Скверная жизнь дракона. Книга седьмая - Александр Костенко

Тёмный эльф не стал скрывать удивления и жадного взгляда, когда я принёс несколько сероватых толстых скорлупок. Хлар’ан видел отходящие от них белёсые ниточки и рябь пространства после них. Я сразу дал понять, что ничего о них не скажу, но и тёмный был прав в том, что нужно убедиться в их безопасности — даже если я и использовал их раньше, но магический клей не изготавливал.

Именно исследования скорлупок заняло полторы десятины, прежде чем тёмный убедился в их безопасности. И сразу предложил мне обменять несколько скорлупок на все расходники для создания жезла, как тот же корень древня, магическую бумагу и прочее. На подобное я пойти не мог, скорлупки ещё пригодятся, но с удовольствием обменял заражённый скверной искусственный кристалл. Его использовать я больше не смогу, шанс взорваться вместе с лабораторией равен ста процентам — но тёмный чуть не вырвал шкатулку с кристаллом из моих рук, пообещав предоставить любой из имеющихся у него расходников.

— Что ты решил о нашем соглашении? — спросил Хлар’ан, спрятав шкатулку как можно глубже в шкаф. Рядом с ней, по странному стечению обстоятельств, оказалсь белая дощечка с прожжёнными дырами и отпечатком магической печати.

— Вернёмся к нему, когда закончим с жезлом и посохом. Разговор будет обстоятельным и долгим.

— Посох, — тёмный мельтешащим взглядом промчался по мне и по столу, где в небольшой баночке покачивался густой клей из необычного для эльфа материала. — Сначала скорлупа от растения, теперь что-то сужающееся. Ты полон секретов. Сколько их у тебя?

— Примерно столько же, сколько у прочих разумных.

Хлар’ан шумно выдохнул через нос, сдерживая смешок, и пригладил пепельного цвета волосы.

— Будем использовать правила для кожи. Она от температуры сужается и расширяется.

На широком алхимическом столе лежали все части будущего жезла, порошки скорлупок и корня, стопка магической бумаги, флакончик чернил, с десяток деревянных дощечек и прочее. Всё готово, тем более что процесс создания многих наргодат быстрый, если составные части подготовлены — а серебряные полоски и изумруд мы подготовили структурным раствором заранее.

Подготовили магический клей. Тягучий серовато-зелёный клейстер в стеклянной колбе отзывался синим на магические колебания.

Дальше тёмный эльф склеил шесть листов в огромный лист, прописав в местах стыков вязь из рун — производственные печати выйдут огромными, а таких листов никто не делает. Такая склейка практикуется повсюду, в ней нет ничего страшного.

На огромные листы наносились печати, из трёх различных колец и групп сигилов. Внешний контур печати отвечал за выкачивание энергии из выданного магистратом кристалла маны; средний соответствовал духовному смыслу умения, расписанному строго в соответствии с материалом, в котором будет заключено умение; внутренний, и самый широкий контур, отвечал за вживление заклинания в будущий элемент наргодат, и за уравновешивание магической структуры внутри материала. Последнее — самое важное. Мне повезло, алхимик из Магнара постарался на славу, в сердечной жиле гоблина-чемпиона не было пертуберенции маны — иначе внутренний контур печати из десяти кругов разросся бы до двадцати.

Положив в центр печати три серебряных полоски, для «Бронебойного удара», тёмный положил рядом дощечку с серебряной палочкой как передатчик энергии из кристалла магистрата. Печать на шести склеенных листах немедленно вспыхнула ярко-красным, а серебряные полоски мелко завибрировали. Спустя десять секунд свечение погасло, бумага покрылась изломанными линиями. Мы приступили к созданию следующей печати, для следующих трёх полосок и «Крушителя щита», а после и для изумруда с «Комом земли». Точнее, приступил я, а тёмных лишь контролировал — все эти десятины я только и делал, что составлял печати и носил их на проверку магистору, Хлар’ану и Густаху.

После всех манипуляций кристалл истощился примерно на десятую часть, остального хватало для завершения. Пришлось склеить двадцать листов в огромный ватман. По его границам проходила огромная печать из нескольких колец и двух десятков сигилов, призванная стабилизировать потоки маны. Потом шло зацикливавшее движение энергии кольцо и несколько широких печатей, соединённых через сигилы. Движение маны в них должно быть синхронизировано и строго соответствовать задачам частей будущего наргодат — рукоять хранит энергию, основа распределяет, серебряные полосы и изумруд принимают и активируют заклинание. Поэтому внутренних печатей было пять — для рукояти, основы, на каждую группу полос и камня.

— Твоё волнение нормально, — обратился ко мне Хлар’ан, когда я пытливым взглядом пробежался по печатям, выискивая ошибки. — Не ты, а я положу кристалл, я запущу магические цепи. Но ведь это последователь твоих богов собрал всё это здесь.

— Как бы то ни было, но жезл мне нужен, — я кивнул тёмному начинать.

Искусственный кристалл разместился на дощечке, печать на весь лист вспыхнула оранжевым и светло-зелёным зажёгся зацикливающий контур, а следом разными цветами зажглись печати над запчастями жезла. Пришлось ждать десять минут, когда свечение прекратится. Тёмный эльф немедля подобрал кристалл и спрятал его в шкатулку со словами, что вся энергия истрачена. Но у Хлар’ана были свои кристаллы маны, он обещал к созданию посоха полностью зарядить кристалл магистрата — и всё это, опять же, в обмен на заражённый скверной кристалл.

Я поднял с листов запчасти жезла и стал их скреплять клеем, заряженным моей маной. Сверху жиаклисткого стебля небольшая ямка, в которую вклеивалась сердечная жила гоблина чемпиона, а в самый верх последней шестопёром приклеивались шесть серебряных полосок и сверху зелёный изумруд. Засохший клей скрепит части жезла воедино, позволяя энергии свободно циркулировать по нанесённому магическому узору. В этом и заключена первичная подготовка частей: нанести либо общий магический узор, либо свой личный, с учётом внутренних каналов маны.

Оставалось последнее. На двойном листе нарисована овальная печать — впервые такую увидел, но Хлар’ан, Кузаун и Густах вполне недвусмысленно объясняли, что при должном формировании и треугольная печать вовсе не редкость. Печать должна пропитать готовый наргодат маной, запустить все возможные магические цепи и закончить создание. Что я и сделал, положив жезл в центр печати и подав в неё толику маны. Печать моргнула зелёным, в изумруде появился коричневый блеск, а группы серебряных полосок засветились тёмно-красным и ярко-фиолетовым.

Внимание, Вами создан магический предмет

Из-за стоявшего рядом тёмного эльфа пришлось прочитать выдуманную молитву, и только тогда открыть лог-файл. Ничего нового, ни новых вкладок, ни оповещений, ничего.

— Древнейшие сказали, что я — создатель. Но не уточнили — чего именно, — сказал я Хлар’ану.

— Главное, что ты его создал, — тёмный с интересом уставился на жезл, но в руки брать не стал. —