Сестры-соперницы - Виктория Холт

Я с нетерпением ждала вечеров, которые мы проводили вместе. Я играла с Ричардом в шахматы и иногда обыгрывала его. Он был несколько удивлен, но в то же время и обрадован.

Ему нравилось расставлять на нарисованном плане местности оловянных солдатиков, показывая нам наглядно, каким образом он выиграл ту или иную битву.

Я внимательно наблюдала за его действиями, решив завоевать его внимание Я задавала вопросы, касавшиеся тактики, а однажды даже выразила сомнение в разумности какого-то передвижения войск. Его четко прорисованные брови удивленно приподнялись, словно он был поражен безрассудством профана, пытавшегося спорить с профессиональным военным.

Однажды я переставила пехоту на другую позицию. Вместо того, чтобы поправить меня, Ричард сказал:

— В таком случае, я перебросил бы свою кавалерию вот сюда.

— Пехота находится за грядой холмов, — указала я. — Ваша кавалерия не будет знать о том, что моя пехота сменила позиции.

— Это можно будет заметить.

— Нет. Они двигались ночью.

— Разведчики сообщат мне об этом.

— Мои разведчики давно знают ваших. Слишком уж часто вы использовали одних и тех же людей. Они ввели вас в заблуждение, и вы уверены, что пехота находится вот за этими холмами. А они уже давно здесь.

Наши взгляды встретились, и я увидела блеск в его глазах.

— Что вы знаете о военном деле? — спросил он.

— В бою руководствуются стратегией и тактикой. Женщины, как вы знаете, весьма искусны в этих науках.

Он развеселился и, как мне показалось, пришел в возбуждение. Мы продолжали разыгрывать игрушечную битву.

Анжелет сидела в кресле, наблюдая за нами.

Потом, когда мы остались наедине, она сказала:

— Тебе не следовало так говорить с Ричардом. Это звучало очень самонадеянно! Как будто бы ты разбираешься в военных делах не хуже, чем он.

— Это всего лишь игра в солдатики.

— Для него эти игры — реальность. Это битвы, в которых он участвовал и одержал победы.

— Тогда ему пойдет на пользу соперник-генерал, способный перехитрить его.

— Берсаба!

— Да что тут такого!

— Я не думаю, что он остался доволен. Конечно же, он остался доволен, и мы продолжали наши сражения на бумажных полях и на шахматной доске. Я уже предвкушала будущие вечера, когда я хорошенько узнаю Ричарда, а он — меня. По ночам, оставаясь наедине с собой, я продолжала думать о нем, понимая, что сильное влечение к нему, которое я ощутила при первой встрече, не исчезло. Напротив, с каждым днем оно разгоралось. Однажды Анжелет сказала мне:

— Вчера вечером Ричард говорил о тебе.

— Да? — с нетерпением откликнулась я. — И что же именно?

— Он сказал, что нам следует развлечься. Он думает, что нам пора отправляться в Лондон. По его словам, там будет гораздо интересней.

— Но ты же сказала, что он говорил обо мне.

— Он и говорил о тебе. Он сказал, что мы должны найти для тебя мужа.

Я разозлилась и сказала:

— Он хочет, чтобы я поскорее покинула ваш дом?

— О нет, Берсаба, ничего подобного. Ему нравится, что ты здесь, потому что это радует меня. Он говорит, что ты умна и красива и должна выйти замуж. Просто сейчас он хочет, чтобы мы побыли здесь ради моего здоровья. Ричард считает, что я еще недостаточно окрепла и мне пока нужно немножко пожить спокойной жизнью.

Он признает, что я умна и красива, но хочет найти для меня мужа.

Я была польщена и одновременно обозлена и расстроена.

Мне не очень нравился подбор слуг в этом доме. Если бы я была хозяйкой в Фар-Фламстеде, то обзавелась бы большим количеством прислуги. Всем заправляли здесь, определенно, супруги Черри, а также Джессон, бесшумно передвигающийся, незаметный и в то же время незаменимый человек, попадавшийся на глаза так редко, что можно было забыть о его существовании. Он был здесь кем-то вроде серого кардинала; во всяком случае, мне так показалось, поскольку все слуги отзывались о нем с почтением. Мэг исполняла обязанности камеристки Анжелет, а ее сестра Грейс по совместительству была местной повитухой. Анжелет была убеждена в наличии у Грейс исключительных способностей — ведь та определила беременность Анжелет еще до того, как о ней узнала сама Анжелет.

Я подумала, что это очень похоже на Ричарда — завести в доме порядок, при котором главную роль играют мужчины. Как я поняла, в свое время все они служили под его началом и по тем или иным причинам покинули армию. Он был их благодетелем и по-своему холодно, аналитически рассудил, что именно поэтому они будут ему верны.

Миссис Черри с мужем были довольно заурядной парочкой: она заведовала кухней, а ее супруг вместе, с Джессоном выполнял все основные обязанности. Надо отдать должное, дом велся образцово. Все часы показывали точное время, а пища подавалась в назначенный срок — с боем часов. Выглядело это забавно.

Анжелет вряд ли можно было назвать хозяйкой дома, поскольку она не внесла в установленный распорядок никаких изменений. Будь я на ее месте, я сделала бы это хотя бы для того, чтобы показать слугам, что я здесь хозяйка.

Несомненно, я вызывала у них определенный интерес, и, как мне показалось, легкие подозрения. Частенько я замечала, как они настороженно посматривают на меня, словно прикидывая, что я могу натворить.

Маленький замок с самого начала заинтересовал меня, а когда Анжелет сообщила, что приближаться к обветшавшему строению опасно и что именно Ричард запретил это, замок заинтересовал меня еще больше. Анжелет предупредила, что ее муж очень рассердится, если кто-нибудь нарушит его приказание.

Она привела меня в комнату Замка, где когда-то жила первая жена хозяина. Недолгий брак, длившийся около года, после чего она умерла при родах.

— Что ты знаешь о его первой жене? — спросила я.

— Очень немногое, — прозвучал ответ. — Слуги почти ничего не рассказывали о ней. Она ведь умерла более десяти лет назад.

— А Ричард? Ты его расспрашивала?

— Думаю, ему бы это не понравилось.

— Ты, Анжелет, прекрасная жена, я уверена. Ты всегда поступаешь так, как он хочет?

— Конечно. Зачем ты иронизируешь?

— Нет, я просто подумала, что на твоем месте время от времени устраивала бы небольшой бунт.

— Ничего подобного. Ты еще не была замужем и ничего не знаешь о взаимоотношениях между мужем и женой. Естественно, я хочу угодить ему во всех отношениях…

Ее голос дрогнул. «Бедная моя маленькая сестренка, — подумала я, — ты хочешь во всем услужить ему, даже в том, что заставляет тебя испытывать неприятные ощущения».

Ситуация и развлекала и интриговала меня. В его присутствии я постоянно чувствовала волнение. Я заметила, что в течение всего дня жду вечера — этих вечеров, выглядящих столь тихо и безобидно, когда Анжелет усаживалась в кресло со своим рукоделием, а мы с ним начинали разыгрывать сражения на шахматной доске или на бумажных полях.