год были напечатаны двенадцать рассказов. Последний из них, “Второе пятно”, вышел в декабре 1904-го. Действие всех происходит с 1894 по 1898 год, поскольку Дойл не хотел, чтобы Холмс пользовался техническими новинками — телефоном, автомобилем или трамваем. Что до Ватсона, то он перебрался обратно в холостяцкую квартирку на Бейкер-стрит, ибо жена его скоропостижно скончалась.

Теперь, свободный от денежной зависимости, Дойл хотел сделать каждый рассказ по-настоящему замечательным, но тут обнаружилось, что ему не хватает сюжетов. Он даже написал Гринхоу-Смиту, что “испытывает непреодолимое желание остановиться”, что истории “получаются довольно однообразными, в них нет новизны”, а потому надо бы ограничиться восемью рассказами.

Он искал сюжеты повсюду, даже на страницах “Стрэнда”. Например, прием, которым воспользовался преступник из “Случая в интернате”, он почерпнул из раздела “Это любопытно” майского номера за 1903 год: там были описаны старинные уловки конокрадов, и в частности фальшивые подковы. А на идею “Пляшущих человечков” Дойла натолкнул мальчишка, сын хозяина отеля “Хилл-хаус” в Норфолке, который рисовал забавные фигурки людей. Впрочем, тут сыграл роль и знаменитый “Золотой жук” Э.А. По, где герой расшифровывает криптограмму точь-в-точь тем же способом, что и у Дойла. Как бы то ни было, ни один из тринадцати рассказов нового сборника читателей не разочаровал, хотя в них, как и в предыдущих, полно несообразностей и фактических ошибок.

Туи жила в “Подлесье” и мужественно боролась с недугом. Дойл писал матери, что она “чувствует себя очень хорошо, весела, счастлива и ничуть не утратила интереса к жизни”. Возвращаясь после отлучек — это время он нередко проводил с Джин, — Дойл неизменно привозил жене цветы и подарки. Как-то раз преподнес ей браслет с бриллиантами, приложив к нему записку: “Пусть он сияет у тебя на запястье, дорогая моя, а сама ты озарила светом всю мою жизнь”. Туи была теперь слишком слаба для развлечений, разве что в хорошую погоду могла прокатиться по округе в экипаже. Но в мае 1904-го все-таки выбралась в Лондон, где сходила с сестрой в театр. Их сопровождал Иннес, приехавший в очередной отпуск из Южной Африки. После спектакля он пригласил своих спутниц в ресторан.

В дневнике Иннес пишет, что ездил с “А.” в Шерингем, на северное побережье Норфолка, где к ним присоединился “кое-кто из семейства Лекки”. Каждую поездку Дойл старательно продумывал, устраивая так, чтобы жена не знала, сколько билетов на поезд и мест в отеле он заказывает. В 1904 году он ездил на крикетный матч в Лемингтон — Джин, конечно, тоже была там — и приглашал мать присоединиться к нему: “Не вижу причин, почему я должен кому-либо говорить, что вы там будете, я просто-напросто еду играть в крикет”.

В тот приезд Иннеса в отпуск Мэри собрала вместе всю семью, всех своих детей и внуков. Лотти с мужем Лесли Олдхемом вернулись из Индии, а Ида и Нельсон Фоли как раз приехали из Италии. Фотограф запечатлел всех на снимке. В центре — Туи, рядом сидит ее свекровь — в кружевном воротнике она более всего похожа на королеву Викторию. По правую руку от Туи седобородый Нельсон Фоли, левее его жена Ида с младенцем на коленях. Позади выстроились остальные, мужчины все как один с усами. Иннес, Оскар Хорнунг, Конни и Вилли Хорнунг, двенадцатилетний Кингсли. Мэри, которой уже пятнадцать лет, рядом с отцом. Конан Дойл сдержанно, без улыбки смотрит в объектив.

Трудно вообразить, глядя на улыбающуюся Туи, что она больна или несчастна. Между тем из семейной переписки той поры ясно, что Джин Лекки прочно вошла в их жизнь. С ней регулярно общаются сестры Конан Дойла, в особенности Лотти. Уже в 1899 году она выражает надежду, что “в следующую нашу встречу вы будете звать меня Лотти… Терпеть не могу, когда люди, которых я люблю, зовут меня мисс Дойл”. А в 1904-м она подробно описывает Джин Рождество: Артур был “душой компании”, и они веселились все вместе.

В апреле 1905 года Конан Дойл съездил в Эдинбург, чтобы получить почетную степень доктора философии в своей альма-матер. Ее вручал профессор Людовик Грант, декан юридического факультета, произнесший хвалебную речь, в которой превозносил заслуги Дойла и как новелиста, и как историка.

В то лето Дойл начал работать над новым историческим романом “Сэр Найджел”, в каком-то смысле повторением “Белого отряда”, который он по-прежнему считал своей лучшей вещью. В романе юный сэр Найджел изучает геральдику под руководством бабушки, леди Эрминтруды, а затем отправляется во Францию навстречу захватывающим приключениям. И хотя в романе немало ярких, живых эпизодов — рыцарских поединков, драк в тавернах, вызволения девиц, попавших в беду, — он все же, как и “Белый отряд”, перегружен длиннотами — описаниями нравов и обычаев тех времен.

В октябре Дойл завершил “Сэра Найджела” и остался доволен. “Я вложил в него все, чем владею, до последней капли — исторические изыскания, фантазию, пыл и талант, — писал он Гринхоу-Смиту. — Я покорил самые высокие вершины, какие только смог”. Уильям Тейлор, редактор издательской компании “Санди мегэзинз”, заплатил за права в США 25 000 долларов. Он надеялся, что совокупный тираж девяти его изданий возрастет благодаря “Сэру Найджелу” до 1 250 000 экземпляров. Тейлор прислал Дойлу образцы рекламных и промоутерских текстов и присовокупил к ним заискивающее письмо: “Мы уверены, что “Сэр Найджел” — величайший исторический роман… Надеюсь, вы останетесь довольны тем, как мы преподносим его читателям, довольны настолько, что любезно отдадите нашему скромному издательству и вашу следующую работу, когда она будет готова к публикации”.

И вновь, к величайшему неудовольствию Дойла, критика расценила его роман как “отличное занимательное чтение для мальчиков”, а не как “высокое литературное достижение”, каковым он сам его считал. Вот типичный отзыв, из журнала “Букмен”: “Ничего нового в этой книге нет, подобные романы уже выходили и прежде, хотя очень немногим авторам удавалось написать их с таким вкусом и настроением, как Конан Дойлу. После психологических миазмов в ибсеновском духе, коими полна современная литература, роман Конан Дойла воспринимается как глоток свежего воздуха. Мы рады встретиться с чистосердечными, прямыми героями, честно и весело сражающимися за правое дело… Короче сказать, “Сэр Найджел” — лучшая книга года для юношества”.

Несмотря на то что роман имел успех — Киплинг написал Дойлу, что “проглотил его залпом”, — автор не мог скрыть досады и разочарования. “Он не получил особенного признания ни у критиков, ни у читателей, — писал он мрачно, — чем я, должен сознаться, был сильно расстроен. В Англии с подозрением относятся к разносторонности. Можно писать баллады, а можно оперы, — но разве можно их сочетать, владеть разными музыкальными жанрами с равным успехом? Нет, скажут вам, ни в коем случае”.