Очарование тайны. Эзотеризм и массовая культура - Павел Георгиевич Носачёв

(Дракуле), через эту отсылку превращая лирическую композицию в готическую. Давший название пятому альбому трек «Vampyre Erotica» строится вокруг садомазохистских отношений любящей и возлюбленного, где она призывает его: «Приди ко мне, приди ко мне / На темную сторону, где спит любовь». А песня с этого же альбома «All along the Crooked Way» подается как «сказка о суккубе, где боли, похоти немного» и, конечно, неотъемлемая пара – любовь и смерть.

Вторым типом композиций группы являются истории о ведьмах, эксплуатирующие средневековую мифологию, здесь есть красота и свобода ведьмовского полета на шабаш, который проходит «через астральные миры» (Belladonna And Aconite); есть и воспевание женственности ведьмы, единой с природой, призывающей «листья и ветер» и слышащей «голос нимф» (Wikka Woman); есть и драматические картины бегства ведьм от преследователей, по-видимому инквизиторов, во тьму, дабы никто не узрел их блеска (Witch Hunt); есть и критика фанатичной церкви, церкви «безумия, смерти и пыток, огня и ярости, крестовых походов» (Church of Madness), «вся дьявольская рать» которой «во имя Христа творит свое зло» (All the Devil’s Men); это торжество церкви проходит на фоне того, как «земля тонет в крови и слезах, великий бог охоты повержен», а «дети оплакивают ушедшего Пана» (Beltaine).

Как видим, все творчество группы строится на эксплуатации легко узнаваемых образов, закрепившихся в массовом сознании и отсылающих к эзотеризму. Глубокого понимания эзотерического символизма здесь нет, нет и погружения в языческие, каббалистические или магические реалии, это и неудивительно, ведь песни должны без труда читаться и быть поняты. Артисты Inkubus Sukkubus не требуют от слушателей разгадать многоуровневую загадку или собрать пазл отсылок, все вполне эксплицитно и направлено на быстрый эмоциональный эффект, а лирический настрой и эротический флер придают имиджу группы пикантность.

Несколько по-иному, но в той же традиции работают с эзотеризмом и пионеры готического рока Fields of the Nephilim. Песни этой группы не ориентированы на изложение цельных историй, они скорее стремятся создать у слушателя общее впечатление, немалую роль в котором играют названия композиций. Уже само наименование группы отсылает к известному в массовой культуре библейскому отрывку о схождении сынов Божиих к дочерям человеческим (Быт 6: 1–4), вследствие чего родились нефилимы (в русской традиции по синодальному переводу их принято называть «исполинами»). В межзаветной апокрифической литературе история нефилимов детализируется, их судьбой оказывается проклятье и осуждение, по некоторым версиям – пребывание в бездне, по другим – в особом месте наказания и покаяния. Чтобы подчеркнуть привязанность именно к этому мифу, через все альбомы группы проходит линия песен, исполняемых от лица нефилимов. Например, «Back in Gehenna» («From Gehenna to here», 2001) как раз рассказывает о том, что обиталищем нефилимов стала геенна. Название другой песни, продолжающей линию самомифологизации, «The Watchmen» («The Nephilim», 1988), отсылает к известному апокрифу «Книга стражей», текст которого повествует о судьбе нефилимов после падения и их взаимоотношениях с людьми488. Песня сближает миф о стражах, попавших на землю с первыми эпохами человеческого рода, и миф о Ктулху, который, по Лавкрафту, также существовал до появления человечества. В тексте эти персонажи противопоставляются иудео-христианской мифологии, что видно, например, по словам, исполняющимся от лица стража: «Я здесь со времен Моисея, твой проповедник так и не пришел». Но текст песни сложен так абстрактно, что слушателю должны запомниться лишь отсылки к Ктулху, Христу и Моисею, это само по себе создает гремучий коктейль значений. Если же слушатель в курсе мифа о стражах, то эзотерический посыл для него будет значительно яснее. Эту же линию с историей нефилимов продолжает и песня «Mourning Sun» («Mourning Sun», 2005), являющаяся чем-то вроде боевого клича восстающих нефилимов, там поется:

Да, мы Падшие,

Как траурное солнце,

Мы просыпаемся.

Да, мы пали,

Как траурное солнце.

Это только начало,

Этот старый мир исчезнет,

Это рассвет нашего нового дня.

Песня заканчивается словами из Откровения Иоанна Богослова, одного из излюбленных текстов Кроули: «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали» (Откр 21: 1). Если соотнести эти новозаветные строки с тем, что песня поется от лица нефилимов, то можно предположить, что они будут жить на земле после Апокалипсиса, что вполне в духе идеи Нового Эона Кроули. Историю нефилимов продолжают и другие песни: «Chord of Souls» или «Requiem Xiii-33» (Le Veilleur Silencieux).

Несколько песен группы носят названия с аллюзиями на учение Кроули: хит «Moonchild» из альбома «The Nephilim» 1988 года отсылает к известному роману английского мага «Лунное дитя», хотя текст песни абстрактный, намеки на эзотеризм ограничиваются упоминаниями некоего обряда489. Название песни «Love under Will» с того же альбома обыгрывает вторую часть известной максимы Кроули: «Love is the law / Love Under Will», хотя, как и в случае с романом «Лунное дитя», содержание песни расплывчато и повествует о приготовлении к смерти. Не более содержательный текст и у композиции «New Gold Dawn» («Mourning Sun», 2005), чье название отсылает к ордену Золотой зари (Golden Dawn). А в оформлении альбома 1996 года «Zoon» использовано известное фото Кроули, показывающего знак гарпократа.

Есть у группы песни и с более явными эзотерическими отсылками. Например, «Sumerland» из альбома 1990 года «Elizium» обыгрывает мифологию спиритического сеанса, когда духи «хотят встретиться с вами… хотят поиграть с вами». Духи ведут лирического героя к откровению загробного мира, который понимается как Summerland (в названии песни намеренно написано одно m, чтобы оставить двусмысленность между землей шумеров и раем спиритов), страна вечного лета, так что в завершении герой молит духов: «Забери меня туда, ты мой билет отсюда». А открывающая последний альбом группы песня «Shroud» отсылает к покрывалу, скрывающему Бога от творения, из абстрактных намеков в тексте понятно, что это покрывало теперь может быть снято. В песне так же удачно сочетаются текст и исполнение, начинается она с «ангельских голосов», исполняющих хорал, а затем переходит в гроунинг вокалиста группы, позднее «ангельские» голоса возвращаются, но игра на контрасте голосов нефилима и ангелов создает интересный смысловой и акустический эффект.

По сравнению с Inkubus Sukkubus лирика Fields of the Nephilim сложнее и абстрактнее, она требует от слушателя бóльших знаний, но, как и в случае с Inkubus Sukkubus, само название группы становится ключом к прочтению многих зашифрованных сообщений, а отсылки к Кроули в названиях песен с самыми расплывчатыми текстами придают им философичности и глубины. Кроме того, сам стиль исполнения Fields of the Nephilim не предполагает акцентуации