Мертвая пехота - Юрий Погуляй

Пальчики взяла клещи, нарочито сексуально облизнула губы, бросив взгляд на арестованного. Рэма передернуло, а юношу начала бить крупная дрожь.

— Я все скажу, — вдруг выпалил Эвар. — Я все скажу! Но мы не виноваты! Мы не хотели убивать Диан! Мы не знали! Прошу вас, не надо! Я все скажу! Я все подпишу! Мы не знали, что там будет Диан! Если бы мы знали, то мы никогда…

Пальчики с победным видом посмотрела на Рэма, которому вдруг стало так скучно, так уныло и тоскливо.

— Мы слушаем тебя, Эвар.

И Мароин заговорил. Сбивчиво, с мольбой ловя взгляд Пальчиков, он каялся и рыдал, рассказывая детали своего преступления. Юноша во всем сознался. Как в организации убийства Ноя Огара и его внука, которое замыслил для инициации выборов на Нуслайте, желая привести к власти своего отца. Так и в найме убийцы, устранившего свидетелей на Прокхате. Он же поведал о том, что арест Бэллы, которая должна была произнести кодовую фразу загипнотизированному охраннику, спутал ему все карты, и потому пришлось поднимать старые связи и просить об услуге гостившего на Приме Доди Малахина. Тот был не в курсе планов своего «приятеля», но охотно помог. Подумал, что участвует в розыгрыше, и прозрел лишь потом, когда узнал, к чему привела его «помощь». Зачем он застрелился и застрелил свою жену — Эвар не знал.

В общем, все оказалось так банально. Так скучно. Но Рэм и здесь умудрился вляпаться в дерьмо по уши. Пальчики оказалась на коне, а вот Консворт не у дел.

Дознаватель вышел из камеры, прислонился к стене спиной и затылком, прикрыл глаза. Запрос на Майзера уже ушел. Сбежать, что ли?

Очень хотелось домой.

Может, ему повезет, и он сумеет хотя бы еще один разик посидеть в любимом кресле, посмотреть на сонливого старика из соседней квартиры, отдыхающего во внутреннем саду.

Рэм отлепился от стены и зашагал в «рабочий кабинет». Кончено? Все кончено? Дело раскрыто? А как же те, старые убийства? Что с ними будет? Консворт возмущенно фыркнул. Отставить панику. Привезут Майзера — и они потолкуют. Обстоятельно потолкуют. А после хоть потоп. Главное — посмотреть в глаза Раммону и понять, прищучил ли ты изменника, или облажался по полной программе.

Голова просто раскалывалась. Он сел перед монитором, массируя виски, и уставился невидящим взглядом на видеографию Реддины. Почему-то ему было приятно смотреть на нее. В душе становилось как-то теплее, спокойнее. Несмотря на то, что тело колотила противная дрожь, будто от слабости.

Внизу, чуть ниже фотографии, висел статус запроса на арест Майзера Раммона. «В процессе». Ох, заварил ты кашу, Рэм. Ох, заварил. Но отступать нельзя. Если он не виновен, значит дор Консворт попытает счастья в качестве частного детектива, ну, или сдохнет где-нибудь в трущобах от чего-нибудь жуткого и непременно случайного.

Прошло, наверное, около получаса, прежде чем торжествующая Пальчики вернулась в кабинет. Вошла, победно улыбаясь. Бросила взгляд на подавленного Консворта.

Тот никак не отреагировал на ее появление. События последних дней выжали его эмоции досуха, осталась только чудовищная усталость. Он даже не злился на нее из-за Славея. Рэм умел проигрывать с достоинством.

Пальчики уселась на свое рабочее место, посмотрела на монитор, и ее улыбка тут же погасла. Дознавательница в ужасе уставилась на Рэма:

— Что ты наделал, идиот?!

Консворт пожал плечами, понимая, что вызвало такую реакцию. Майзер все-таки видная фигура в империи, а запросы одного дознавателя всегда становятся известны коллегам.

— Дело закрыто, Рэм! Ты должен отозвать запрос!

Он устало хмыкнул, прислушиваясь к собственным ощущениям. Будет ли он хорошим дознавателем, получив Инсигнию и испугавшись допроса какого-то там наместника? Вряд ли…

Нет, он будет умным дознавателем, но хорошим ли?

— Рэм… — жалобно протянула Пальчики. — Пожалуйста, отзови свой запрос! Пожалей хотя бы себя!

— У каждого из нас должен быть свой Славей, — тускло сообщил Рэм.

И отстраненно ткнул в название нуслайтовского корпуса «Стальной клык», где прежде служила Аша Реддина. Скучая, вызвал боевую статистику пропавшего подразделения и обмер. Медленно потянулся к клавиатуре. Набрал «Воннерут» и запустил поиск в новостных базах данных.

Тишина. Глухо. Ничего нет. Никаких новостей про Халамера и его солдат, но…

— Эмма! — прохрипел Рэм. — Иди сюда!

Военные пирамиды корпусов обновлялись раз в сутки. Эдакое генеалогическое древо, где можно проследить, кто в чьем подчинении находится, и как изменилась его позиция за последние двадцать четыре часа. Каждый вечер Калькуляторы отсылали запросы на пересчет рейтинга и получали ответ от встроенных в бойцов датчиков. Если таковой приходил, то солдат считался живым, а его имя в пирамиде подсвечивалось зеленым.

— Что еще? — на Пальчики было жалко смотреть. Да чего она боится-то?

— Ты знаешь, что Воннерут жив? — облизнул пересохшие губы Рэм.

Дознавательница вздрогнула.

— Адова канитель… да тут почти весь корпус зеленым светится! Ты смотри сюда! Смотри! — Консворт возбужденно заерзал в кресле. — «Стальной клык» вернулся! Вот это новость!

Пальчики медленно поднялась из-за стола, хлопнула ящиком и что-то в него положила. Или взяла? Чай свой опять, что ли? Рэм, если честно, не следил. Его полностью захватила зеленая пирамида военного корпуса.

— Адова канитель! Их не было двадцать лет! И они вернулись! Ты слышала ту историю про Воннерута Халамера, а?

Пальчики подошла к нему, встала за спиной и уставилась в монитор.

— Вот это да… Вот это да! — продолжал Рэм. Даже страх перед арестом Раммона ушел на задний план. Чего бояться, когда тут такое происходит.

Дознавательница наклонилась вперед, вглядываясь в пирамиду.

— Ты видишь, Эмма? Они вернулись! Проклятье!

Рэм принялся проматывать звания, мучительно вспоминая нужное. Кем он был? Адова канитель, кем он был?

Глаза сами наткнулись на знакомую фамилию. Лэйк Консворт. Тактик «Стального клыка». Табло с именем его отца горело зеленым светом.

— Мой отец вернулся… — прошептал Рэм. И тут что-то укололо его в шею. Тело моментально перестало слушаться, и Консворт завалился набок, повиснув в кресле.

— Лоден великий, какой же ты идиот, Рэм, — с горечью сказала Пальчики. — Отчаянный, сумасшедший идиот!

Рэм не мог пошевелиться.

— Почему у тебя такой поганый характер, а? — продолжала причитать Пальчики. В отражении монитора он видел, как она спрятала шприц. — Был бы ты вменяемым человеком — они бы не поступили так с тобой! Но ты же так не умеешь. Ты же дознаватель, да?! Тупой ублюдок!