Гавайи: Миссионеры - Джеймс Миченер

– Тебе не показалось, что это было похоже на… ну, на то, что произошло с египтянами в Красном море?

Уиппл поморщился, поднялся со своего места и позвал жену, которая занималась ранеными моряками:

– Я не думаю, что это алии посылает ветер, или что это Бог потопил корабли.

Но он не стал ждать, пока Эбнер вступит с ним в полемику. Он снова двинулся к пирсу, но, когда подходил к нему, Эбнер все же догнал доктора.

– Послушай, Джон, на самом деле я хотел спросить тебя вот о чем: в тот самый момент, который я назвал возмездием Господа за разрушение города, ты сам испытывал какое-ни будь чувство мести по отношению к этим морякам?

– Нет, – печально ответил Уиппл. – Я думал только об одном: "Надеюсь, нам удастся спасти этих несчастных".

– И я думал о том же, – признался Эбнер. – И даже сам себе удивился.

– Ты просто растешь на глазах, – резко произнес Джон и удалился.

Однако в чем-то неожиданно Лахайна все же выиграла от обрушившегося на неё урагана года, который снес половину города и нанес ему большой урон. Когда последствия урагана были ликвидированы, Келоло уже в третий раз помог Эбнеру перестроить церковь, но на этот раз кахуны даже не стали спорить о том, с какой стороны нужно делать дверь в храме. Они сами расположили её там, где ей было положено находиться с самого начала, там, как приказывали местные божества, и каменная церковь, которая была выстроена в тот год, простояла более века.

Теперь Лахайна, самый красивый из всех городов на Гавайях, начала процветать, подтверждая свое положение национальной столицы. Деловым центром королевства по-прежнему оставался Гонолулу, поскольку иностранцы привыкли жить по соседству со своими консульствами. Но сами алии всегда недолюбливали Гонолулу, считая его мрачным, душным и неуютным городом. И хотя нельзя было отрицать факта, что юный король и его регенты проводили там все больше времени, когда предоставлялась возможность, король любил приезжать в Лахайну. Его женщины зачастую оставались там, в прохладных травяных домиках, и проводили время в тени деревьев коу, когда короля отзывали по делам в Гонолулу.

После страшных событий команды китобойных судов стали вести себя намного скромнее, а таких кораблей с каждым годом становилось все больше. В году их было, а в – уже. А поскольку они стояли на рейде по четыре недели весной и столько же времени осенью, на подходах к Лахайне часто можно было видеть огромное количество мачт. Так как знаменитый свистящий ураган повторялся в Лахайне только дважды в сто лет, все суда наслаждались покоем, а их команды чувствовали себя в полной безопасности в этом тихом заливе, в окружении прекрасных островов. Большое значение имела китобойная флотилия для компании "Джандерс и Уиппл", потому что капитан каждого судна обязательно платил им деньги за какую-нибудь услугу. Может быть, на корабле не хватает хвороста? У "Дж. и У." он имеется. Хочется солонины? Доктор Уиппл узнал рецепт засаливания диких свиней. Нужна сама соль? "Дж. и У." владели монополией на выварку соли в удобных кавернах, образованных природой в затвердевших потоках лавы. Может быть, капитан требует, чтобы на его корабле всегда присутствовало свежее мясо? "Дж. и У." могли предоставить здоровое поголовье и сколько угодно фуража в виде листьев дерева ти, которых хватит на долгое путешествие. Сладкий картофель, апельсины, которые завез сюда ещё капитан Кук, и сушеная рыба, приготовленная по рецепту доктора Уиппла – у компании "Дж. и У." имелось буквально все. А если уж кораблю понадобилась бечева, самая крепкая в мире, или даже свитые из неё канаты, то все уже знали, что монополия на эту продукцию уже давно принадлежит небезызвестным "Дж. и У.".

Джон Уиппл разработал ещё одну схему, которая приносила компании огромные прибыли. Если в порт входило китобойное судно с запасом китового жира, однако не с таким уж большим количеством, чтобы можно было возвращаться до мой, но с предельным, чтобы опять плыть с ним к берегам Японии, в дело вступала компания "Дж. и У.". Уиппл подписывал с капитаном договор на хранение бочек с китовым жиром. Когда таких бочек накапливалось достаточно, Джон находил американского капитана, который соглашался отвезти весь груз в Нью-Бедфорд. Таким образом, получалось, что "Дж. и У." получала свой процент за хранение груза, за доставку его в Новую Англию и за фрахтовку корабля, который выполнял рейс. Поэтому Уиппл посчитал, что следующим логичным шагом в развитии бизнеса будет непосредственная покупка у китобоев груза китового жира на свой страх и риск, но с расчетом на большую выгоду.

После этого Уиппл внес следующее предложение: компания "Дж. и У." должна приобрести свои суда и вплотную заняться китобойным промыслом. Однако осторожный капитан Джандерс, в задумчивости пощипав себя за рыжую бороду, остался непреклонен в своем решении:

В этом мире есть только один способ зарабатывать деньги, – начал он. – И мой девиз таков: "Не владей ничем, но контролируй все". Купить партию китового жира? Ни за что! Так как в этом случае ты начнешь волноваться за рынок. Пусть этим товаром владеет кто-то другой. Мы его примем, сохраним, и в результате получим куда больший процент. А что касается покупки корабля… Это уж самое настоящее безумие. Я лично знаком со всеми злоключениями судовладельцев. Им приходится доверять и полностью рассчитывать на капитана-негодяя, сволочного помощника и распутную команду. Им нужно кормить всю эту братию, страховать судно, жить, как в кошма ре, при каждом шторме, а потом всю прибыль делить с этой чертовой командой.

– Но ты сам в свое время купил "Фетиду", – резонно на помнил Уиппл.

– Разумеется! – согласился Джандерс. – Было дело, я ку пил этот корабль. Но ты ведь сам помнишь, с какой радостью я от него отделался при первом же удобном случае. В предыдущий рейс я заметил, что у Келоло слюнки потекли при виде моего брига, и поэтому сразу сообразил, что смогу обстряпать эту сделку. Но чтобы я ещё раз владел кораблем и тяготился ответственностью? Никогда! – И он указал в сторону гниющего корпуса знаменитой "Фетиды", который так и остался торчать на рифах. – Как только тебе захочется приобрести свой собственный корабль, поглядывай вон туда и вспоминай "Фетиду".

Однако такой ответ не удовлетворил Уиппла, и он возразил:

– И все же кто-то делает деньги на кораблях. Вот я и поду мал, что это могли бы быть мы сами.

Джандерс частично согласился с таким высказыванием.

– Я верю в то, что, владея кораблем, можно получать не которую прибыль, – кивнул он, – но если мы с тобой будем вести дела здесь и правильно использовать землю, Джон, мы сделаем столько денег, что все судовладельцы дрогнут перед нами. Ничем не владей, но контролируй все.

А в тех областях, которые решил контролировать капитан Джандерс, он хорошо разбирался. Он прекрасно знал рынок, и поэтому понимал, что мясо надо отсылать, например, в Орегон, а оттуда забирать меха для Кантона, переправлять шкуры в Вальпараисо, а жир и сало – в Калифорнию. Он получал непосредственную прибыль от каждого обмена, от каждой самой маленькой сделки, и всегда мог помочь, когда у кого-то случались неприятности, потому что тогда деньги имели свободное хождение. Постепенно капитаны китобойных судов поняли, что этому человеку можно доверять, и он стал выступать в роли их агента. Если капитан решил рискнуть и попробовать торговать редким сандаловым деревом, узнав о том, что капитан Джандерс сколотил свое состояние именно на нем, "Дж. и У." с радостью хранили этот товар, а также составляли рекомендательные письма в Кантон местным торговцам, которые могли бы купить всю партию. Если кто-то ещё принимал решение сделать деньги на свежей говядине, продав её в Орегоне, то "Дж. и У." снабжали этого капитана живым скотом, посылая для этого отчаянных гавайских юношей в горы. А те, уже при помощи лассо, отлавливали одичавший скот, который завез на острова капитан Ванкувер в году.

Чтобы заручиться хорошим отношением к себе моряков, компания "Дж. и У." также предлагала им некоторые бес платные услуги. Если кто-нибудь из матросов решал жениться на местной девушке, ему не надо было обращаться к преподобному Хейлу, чтобы тот заключил брак и провел церемонию. Все знали, что Эбнер не одобряет подобные браки и всякий раз сначала проводит с матросом часовую беседу, во время которой неизменно пытается убедить несчастного жениха в том, что Господь давно запретил блудить с язычниками. Однако Келоло дал доктору Уипплу право совершать церемонию бракосочетания моряков с гавайскими женщинами. Многие семьи, впоследствии занявшие свое место в истории Гавайев, произвели на свет политиков смешанной расы, управлявших островами. Подобные браки заключались именно в магазине "Дж. и У.", где свидетелями всегда выступали Аманда, капитан Джандерс и его жена Луэлла. По мнению Эбнера, все участники таких бракосочетаний жили в блуде, о чем он неоднократно сообщал им.