Испытание на человечность - Екатерина Степанидина

  После блуждания по коридорам нашёлся задерак, помощник Игниса Фатьюса. Он сначала обрадовался моему приходу, потом расстроился, что я отказываюсь давать показания против члена своей семьи, и долго пытался убедить меня в том, что дерсиангская двухступенчатая система брака - юридическая ловушка, и на Артосе это можно и обойти, так как здесь признаётся полноценной только вторая ступень, а на Дерсианге... Я запуталась, подумала, что если бы задерак был человеком, то по нему горькими слезами плакали бы все пластические хирурги, ведь на человеческий взгляд урод уродом, и ничего не сделаешь... Наконец он сник, я поставила свою подпись на родном языке и расшифровку по-галактически и снова ушла блуждать по коридорам. Коридоры были одинаковыми до умопомрачения, а солнце по осеннему делу решило не выходить на работу, и сквозь окна лился серый унылый полумрак. Кажется, где-то в здании на закрытом заседании Суд народов рассматривал уже имеющиеся показания свидетелей, от этой мысли ещё раз перехватило горло, и я постаралась побыстрее сбежать на стоянку.

  Возле моего флайера кто-то был. В первый момент я испугалась, не Линн ли это, но потом разглядела роскошную чёрную шевелюру, и отлегло от сердца: Йаллер. Только вот что он тут забыл?

  - Ты сейчас куда? - небрежно спросил Йаллер, с интересом изучая заднюю часть соседнего флайера.

  - Понятия не имею, - честно ответила я. - Ты ведь, как всегда, в курсе дел? По-хорошему, очень охота слинять на край света, забиться в какую-нибудь нору, и чтобы никто меня не видел.

  Он не ответил. Задняя часть флайера, похоже, представляла собой особо захватывающее зрелище, я даже сама глянула туда: вдруг он действительно что-то там нашёл?

  - В принципе, есть вилла Даниеля, - наконец сообщил он. - Помнится, когда объявили о процессе, Линн прятался именно там, пока ты его не вернула. Может, и правда...

  - Не пойдёт, - вздохнула я.

  - Почему?

  - Потому что он тогда не из-за меня сбежал.

  - И что? Так уже было, когда ты не хотела его видеть и прогнала с острова Бессмертных, тоже мне новость.

  - Ты не понимаешь. Я не могу так! Там, в кабинете Даниеля... ну, помнишь, мы вернулись, а Даниель мне заявил - хватит страдать, иди выяснять отношения. И отдал ему ключ от кабинета, сказал: давайте разбирайтесь, а я пошёл домой. И мы всё выяснили. И он спросил: ты не уйдёшь? И я испугалась, что его вот так уже ранили, что кто-то от него ушёл... узнала про Лейю, только тогда. Что он любил её, после Беспина признался, а она сказала - извини, я люблю другого человека. А он сумел остаться другом для обоих. Остаться другом, а не расстаться друзьями. И он долго потом переживал по этому поводу. А этот шибко умный Йода только перед самой смертью соизволил сообщить, что Лейя его сестра. А... И вообще, от вопроса "почему" мне уже с ночи охота кого-нибудь убить!

  - Можешь попрактиковаться на мне, со мной это сложнее, чем с людьми, да и безопаснее...

  Я засмеялась. Тучи немного посветлели, хотя к солнцу и дню это всё равно имело весьма слабое отношение.

  - Поехали ко мне? - неожиданно предложил Йаллер. - Правда, там сейчас невесело после того, как я отвёз Тариэль на Аксерат.

  - Невесело - это не беда, главное, чтобы не было бардака, но тебе в деле уборки помощники не нужны...

  Я села за руль. Задняя часть соседнего флайера исчезла из поля зрения Йаллера, и он стал внимательно рассматривать панель управления, как будто в жизни не видел ничего более увлекательного. Линн по-прежнему молчал.

  Кер-Сериндат с воздуха был красив, хотя для полного впечатления лучше было бы спуститься вниз, побродить по улочкам древнего центра... но потом - подняться над ними, увидеть белые шпили Академии, прозрачно-голубые окна высоток деловых районов... между которыми мы совсем недавно гонялись с Линном на спор, а Милорд был судьёй. К горлу подкатил ком. И что теперь будет? Они так и решат, что им можно на меня давить? И куда всё это делось - то, что было? Мне показалось?

  - Хороший город, - негромко сказал Йаллер. - Каждый город сам по себе живой, независимо от людей. Люди строят его, оставляют в улицах и зданиях часть души, эти части сплетаются в новое целое, рождается новая жизнь. Города всегда знают, кто и с чем приходит в них. Кому-то город откроется, развернётся, захочет показать то, что в нём есть, а при других будет равнодушно молчать или вынужденно терпеть.

  Я кивнула. Йаллер жил в том же квартале, где и мы, это был район устремлённых ввысь домов: когда-то принималось решение, расползаться ли городу вширь, убивая леса и свободную землю, или же идти в высоту, и люди выбрали второе. Между высотками были воздушные переходы, на верхних этажах строились стоянки для флайеров... а если спуститься вниз, то попадаешь в почти нетронутую природу, и только чёткие дорожки напоминали о том, что здесь всё под присмотром человека.

  В квартире Йаллера было пусто и печально. Тариэль уехала, у неё на Аксерате остались родственники, и всё же, всё же... столько веков были вместе. Она не приняла в нём то, что он любил людей, хотел участвовать в их делах, в их жизни... считала нас чем-то вроде грязи, которую нужно обходить подальше. Пока они жили на Аксерате, где людей было мало, это не мешало, потом она последовала за ним в Галактику: знала, что ему нужна опора, что быть среди тех, кто мало живёт, - тяжело, что у него бывают срывы, и требуется поддержка, особенно теперь... Не смогла. Не выдержала. Не приняла его - таким, каким он должен быть в полной мере.

  Йаллер накрывал на стол, поднял глаза.

  - Да, ты правильно подумала, - он говорил тихо и как будто не мне, а самому себе. - Ты же знаешь, у него тоже это есть - то, что нужно принять. Именно принять, а не снизойти, не смириться, не сделать закрытой темой и жить так, как будто этого нет. Дарт Вейдер - лорд Эльснер даль Соль.

  - Да. И даже не сам Милорд, а отношение Линна к нему.

  Он поставил на стол последнюю тарелку.

  - Ешь. Ты же с учёбы, наверняка голодная.

  - Есть такой факт...

  Я обнаружила, что Йаллер прав, и налегла на еду. Он умел готовить, правда, редко этим пользовался, - руниа не так нуждаются в пище, как люди. Снова навалилось: ночь, разговор с Милордом... обида. Да, так. Потому что меня прижали к стенке, и я сделала кое-что против своей воли. А я ведь хотела рассказать что-то хорошее...

  - Расскажи мне, - вдруг предложил он. - Вы же всё гоняетесь, сами всё знаете, а мне приходится довольствоваться какими-то обрывками. Можно я наконец узнаю о ваших делах по порядку и спокойно?

  - Можно, - я даже и не удивилась. - Только что же мне делать теперь? Они уже раз добились своего вопреки моему желанию. Получилось один раз, значит, можно и повторить. Разве не так?

  Он поморщился.

  - Ты говоришь... как-то не от себя. В тебе говорит обида... даже страх. Скажи, разве ты - та, что тогда была в кабинете, та, что танцевала на открытии Центра, - могла бы такое подумать? Ты говоришь о них сейчас как о тех, кто... по другую сторону. С кем нужно воевать - за себя. Разве ты действительно так думаешь?

  - А они тогда уже были такими же. Теми, кто мог надавить и вынудить согласиться.

  - Ну, Милорд - да, - Йаллер усмехнулся. - Он был другим только тогда, когда был Вейдером. Судя по всему, тот вариант, мягко говоря, похуже, чем нынешний. И ты собиралась его защищать. Сейчас уже не хочешь? Пытаешься убедить себя в том, что такого и не надо?

  - Что ты несёшь?!

  - Я пытаюсь помочь тебе понять, что ты сама несёшь. Если бы сейчас тут был Линн, разве ты сказала бы ему всё это?

  Я основательно задумалась. Наверное, нет. Наверняка нет. Почему? Опять этот мерзкий вопрос...

  - Потому что ты прекрасно знаешь, что это не так, - подытожил Йаллер. - И сейчас ты расскажешь мне про свои гонки по планетам. Про то, как вы познакомились. Про то, что я не видел на Аксерате. И про то, как на Элиетте Линна накрыл обвал, Милорд вылетел выручать и дал тебе на истерику два с половиной часа, а тебе не хватило. И поймёшь, что нынче ночью он был прав. Ведь так?

  - Ты тоже решил заставить меня принять решение, которое тебе больше всего нравится?

  От неожиданности он замер, потом расхохотался.

  - Извини. Я немного поторопил события.

  Я покончила с его стряпнёй, Йаллер убрал со стола, уселся поудобнее и соединил кончики пальцев. В глазах было тепло и интерес - куда более искренний, чем к задней части флайера.

  - Ну давай, рассказывай. Не томи.

  ...а к ночи дверь отворилась, и на пороге возник Линн - успевший промокнуть под начавшимся ливнем, продрогший и с трудом подбирающий галактические слова, и при взгляде на него всё исчезло, как смытое осенним дождём: у него и в мыслях не было заставлять, он только - просил, как всегда, когда ему приходилось просить и чувствовать себя виноватым за отца... Йаллер проигнорировал его протесты, налил горячего вина, на гранях бокала заиграл свет, и в комнате появилось маленькое рукотворное солнце.