Мои печали и мечты (Сборник пьес) - Алексей Слаповский

МИЛГА ЙОГОВИЧ, знаменитость

Квартира, в которой главное — крайняя захламленность. На стенах — картины. Все они выполнены в попсово-гламурной манере, свойственной стилю уличных выставок-продаж на Арбате или в переходе у Дома Художника — в Москве. А впрочем, такие же — прилизанные или имитирующие чью-то известную широкой публике манеру, можно встретить и в Париже, на Монмартре.

Максим вводит Хельгу — девушку, похожую на знаменитую Милгу Йогович, большой постер с портретом которой, наряду с картинами, висит на стене. (Это не обязательно Милла Йовович, как вы подумали. Портрет должен быть похож на актрису, играющую Хельгу). Максим одет в грязную футболку, драные джинсы, волосы давно не мыты. Но он сам об этом знает и поэтому чувствует себя очень дискомфортно. Хельга же в белой кофточке, в белых джинсах со стразами по швам, в руках белая сумочка, тоже со стразами. Ее настораживает обстановка, хотя она старается этого не показать. Посматривает на дверь. И тут видит портрет Милги.

ХЕЛЬГА. Вот почему ты меня вызвал! Все говорят, что я на нее похожа. Это еще как посмотреть, это она на меня похожа! А чего ко мне не согласился приехать? Машины нет? Или боишься? Некоторые боятся. Зря. У нас не фирма, от себя работаем. Нет, конечно, есть люди, курируют. Зато помочь могут, если что. Ты извини, я, пока ехала, у меня как-то перемкнуло. Матвей?

МАКСИМ.

Максим.

ХЕЛЬГА. Ну вот, почти угадала. Хельга. (Протягивает руку).

МАКСИМ.

Я никогда не пожимаю рук.

ХЕЛЬГА. Тоже правильно. Гигиена. Я в метро, хотя я там очень редко ездию, я там сроду за поручень не берусь. Как представлю, сколько там рук в этом месте побывало — бррр! (Передергивает плечами).

МАКСИМ (заинтересованно).

Ты рипофобией, случайно, не страдаешь?

ХЕЛЬГА. Чего? Тебе справку от врача показать? Или от венеролога? Да я, кроме насморка, никогда не болела ничем! Я зарядку делаю, в бассейн хожу! Нет, если хочешь, у меня и справка есть. Некоторые требуют. Чудаки, ё, будто не знают, что любую справку сейчас можно подделать. Или просто купить. Показать справку?

МАКСИМ.

Спасибо, обойдусь.

ХЕЛЬГА. Слушай, извини, конечно, это не мое дело, а чего у тебя такой бардак? Мы вот три девушки вместе живем, а порядок идеальный всегда. Я их гоняю — терпеть не могу, когда мусор.

МАКСИМ.

Я тоже ненавижу грязь.

ХЕЛЬГА (с легкой иронией). Оно и видно! … А картин сколько! Ты художник?

МАКСИМ.

Картины моего отца.

ХЕЛЬГА. Красиво. Как в музее.

МАКСИМ.

Ты любишь посещать музеи?

ХЕЛЬГА. Бываю, вообще-то. Недавно в этом была… Ну, на этом, на этой… О, ё… Ну, в центре… Короче, картины там, Репин, Васнецов. Врубель.

МАКСИМ.

Тебе понравилось? Ты чем-то восхитилась?

ХЕЛЬГА. Я живопись вообще люблю. Но только классику. Когда картина такая… Ну, люди там настоящие, природа. А современные эти — ну, когда пятна всякие, ну, понимаешь. Абстракции. Я тоже так могу.

МАКСИМ.

В искусстве все зависит не от стиля,А от художника. Хотя, я, как и ты,Предпочитаю классику, но, все же,Я не люблю, когда совсем похожеНа то, что в жизни.

ХЕЛЬГА. Странно говоришь. Тьфу, я тоже начала. Ты прикалываешься? Ты почему стихами?

МАКСИМ.

Стихи? Да нет. Ритмическая речь.Способность с детства, а потом привычка,Потом болезнь. Врачи предостеречь,Считая пустяками, не успели.И я таким остался.

ХЕЛЬГА. В самом деле? Ё, это прямо как зараза — ты видишь, я прямо попала в рифму тебе! То есть ты не можешь нормально говорить?

МАКСИМ.

Меня не напрягает. Всех сначалаПугает это. Ничего, привыкнешь.

ХЕЛЬГА. Уже привыкла.

МАКСИМ.

Понимаю, этоНеобходимо девушкам твоейПрофессии. Мгновенно под клиентаПодстроиться, сообразить, кто он,Чего желает и чего бояться,Чем угодить ему, но так, чтоб чересчурОн не увлекся, ибо неизвестно,Что хуже — гнев его или любовь.Вы все психологи.

ХЕЛЬГА. А то! Само собой! Слушай, ты извини, конечно, я просто уточняю. Два часа минимально, ес? А там как пойдет, ес? В смысле, если понравлюсь, на ночку, ес?

МАКСИМ.

Ну да. Хотя, возможно…

ХЕЛЬГА (перебивает). Тогда, слушай, это просто на всякий случай. Ты отличный парень, интеллигентный, я вижу, даже чересчур, я шучу, нет, правда, папа художник, я понимаю, но у меня принципы, независимо. Для всех. И психология, сам про нее сказал: когда человек, ну, то есть мужчина, думает, что потом отдавать, он только об этом и думает. А когда он уже отдал, он уже не думает, отдал и отдал. Он уже отдал, можно отвлечься.

МАКСИМ.

Рубли иль доллары?

ХЕЛЬГА. Мне все равно, хоть йены. Тьфу, блин, как быстро прилипает! Нет, это точно, на фиг, как болезнь. Ты посмотри, я же хочу нормально, а получается совсем, как у тебя! Ну прямо, блин, чесслово, как икота! Давай нормально, а?

МАКСИМ. Я не умею.

ХЕЛЬГА. Тогда хоть буду я, как человек, а то прилипнет, гадость, в самом деле! (Напрягается, усилием воли возвращается к нормальной речи). Я говорю: тогда я буду по-человечески говорить, а то, в самом деле, прилипнет эта зараза! (Вздыхает с облегчением). Ффу, прошло. Так как?

Максим достает деньги, протягивает Хельге, она берет их, хочет сунуть в сумочку. Максим смотрит.

ХЕЛЬГА. В ванную не хочешь?

МАКСИМ.

Я только что оттуда. Прячь, не бойся.Мне отвернуться? Выйти?

ХЕЛЬГА. Да не надо! Вот — опять! (Почти по слогам). Не надо, ничего я не прячу, я не это имела в виду! А сама я душ хочу принять. Не помешает. Хотя у меня первый вызов сегодня, но — дорога, то, се…

МАКСИМ.

Я это понимаю. Сам, когдаНа улице пробуду больше часа,То чувствую, что весь в грязи и в смоге,Что все пропитано — до мозга — этой воньюГнилого города. А как воняют люди!Когда еще я ездил на метро,Я вытерпеть не мог и пары станций!Я задыхался — нет, я подыхал!Серьезно, я однажды потерялСознание. Решили — наркоман.Никто не трогал. А когда очнулся,Увидел, что вагон в депо. ВокругВсе было пусто. Тишина. Безлюдье.Мне так понравилось! Потом пришли убратьсяДве тетки. Убрались — и удалились.И я один остался. Знаешь, как младенецЯ спал — и ощущал сквозь сонБлаженство чистоты и пустоты…

ХЕЛЬГА. Все как у меня! (Хочет сесть в кресло, но осматривает его и остается стоять). Я в Щучине жила, город такой, Белоруссия, военных много, отец военный у меня, уже в отставке, он больной, а мама в ателье работала, они с утра уйдут — дома никого, тихо, приятно… Или в выходной утром, если рано выйти — все спят, ну, после работы, с похмелья, просто отсыпаются — никого абсолютно, как умерли все! Идешь — будто ты одна совсем, будто все вымерли. А сейчас — чума, в одной комнате втроем, клиент если придет, вообще на кухне сидим, а одна работает. Все время народ, народ вокруг… В метро недавно попала в восемь утра. Ну, получилось так, денег на машину не было, а клиент, сволочь… Ладно, это неинтересно. Короче, пришлось в метро. Это мрак! Зажали — кости трещат, голову задрала, воздух глотаю, а сама думаю: ё, в такой тесноте запросто — или грипп, или экзему подцепишь, или вообще СПИД, а что, я слышала, бывает, воздушно-капельным путем, врачи врут, что через кровь, успокаивают. Короче, еду — и тетка встает. Маечка такая без рукавов. Руку подняла — и в морду мне прямо подмышкой! А подмышка мохнатая, мокрая, и прямо пар от нее, я серьезно! Прямо в нос. Я умирала на фиг! Хочу отойти — не могу! И ты не поверишь, меня сблевало! Прямо на мужика, там мужик сидел подо мной, прямо ему за пазуху, в рубашку! Ё, что было, это просто не описать! Мужик орет, я к выходу пихаюсь, мне кто-то в живот локтем… Короче, вывалилась еле-еле… После этого взяла номер в гостинице и три дня там прожила одна. Не выходила практически. Я вообще, между нами, человеческий запах не перевариваю.

МАКСИМ.

Как мы похожи… Даже интересно.Да, запах — это… Но еще воняют взгляды —Тупые, сальные, безмозглые, пустые!А как смердят слова! Когда я слышу,Ну, что-то типа: (гнусаво, протяжно, пародийно)                        «Ты, ваще, кончайПонты кидать, тут все свои, в натуре!» —Мороз по коже, будто ты услышал,Как по стеклу ножом — над самым ухом!

ХЕЛЬГА. А что же сам живешь в такой грязюке?