Искусство Сновидения - Карлос Кастанеда

– Невозможно представить, что ты был во втором внимании девять дней, – продолжал дон Хуан. – Девять дней – это секунда для бросившего вызов смерти, но вечность для нас.

Прежде чем я смог что-то возразить, объяснить или сказать что-нибудь, он остановил меня.

– Если ты до сих пор не можешь вспомнить всего, чему я тебя обучал во втором внимании, – подумай, насколько труднее должно быть вспоминание того, чему учил тебя бросивший вызов смерти. Я только учил тебя менять уровни осознания; бросивший вызов смерти заставлял тебя менять вселенные.

Я чувствовал себя разбитым. Дон Хуан и два его компаньона заставляли меня сделать невероятное усилие, чтобы вспомнить, когда я переоделся. Я не смог. Моя голова была пуста: ни чувств, ни воспоминаний. Каким-то образом я не был полностью с ними.

Нервное напряжение дона Хуана и двух других магов достигло максимума. Я никогда не видел его настолько обеспокоенным. Он всегда подшучивал, как будто хотел, чтобы я не воспринимал его слишком всерьез. Но это был не тот случай.

Я снова попытался собраться с мыслями, чтобы пролить свет на все это; и опять мне это не удалось. Но я не чувствовал поражения; меня охватила волна оптимизма. Мне казалось, что все идет так, как должно быть.

Дон Хуан утверждал, что он ничего не знал о моих сновидениях с женщиной в церкви. Сон в гостинице, в городе, сновидение с Кэрол Тиггс были для него лихими проделками сновидений магов древности, которые только засоряют воображение людей.

Дон Хуан развел руками и наконец улыбнулся как обычно.

– Мы можем только сделать вывод, что женщина в церкви показала тебе, как это делать, – сказал он медленно, с расстановкой. – Для тебя это будет серьезной задачей – найти смысл в бессмысленном действии. Это было мастерское передвижение по шахматной доске, выполненное бросившим вызов смерти в образе женщины в церкви. Она использовала твое и Кэрол энергетические тела, чтобы подняться, освободиться от своих мертвых якорей. Она поймала тебя на твоем предложении отдать ей свободную энергию.

То, что он говорил, не имело для меня никакого смысла, но это много значило для двух его компаньонов. Они пришли в сильное возбуждение. Обращаясь к ним, дон Хуан объяснял, что бросивший вызов смерти и женщина в церкви были разным проявлением одной и той же энергии; женщина в церкви была более сильной и сложной из двоих. Используя энергетическое тело Кэрол Тиггс и проделки магов древности, она создала Кэрол Тиггс в гостинице. Дон Хуан добавил, что Кэрол и женщина могли прийти во время встречи к некоему энергетическому соглашению.

Казалось, что какая-то мысль вдруг осенила дона Хуана. Он неуверенно взглянул на двух других магов. Их глаза бегали, они смотрели друг на друга. Я уверен, что они не искали соглашения, они просто сразу что-то вместе поняли.

– Все наши размышления бесполезны, – сказал тихо дон Хуан ровным голосом. – Я уверен, что нет больше Кэрол Тиггс. Нет никакой женщины в церкви; обе слились и улетели на крыльях намерения, я уверен, – в будущее.

Причина, почему Кэрол Тиггс из гостиницы так волновалась о своей внешности, заключается в том, что она была женщиной из церкви, заставляя тебя думать, что она Кэрол Тиггс другого плана, более сильная. Разве ты не помнишь, что она говорила? «Сновидь свое намерение меня. Намеревай меня в будущее».

– Что это значит, дон Хуан? – спросил я.

– Это значит, что бросивший вызов смерти видел свой путь на свободу. Она поймала тебя на прогулке. Твоя судьба – ее судьба.

– Что ты имеешь в виду, дон Хуан?

– Я имею в виду, что, если ты обретешь свободу, она тоже обретет ее.

– Как она сделает это?

– Через Кэрол Тиггс. Но не волнуйся о Кэрол.

Он сказал это до того, как я смог выразить свое понимание.

– Она способна и на тот маневр, и на многое другое.

Слишком много всего на меня свалилось. Я ощущал этот ужасный вес. В момент некоторого облегчения я спросил дона Хуана, что из всего этого следует.

Он не ответил. Осмотрел меня с ног до головы. Затем медленно сказал:

– Подарок бросившего вызов смерти состоит из безграничных возможностей сновидения. Одно из них было твоим сном о Кэрол Тиггс в другом времени, в другом мире; в мире более просторном, безграничном; в мире, где невозможное становится реальным. Дело в том, что ты не просто сможешь пользоваться этими возможностями, но и в один прекрасный день сможешь понять их.

Мы встали и пошли к его дому. В моей голове безумным хороводом кружились мысли. Это были даже не мысли, а образы, смесь воспоминаний о женщине в церкви и Кэрол Тиггс, разговаривающей со мной в сонной темноте гостиничного номера. Пару раз я почти смог сконцентрировать эти образы в чувства моего теперешнего «я», как обычно, но сдался: для такого задания у меня не было энергии.

Перед тем как мы вошли в дом, дон Хуан остановился и повернулся ко мне. Он снова тщательно осмотрел меня, как будто искал какие-то знаки на моем теле. Затем я почувствовал себя обязанным заговорить о самом главном: я был уверен, что он смертельно ошибается.

– В гостинице я был с настоящей Кэрол Тиггс, – сказал я. – В какой-то момент мне самому показалось, что это был бросивший вызов смерти, но после внимательного осмотра я отверг это подозрение. Это была Кэрол. Каким-то непонятным, странным образом она была в гостинице, как, впрочем, и я сам.

– Конечно это была Кэрол, – согласился дон Хуан. – Но не та Кэрол, которую мы знаем. Это была Кэрол сновидения. Я говорил тебе: Кэрол, сделанная из чистого намерения. Ты помог женщине в церкви осуществить это сновидение. Ее мастерство заключалось в том, чтобы сделать этот сон в высшей степени реальным: искусство магов древности, самая опасная вещь. Я говорил тебе, что в сновидении ты получишь королевский урок, не так ли?

– Как ты думаешь, что случилось с Кэрол Тиггс? – спросил я.

– Кэрол Тиггс ушла, – ответил он. – Но однажды ты найдешь новую Кэрол Тиггс, ту, из сновидения в гостинице.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что она ушла?

– Она ушла из мира, – ответил он.

Я ощутил чудовищный спазм в солнечном сплетении. Я просыпался. Мое осознание постепенно возвращалось ко мне, но у меня еще не было полного контроля над ним. Тем не менее оно начало пробиваться сквозь пелену сновидения; это была смесь незнания того, что происходит, и телесного ощущения, что что-то несоизмеримое находится сразу