Воины света. Меч ненависти - Бернхард Хеннен

— Я знаю Хорзу как человека, который много обещает и мало делает. Если я буду настолько глуп, что позволю его прихвостням поймать себя еще раз, то я не заслуживаю ничего лучшего, чем быть повешенным. Но если твоя нежная эльфийка сумеет победить меня — быть может, потому что я потеряюсь в ее прекрасных глазах и забуду о том, что нужно сражаться, — то обещаю, что не буду предпринимать попыток к бегству до тех пор, пока мы находимся в Хоннигсвальде. — Ламби ухватился обеими руками за промежность и повращал бедрами. — Где же скальды? Слушайте сюда, это лучше любой саги о героях, это история о Ламби и эльфийской девушке. Ну что, герцог, идешь на пари? Или предпочтешь спрятать свою нежную эльфийскую девушку от настоящего фьордландца?

Альфадас протянул ему руку, и военный ярл хлопнул по ней ладонью.

— Надеюсь, ты человек чести, по крайней мере в вопросах пари.

Ламби широко усмехнулся.

— Обещаю, что ты сможешь это проверить.

Бунтари, крестьяне и пара смельчаков — какое войско, подумал Альфадас. Они должны знать, что их ожидает. По крайней мере это!

— Завтра вы увидите, как сражаются эльфы. Это произведет на вас впечатление. Но эти эльфы, с которыми никто из нас не может сравниться, проиграли уже много сражений с троллями. Они боятся их, как самых страшных врагов. Тролль равен по силе четырем-пяти мужчинам. Тот, кто допустит ошибку и отразит один из их ударов, будет раздавлен. Они не знают страха. Если пятерым из вас удастся сражаться группой, защищая друг друга, то вы будете по крайней мере равны троллю. Эти чудовища почти вдвое выше нас. Зимний холод им нипочем, и они бьются за то, чтобы вернуть себе былую родину. Если нас пошлют в Альвенмарк, то это все равно, что засунуть ребенка в клетку с медведем и только на следующий день прийти посмотреть, как он там.

Теперь никто из стоявших на берегу мужчин не смеялся. Некоторые пялились на Альфадаса, широко открыв рты и ничего не понимая. Такой речи никто не ожидал.

— На сегодня я вас отпускаю, — сказал Альфадас. — Подумайте над моими словами. Я не стану сердиться ни на кого, кто не придет завтра. Это не поступок труса, просто доказательство мудрости. А кто все же придет, пусть этой ночью поразмыслит над тем, как слабые люди могут убить троллей. Помните: если тролль подобрался близко, вы трупы. А теперь идите!

— Завтра ты будешь ждать их на пустом берегу, — раздраженно сказал Рагни. — Что это значит? Король будет в ярости, если услышит об этом.

— Не думаю, что герцог так быстро избавится от них, Рагни, — возразил ему Маг. — Я знаю этих ребят. А они знают, какую жалкую жизнь ведут во Фьордландии. Даже крохотная надежда на богатство — это больше, чем есть у них здесь.

«Если Маг не ошибся, то, возможно, завтра на берегу будет стоять еще больше воинов, чтобы отправиться в другой мир. Нужно найти более наглядный способ показать, что может произойти», — размышлял Альфадас. Наконец он обернулся к молодому паромщику.

— Ты можешь раздобыть в течение следующих нескольких дней дюжину быков? Я хотел бы купить их. Нужно позаботиться о части провианта самим, а не взваливать все на плечи эльфов.

Малый совет

— Где Линдвин?

Никто не ответил Олловейну. Малый совет Филангана собрался в павильоне у Магдан Фалаха. Лица эльфов были словно маски. Похоже, никто не чувствовал, что обращались к нему.

Когда молчание слишком затянулось, Ландоран наконец снизошел до ответа.

— Она незаменима. Линдвин желает тебе приятного путешествия.

— И как я пойду без нее? — раздраженно спросил мастер меча.

Вот уже десять дней Линдвин не появлялась. С тех пор как они любили друг друга. Мысль об этом пробуждала сладкую боль. Любила ли она? Или это было частью утонченного плана? Похоже, ее действительно признали повелительницей Филангана. Олловейн видел, как по ее приказу были оставлены все другие поселения нормирга в Снайвамарке. Все эльфы, которые могли принять участие в защите, остались в Филангане; остальных отослали в скальные замки на высокогорье Карандамон. Было мудро оставить поселения, которые нельзя было защитить, и вместо этого собрать все силы в одном месте. Олловейн ожидал, что Линдвин спросит у него совета, ведь, в конце концов, он был ее советником по военным вопросам. Якобы… Но она не показывалась.

Олловейн снова вгляделся в безучастные лица. Совету нравилось унижать его, напоминать о недостатке!

— Я не могу открыть врата. Без Линдвин я не могу ступить на тропы альвов. И как я приведу сюда войско людей, если она не поможет мне?

— Ты должен привести войско людей не сюда, а в горы Сланга, — с раздражающим спокойствием поправил его Ландоран. — Через двадцать дней Линдвин откроет врата на звезде альвов в Фирнстайне. Она сопроводит тебя и людей обратно. А до тех пор тебе придется удовлетвориться услугами Люсиллы. Она опытный маг. Вместе с Ронардином они помогут тебе подготовить людей к их прибытию в Альвенмарк и к войне.

— Эмерелль не предполагала, что камень альвов останется здесь. Я требую выдачи артефакта!

Ландоран пренебрежительно поднял бровь. Этот презрительный жест Олловейн научился ненавидеть еще в детстве!

— Не думаю, что ты можешь решать, что предполагала Эмерелль, поскольку королева не знает о непредвиденных обстоятельствах. Если бы она была здесь, она одобрила бы то, что мы делаем.

Олловейн растерялся. Это многократно превосходило обычное высокомерие Ландорана! Мастер меча достаточно хорошо знал уполномоченного совета, чтобы понимать, что сопротивление в данный момент бесполезно. Ландоран не станет колебаться и посадит его под арест, если он воспротивится его решению.

— Я повинуюсь мудрости совета, — недолго думая солгал Олловейн.

Когда он вернется, за его спиной будет войско. Даже если это будут всего лишь люди, они будут представлять собой силу, от которой просто так отмахнуться Ландоран не сможет.

На мгновение на лице Ландорана проступила озадаченность. Затем он взял себя в руки.

— Я распоряжусь, чтобы твой отъезд состоялся как можно скорее. Ты получишь коня и доспехи, чтобы с достоинством представлять народ нормирга.

Олловейн кивнул. Во время бегства он потерял свой доспех. Будучи воином, он должен быть одет не только в рубашку, несмотря на то что глупо полагать, будто от силы тролльских ударов его может защитить какой бы то ни было доспех.

— Мы послали гонцов к большинству народов Альвенмарка. Если эльфы, кентавры, ламассу и другие братские племена поддержат нас в борьбе, то мы с легкостью одолеем троллей. — На губах отца появилась улыбка. — Предложение людей с военной точки зрения, быть может, и спорно, но с дипломатической — бесценно. Поддержав нас, они посрамят другие народы альвов. И это может стать зерном великого союза.