Пушкинский вальс - Вадим Смиян

    Это был настоящий кошмар.Мало того, что в бумажнике лежала крупная сумма, так еще это были все средства, которыми он располагал! У него оставалось лишь немного мелочи, случайно осевшей в двух-трех карманах. А он собирался завтра продлевать оплату проживания на три последних дня! До среды включительно… Но теперь платить было нечем.

 Владислав Георгиевич пришел в отчаяние. Он всегда тяжело переживал любую потерю, но этот случай его просто убил. Особенно удручало, что такое произошло не где-нибудь, а в его родном городе! Вот это пинок устроила ему малая родина! Его банально обворовали! Бесполезно и тошно было теперь предполагать, где именно это произошло: то ли в кинотеатре( и черт его понес в этот «Экран»!), то ли в переполненном автобусе.

 В автобусе он расплачивался не деньгами, а заранее приобретенными билетами. А теперь он оказался перед неумолимым и отвратительным фактом: его, солидного и уважаемого человека, обчистили внаглую, и теперь он остался без денег.

 Это означало только одно: завтра утром ему придется сворачивать проживание в гостинице и отправляться на вокзал. И то, если еще хватит денег на билет до Москвы. А если не хватит? Владислав Георгиевич сорвался с места и принялся лихорадочно обшаривать все до единого карманы, где могла заваляться хоть какая-то мелочь. Ну надо же, какую гнусность ему учинили! Будь проклято это карманное ворье! Хорошо еще, документы он с собой не взял, а то мог бы остаться еще и без паспорта… Хорошо, что хоть на кладбище все дела закончил, и последние отпущенные ему дни он собирался просто погулять, поностальгировать… Что же, ностальгию придется отложить до другого раза! Оказывается, бывают ситуации, когда ностальгия тоже денег стоит...

 Владислав Георгиевич готов был заплакать от досады. Ну и поездочка у него вышла на этот раз! Обожаемая женщина, о которой он мечтал весь год, послала его ко всем чертям открытым текстом, следователь за ним ни с того, ни с сего таскается, а тут еще – и украли все деньги! Что же за непруха такая в этот раз на его малой родине! Откуда это фатальное невезение?!

 Тут ему немного повезло – в кармане его рабочей одежды,в которой он ездил

 на кладбище, по счастливой случайности нашлась некоторая сумма. Ее хватит и на билет до Москвы, и даже на покупку какой-нибудь снеди, чтобы в дороге не умереть с голоду. Владислав Георгиевич чуть-чуть успокоился.Однако факт оставался фактом: завтра ему придется уехать. Платить за гостиницу нечем, да пожалуй, и незачем...

      Он в изнеможении присел в кресло – до чего же стало мерзко на сердце! И госпожу Гончарову он больше уже не увидит, и снова резко и мучительно на душе сделалось больно. Он обвел глазами комнату,словно заранее прощаясь с уютным номером, в котором чувствовал себя так хорошо… И так все изменилось – в одно мгновение! Как же все обернулось гадко, мерзко, нелепо… Взгляд его упал на толстую серо-зеленую книгу, лежавшую на столике под зеркалом. Феофан Византиец, «Хронограф»… Он и половины не успел прочитать, а завтра придется пойти в библиотеку и сдать ее. Где он еще найдет такое издание? Разве что если когда-нибудь еще сюда вернется… Но после такого гадкого случая он вряд ли вернется. Душа не захочет. Вдруг Владислав Георгиевич застыл недвижимо в своем кресле: а что если…  книгу не сдавать? Вот так, взять и не сдавать, а увезти ее с собой? Сначала он

 постарался прогнать от себя такую шальную мысль, но она снова возвращалась к нему. В самом деле, должна же ему быть хоть какая-то моральная компенсация за случившееся? Он усмехнулся своим же мыслям. Никогда бы он не позволил себе подобного – это в детстве у мальчишек было такое «геройство» - спереть понравившуюся книжку из детской библиотеки! Но он, взрослый и солидный человек! Да,он был бы счастлив иметь в своем домашнем собрании Феофана Исповедника, но добытого не таким же способом!..Дело тут в другом, в чем он сам себе признавался. Ему жутко, до дрожи хотелось досадить отвергнувшей его  женщине. Не отомстить( мстить ей собственно было не за что), а именно досадить. Лилия Николаевна женщина весьма своеобразная, ей ничего вроде как и не нужно в жизни, кроме книг. Книги – ее единственное больное место, этакая Ахиллесова пята… вот он и ударит по ее больному месту! И пусть она почувствует, пусть немного помучается. Пусть хоть так заплатит ему за его обманутые надежды, за его унижение, что он терпел от нее… А то – ишь, возомнила себя Бог знает кем! Вот Владислав Георгиевич тихо и непринужденно и поставит ее на место. Украли у него бумажник, а вместе с ним – и книгу! Того самого Феофана… Такая вот неприятность. Ну что тут поделаешь! Пусть почувствует свое бессилие, пусть как следует побесится. Он дольше терпел ее всякие там выкрутасы, и теперь его очередь поиздеваться над ней. Это вполне справедливо.

 Он вдруг обрадовался принятому решению. Завтра он так и сделает! Интересно, как вытянется ее физиономия, как она снимет со своего носа очки и бросит их на стол! А он позлорадствует. Ему будет приятно понаблюдать, как она сама же станет терзать себя… А у него дома появится столь редкая и желанная книга! На добрую память о малой родине, обворовавшей его, и о женщине, натянувшей ему нос!

 Владислав Георгиевич крякнул от удовольствия, отправился в душ, а потом лег спать. И спал он безмятежно, даже пропажа денег не испортила его мирный сон...

 Утром он позавтракал и сразу же начал собираться. На сборы у него ушло не менее двух часов. Книгу он положил на самое дно своего саквояжа, бережно завернув ее в полиэтилен. Во время обеда Владислав Георгиевич доверительно побеседовал с Надеждой Александровной, не преминув поделиться с ней случившейся неприятностью. Старушка расстроилась, кажется, по-настоящему – она так сочувствовала ему, и много сетовала по поводу его преждевременного отъезда. Владиславу Георгиевичу даже пришлось ее несколько утешать.

 - Вот после трех часов освобожу номер, и на вокзал! – бодро и вместе с тем грустно сказал он. – Не поминайте лихом, милая Надежда Александровна!

 - Да какое уж тут лихо! – ответила старушка. – Такое несчастье… Вы уж не переживайте так, деньги дело наживное, было бы здоровье…

 Владислав Георгиевич поблагодарил дежурную за сочувствие и отправился выполнять главную часть своего последнего плана.

 «Только бы она была на работе, - думал он лихорадочно, - а не на какой-нибудь дурацкой конференции или семинаре…»

 В библиотеке у стойки стояли два человека. За столом сидела Вера все так же в гордом одиночестве.

 - Здравствуйте…- обратился к ней Владислав Георгиевич, - а Лилия Николаевна у себя?

     - У себя, - хмуро ответила девушка.