(Не)счастье для морского принца - Иринья Коняева

не смогла впитать; волосы намокли и стекли на плечи тяжёлыми волнами, сбросив балласт в виде украшений и заколок. Но это страшное, непозволительное нарушение приличий — распущенные перед мужчиной косы — ничуть не смущали. Я искрила силой и счастьем и совершенно ничего не боялась!

Планктон погас, и мы вновь оказались на страшном безлюдном островке с бархатистым песком. Сладкий дурман испарился, словно его и не было.

— Прости, я отвлёкся и забыл проконтролировать работу планктона, они тебя зарядили сильнее, чем следовало, — объяснил Ульс, хотя протрезвевшая я и так сложила два плюс два.

— Так что случилось? — уточнила, понимая, что умудрилась во что-то вляпаться. — Почему ты так ярко отреагировал на мой рассказ про беседу с его величеством, если не чувствовал на мне никаких оков? Я ведь правильно понимаю, Дарга ты нагло обманул, чтобы спасти меня, а меня припугнул, чтобы вела себя надлежащим образом?

— Боюсь, твои откровенные разговоры с Килгом выбили у меня почву из-под ног. Не понимаю, как трактовать его поведение, и меня это пугает, — признался Ульс.

— А какие варианты? — поинтересовалась, стараясь не рисовать в голове страшные картины.

— Их десятки, а то и сотни. Отец непредсказуем. Нам нужно определиться, как поступить. Возможно, тебе не стоит возвращаться в Жемчужный замок. Наверное, это самый правильный шаг.

— Я ещё многого не сделала. Меня ждут жемчужницы. Кстати, его величество в курсе, что я замышляю, и не против. Потом я обещала наладить поставку букетов на дно, крабы и акулы их очень любят из-за магии жизни… Ой, так это их Лаарга, наверное, приучила к своей магии жизни, вот они и скучают. А ты не делишься! — тут же обвинила жадного демонюку.

— А я по официальной версии ей не сын и магией жизни не владею. Бри, для демона такой дар — позор!

— А почему? Дар жизни — это ведь куда сильнее и полезнее, чем просто стихия. Тебе подчиняются растения, животные, птицы, грибы, люди, рыбы… Ульс, а демоны? — вдруг сообразила я. — Ты как-то управляешь отцом? С помощью этой магии, да? Потому он не… ну, не сделал с тобой то, что должен был?

— Отчасти. Он не смог меня убить по многим причинам. Должен был, обязан, ведь я — единственная угроза. Будь мы в мире демонов, я был бы союзником в борьбе против других демонов, и моя жизнь представляла бы ценность, но не здесь, не под водой. Два демона в одном мире — перебор. Но отец не смог. А затем принял.

Ульс произнёс последнюю фразу тихо-тихо, но я поняла, прочувствовала её силу, её суть.

Принял.

Демон принял собственного ребёнка, а значит, по всей видимости, и полюбил тоже.

И как-то внезапно всё встало на свои места.

Странное поведение обоих мужчин, странная оппозиция, странные отношения с жителями подводного мира…

Я совершенно не принимала во внимание, что Подводный мир по сути своей — то же самое, что полноценный другой мир, со своими правилами, законами, своей этикой. Мне всё время казалось, будто можно арраторской линейкой измерять происходящее под водой. Я сравнивала их девиц и наших. Их законы и наши.

Но это в корне неверно!

Под водой царит великий и ужасный древний демон. Жестокий, кровожадный, злой и страшный. Победить его не может никто. Никакая оппозиция, никакие чудовища. По-настоящему достойных противников он давно уничтожил, о них и воспоминаний толком не осталось.

Но откуда тогда эта горстка идиотов? По-другому оппозицию, действующую в Жемчужном замке, я назвать не могу.

Скорее всего, его величество играет ими, как шахматисты — фигурами на доске. Чтобы не заскучать.

Но и у великого гроссмейстера подводного мира есть уязвимая точка — сын. Сын с уникальным даром. Сын от любимой женщины.

Разве мог он его убить?

Убить того, кого полюбил всем сердцем?

Нет.

Не сына Лаарги.

Возможно, именно этот аргумент куда весомее редкого дара жизни, позволяющего Ульсу контролировать окружающих.

И что там сказал Гувс? Наследный принц добивается всего, чего хочет. Значит, у Килга не было шансов. Ни единого шанса убить собственного сына-конкурента. Как причудливо сплетены в клубок обстоятельства. И до чего интересно тянуть за ниточку, чтобы его размотать!

А сам Ульс? Он ведь хотел бросить отца и уйти с матерью, когда под воду вновь вернулась фурия. Но остался, чтобы прикрыть её побег. Пожертвовал свободой ради мамы. И что-то мне подсказывает — история повторяется. Он ищет варианты отпустить меня так, чтобы у Килга не осталось вопросов и претензий. А они есть!

— Мы спустимся в Бездну Древнего Холода: ты должна забрать подарок богини, его нельзя игнорировать, — вдруг ошарашил новостью Ульс. — Затем я отправлю тебя в Арратор. Жемчужницы переедут к тебе, когда Килг поутихнет, координаты им передам.

— А ты?

На мгновение показалось, что Ульс сделает разделяющий нас шаг и поцелует меня. Прижмёт к себе крепко-крепко, сильно, так, чтобы сердца застучали в унисон, коснётся тёплыми губами моего приоткрытого в ожидании рта, вскружит голову… Дальше фантазия заканчивалась.

Я не хочу жить под водой.

Не хочу общаться с неприятными мне созданиями, хищными и жестокими, опасными и неверными, злыми и бесчестными.

Не хочу ежесекундно бояться Килга и происков его советников и врагов.

У нас с Ульсом нет будущего. Мы не избранные. Мы просто друзья. Друзья, которые, возможно, хотели бы много большего, но обстоятельства оказались выше их желаний и возможностей.

— Давай закончим с делами, — с натянутой улыбкой произнёс он. — Ныряем!

По щекам внезапно хлынула горячая влага, нос заложило, и я побоялась ответить вслух, чтобы не дать петуха. Мужественно взяла Ульса за руку и первой сделала шаг на глубину, словно это я приглашаю его совершить настоящее безумие — нырнуть к страшному чудовищу и отобрать у него подарок богини, — а не покорно следую за ним. Жуть какая!

В крови начала клокотать энергия, предвкушая хорошую схватку. Легко не