Сумка с миллионами - Скотт Смит

— Нет, — сказала женщина, услышав мою последнюю фразу, как будто думала, что это может спасти ей жизнь. Она посмотрела мне в глаза и сказала: — Ты и не зайдешь дальше.

Она медленно подняла руку и протянула ее мне. Я шагнул назад.

— Мы прекратим все это прямо здесь и сейчас, — добавила она. — Да?

Она попыталась заглянуть мне в глаза, но я отвел взгляд.

— Давай остановим все это прямо сейчас, — повторила она и шагнула вперед так осторожно и неуверенно, как будто стояла на замерзшем озере и проверяла толщину льда.

Ее голос по-прежнему напоминал мне голос Сары. Я пытался избавиться от этого ощущения, не думать об этом, но у меня ничего не получалось. В моей левой руке была сумочка, а в правой — мачете.

— Я помогу тебе, — сказала женщина.

Она была уже совсем близко ко мне, она двигалась медленно и осторожно, постепенно вытесняя меня в зал магазина. Я на секунду подумал, что она ведет себя так, как будто я какое-то маленькое дикое животное, она боится спугнуть меня.

— Все будет хорошо, — говорила она.

Женщина сделала еще один маленький шажок и оказалась на пороге двери. Я внимательно смотрел на нее.

На секунду я подумал, что отпущу ее. Я уже хотел довериться ей, позволить ей за меня прекратить весь этот ужас.

Но когда она повернулась ко мне спиной, обходя лужу, я подошел к ней, размахнулся и ударил мачете ей по шее. Как и кассир, она почувствовала, что я собирался сделать. Женщина начала оборачиваться и хотела поднять руку, но в этот момент я вонзил ей в шею нож. Брызнула кровь. Женщина начала медленно заваливаться на левую сторону. Падая, она задела пару банок, которые стояли на краю полки, и они тоже упали на пол.

В ее смерти не было никаких душещипательных мелодраматических эффектов. Она просто упала в лужу крови и умерла. Банки, которые она уронила, еще пару секунд покрутились и вскоре тоже замерли.

В магазине снова воцарилась тишина.

Когда я приехал домой, было почти семь часов. Я оставил фургон около дома. Опасаясь, что соседи могут увидеть меня в окно, мачете и шубу женщины я оставил в машине.

Рядом с домом пахло дымком и горящим деревом. Сара разжигала камин.

Я снял ботинки на крыльце и занес их в коридор.

В коридоре оказалось темно. Дверь в гостиную была плотно закрыта. Сара что-то делала на кухне. Я услышал звон стаканов.

Сара вышла в коридор и прошла в гостиную. Она была в халате и с распущенными волосами.

— Подожди, — крикнула она мне, — не входи, пока я тебя не позову.

На кухне горел свет. Я слышал, как Сара что-то делала в гостиной. Я стоял в темном коридоре, держа в одной руке ботинки, а в другой бумажный пакет, набитый деньгами. По голосу Сары было нетрудно догадаться, что у нее отличное настроение и что она счастлива. Она-то думала, что теперь мы свободны и богаты. И она хотела это отпраздновать.

— Так, все готово, — крикнула она. — Заходи!

Я почти бесшумно подошел к двери и открыл ее.

— Вуа-ля! — крикнула Сара.

Она лежала на полу, опираясь на локти. Вместо халата она обмоталась шкурой. Под шкурой Сара была абсолютно голая. Волосы у нее были распущены и слегка растрепаны. Она улыбалась.

На полу рядом с ней стояла бутылка шампанского и два бокала.

Свет был выключен. Комнату освещал только камин. В зеркале, которое висело на противоположной от камина стене, отражались язычки пламени. Окна были плотно зашторены.

Еще когда я стоял в коридоре, я увидел пустой мешок из-под денег, который лежал у входа на кухню. Теперь я понял, где были деньги, — Сара разложила их по полу. Получился большой зеленый ковер. Сара лежала на деньгах.

— А вот и мой план, — сказала она и протянула мне бутылку. — Мы немного выпьем, а потом займемся сексом прямо здесь, на деньгах.

Сара начала говорить низким, сексуальным голосом, но под конец фразы она вдруг застеснялась и сбилась на смех.

— Мы сами сделали эту кровать для себя, — добавила она и показала на деньги, — и теперь можем спокойно на ней заснуть.

Я стоял в дверях. Я все еще был одет — на мне были куртка и шляпа. В воздухе повисла довольно продолжительная пауза. Сара ждала, что я скажу что-нибудь. А я молчал. Я вообще с трудом думал, все мысли разбредались как в тумане.

— Может, хочешь сначала поесть? — спросила она немного обеспокоенным тоном. — Ты обедал?

Сара присела. Шкура немного соскользнула с нее и оголила грудь.

— В холодильнике есть холодный цыпленок, — сказала она.

Я молча шагнул в комнату, закрыл за собой дверь и повернулся к Саре спиной. Я не знал, как рассказать ей все. Я чувствовал, что это будет очень жестоко по отношению к Саре.

— Где Аманда? — спросил я, потому что больше в голову ничего не приходило.

Сара убрала волосы с лица:

— Наверху. Спит.

Потом она немного помолчала и спросила:

— А что?

Я пожал плечами.

Сара села поудобнее и внимательно посмотрела на меня.

— Хэнк? — поинтересовалась она. — Что случилось?

Я осторожно, стараясь не наступать на деньги, подошел к роялю и сел на стул. Я наклонился, чтобы поставить на пол ботинки, но потом передумал и положил их на колени, на мешок с деньгами. От ботинок пахло вином.

— Ты пил? — спросила Сара.

Чтобы видеть меня, ей пришлось повернуться и сесть прямо.

Я покачал головой.

— Деньги меченые, — сказал я.

Сара снова внимательно посмотрела на меня:

— Хэнк, ты пьян. Я же чувствую запах.

Сказав это, она натянула шкуру себе на плечи. В свете камина жена казалась неестественно бледной, как будто лицо Сары было из фарфора.

— Они меченые, — повторил я.

— Где ты был? В баре?

— Если мы начнем их тратить, нас поймают.

— Хэнк, от тебя воняет, как от Джекоба, — произнесла Сара, повышая голос. Она злилась. Я испортил ее праздник.

— Сара, я не пил. Я абсолютно трезв.

— Но я же чувствую запах.

— Пахнет от ботинок и джинсов, — сказал я и протянул ей ботинки, чтобы она могла убедиться в том, что я говорю правду. — Они в вине.

Сара сначала посмотрела на ботинки, потом на темные пятна на джинсах. Кажется, она не поверила мне.

— Ну и где же ты был, что у тебя все вымокло в вине? — спросила она с иронией в голосе.

— Неподалеку от аэропорта.

— Аэропорт? — переспросила Сара. Она до сих пор не верила мне.

— Деньги меченые. Сара, нас вычислят, как только мы начнем тратить их.

Она смотрела на меня. Постепенно из ее взгляда пропала злость. Я видел, что она задумалась.

— Хэнк, деньги немеченые, — сказала она.

Я ничего не ответил. Я-то знал, что они были мечеными. И теперь Сара, кажется, начала понимать.

— Но как они могут быть помечены? — поинтересовалась она.

Я почему-то вспомнил, что делал после того, как убил женщину, как я все проверял, чтобы не оставить после себя улик. Я почувствовал ужасную усталость… потом у меня появилось ощущение, что я все же забыл что-то важное.

— У тебя уже паранойя, — сказала она. — Если бы они были мечеными, об этом написали бы в газетах.

— Я говорил с агентами ФБР. Они сами рассказали мне.

— Может, они подозревают, что деньги у тебя и хотят лишь напугать.

Я грустно улыбнулся и покачал головой.

— Хэнк, если бы было так, как говоришь ты, об этом упоминалось бы в газетах. Я уверена.

— Нет, — ответил я. — Это их ловушка. Это их план по поимке того, у кого деньги. Они переписали серийные номера купюр, прежде чем отдавать выкуп похитителям. И теперь, как только мы начнем тратить деньги, нас выследят. Номера купюр хранятся в банке.

— Нет, они не могли этого сделать. Там же сорок восемь тысяч купюр. Это невозможно. Они бы вечно переписывали номера.

— Они переписали номера только с пяти тысяч.

— Пять тысяч?

Я кивнул.

— А остальные чистые?

Я кивнул. Сара думала о чем-то.

— Сара, способа проверить, какие из них меченые, а какие чистые — нет. Каждый раз, когда мы будем тратить деньги, мы будем рисковать. А мы не можем себе это позволить.

Огонь в камине разгорелся еще сильнее, в комнате стало светлее.

— Я могу устроиться работать в банк, — сказала Сара. — И украду список номеров.

— Этого списка нет в обычных банках. Он есть только в государственном банке.

— Тогда я устроюсь работать туда. В Детройте есть филиал этого банка, да?

Я вздохнул:

— Сара, остановись. Успокойся. Все кончено. Ты только хуже сделаешь.

Сара хмуро посмотрела на деньги и произнесла:

— Я уже потратила одну купюру. Сегодня вечером. Я говорила тебе.

Я достал купюру из кармана и протянул ее Саре.

Она пару секунд молча смотрела на деньги, потом бросила взгляд на мои ботинки и спросила:

— Ты убил его?

Я кивнул.

— Все кончено, любимая.

— Как?

Я рассказал ей, как позвонил в полицию, рассказал о подозрительном автостопщике, а потом — как кассир напал на меня и как я ударил его мачете. Я даже задрал рубашку и показал Саре синяк. Но прежде, чем мой рассказ дошел до женщины, Сара перебила меня.