Перегрузка - Артур Хейли

– Если хочешь что-нибудь узнать, спроси, – сказал Йел. Он дотронулся до руки мужчины среднего возраста в рабочей одежде.

– Извините за любопытство, отчего здесь собралось так много народу?

Незнакомец недоверчиво посмотрел на судью.

– Вы что, не слышали? Йел улыбнулся:

– Иначе бы я не спрашивал.

– Кэмерон Кларк собирался приехать сюда.

– Киноактер?

– А кто же еще? Собирается выступить на каких-то правительственных слушаниях. Он был на радио все утро и на телевидении, так сказала моя старушка.

– А какие правительственные слушания? – спросил Ним.

– Откуда мне знать? Кому это интересно? Просто хочу взглянуть на него, и все.

Пол Йел и Ним обменялись взглядами. Видимо, одна и та же мысль пришла им в голову.

– Мы уже достаточно узнали, – сказал Йел.

Они начали протискиваться поближе к входу в здание сената. В то же время с другой стороны появился черный лимузин, окруженный полицейским мотоциклетным эскортом. Раздались крики: “Это он!"

Толпа хлынула вперед.

Полицейских прибавилось. Они очистили дорогу для лимузина к лестнице. Машина остановилась, водитель в униформе быстро выскочил и распахнул заднюю дверь. Появился молодой человек небольшого роста с копной светлых волос. Одет он был в легкий желто-коричневый костюм. Толпа приветственно загудела.

– Кэмерон! Эй, Кэмерон! – начинал выкрикивать кто-нибудь, и другие подхватывали:

– Кэмерон! Эй, Кэмерон!

Подобно королевской особе, Кэмерон Кларк приветственно помахал в ответ.

Он был словно ходячей гарантией надежности золотой кассы Голливуда. Его приятное, мальчишеское, добродушное лицо было известно пятидесяти миллионам почитателей от Кливленда до Калькутты, от Сиэтла до Сьерра-Леоне, от Бруклина до Багдада. Даже августейшие судьи Верховного суда США слышали о Кэмероне Кларке; Пол Шерман Йел продемонстрировал это в разговоре с незнакомым мужчиной. Одно только появление Кларка в общественных местах вызывало бурю восторга. Полиция Фресно, не имеющая на этот счет сомнений, делала все возможное для сдерживания толпы.

Газетные фоторепортеры, начавшие щелкать затворами камер, как только лимузин остановился, не могли прекратить, словно пленка в их фотоаппаратах была бесконечной. Люди с телевидения также приближались к кинозвезде.

И интервью состоялось.

Интервьюер (с заметным уважением). Мистер Кларк, что вас привело сюда?

Кэмерон Кларк. Я приехал сюда как простой, рядовой житель штата для того, чтобы выразить протест вредному, корыстному и совершенно ненужному проекту, известному как “Тунипа”, который осквернит огромную неиспорченную землю Калифорнии.

Инт. Сэр, это очень резкие слова. Вы не объясните, почему так считаете?

К.К. Непременно. Проект “Тунипа” вреден потому, что он антиэкологичен. Он корыстен потому, что целью является получение компанией “Голден стейт пауэр энд лайт” прибылей, в которых она не нуждается. Он не нужен потому, что возможны другие источники энергии; более того, аккумулирование энергии поможет снизить потребность в гораздо большей степени, нежели ее будет производить “Тунипа”.

Ним и Йел слышали все.

– Он говорит по написанному, – проворчал Ним. – Интересно, что за идиот написал для него.

Инт. Какой вы предлагаете альтернативный источник энергии, мистер Кларк?

К.К. Солнечная энергия.

Инт. И вы убеждены, что сейчас эта энергия доступна?

К.К. Абсолютно. Однако нет нужды торопиться, даже с солнечной. Разговоры о нехватке электричества являются явной тактикой запугивания. Это – уловка энергетических компаний.

Кто-то из зрителей закричал: “Молодчина, Кэмерон! Правильно говоришь! Врежь им как следует!"

Актер взглянул на толпу и, помахав в знак признательности рукой, улыбнулся.

Ним обратился к своему напарнику:

– С меня хватит, наслушался. Если вы не возражаете, я оставлю вас на заседании, а сам вернусь обратно.

– Теперь ясно, кто будет сегодняшней звездой. Во всяком случае, не я, – печально сказал Йел. – Ну ладно, Ним, поезжай. Спасибо тебе за помощь.

В то время как Ним протискивался через толпу, Йел подозвал полицейского и представился ему. Чуть позже Пол Йел, никем не замеченный, прошел в сопровождении полицейского в здание сената.

Телевизионное интервью с Кэмероном Кларком продолжалось.

На следующий день Оскар О'Брайен просвещал своих коллег:

– В действительности для своих знакомых Кэмерон Кларк приятный славный парень. Я беседовал с ним, знаю также нескольких его друзей. У него крепкая семья и трое детей, по которым он сходит с ума. Беда лишь в том, что то, что он говорит на публике, воспринимается народом как глас с Олимпа.

Юрисконсульт присутствовал на слушаниях во Фресно и сейчас выступал на специальном совещании перед Эриком Хэмфри, Терезой Ван Бэрен и Нимом.

– Судя по всему, основная причина, по которой Кларк выступает против проекта “Тунипа”, заключается в том, что у него собственное небольшое бунгало поблизости, он пользуется им вместе с семьей летом. Они держат там лошадей, ездят по лесным тропам, рыбачат, ходят с палаткой в поход. Он обеспокоен тем, что связанные с Тунипа мероприятия негативно скажутся на его владениях, и, вероятно, он прав, – закончил свой рассказ О'Брайен.

– Разве благосостояние миллионов калифорнийцев не важнее, чем привилегии отдельного человека? – подал голос Эрик Хэмфри.

– Такой вопрос обсуждался, – сказал О'Брайен. – Господь Бог видит, я попробовал перекрестный опрос. Но вы думаете, это было кому-нибудь интересно? Нет! Кэмерон Кларк протестовал против проекта и выступил с речью. Этим все и закончилось. – Юрисконсульт замолчал, что-то вспоминая. – Я должен признать, что, когда Кларк говорил на слушаниях о загрязнении природной среды, он был прекрасен, казалось, что сам Марк Антоний произносит речь над трупом Цезаря. Некоторые люди рыдали, я подчеркиваю, именно рыдали!

– Я все-таки считаю, что кто-то подготовил и написал его выступление, – сказал Ним. – Ото всех я слышу, что он просто не может знать так много.

О'Брайен пожал плечами:

– Речь была профессиональной. Но я вам расскажу кое-что еще. Когда Кларк завершил свои показания и собирался уезжать, председательствующий попросил у него автограф. Попросил, как он сказал, для своей племянницы. Лгунишка! Автограф был нужен ему самому.

– Что бы вы ни говорили, но Кэмерон Кларк нанес нам сильный удар, – подытожила Тереза Ван Бэрен.

Никто не упомянул о том, что материалы ТВ, радио и печатных изданий о появлении кинозвезды на заседании по Тунипа заслонили все другие новости, касающиеся проекта. В газетах “Кроникл Уэст” и “Калифорния экзэминер” заявление губернатора Калифорнии в поддержку проекта было напечатано мелким шрифтом рядом с подробным репортажем о выступлении Кларка. Телевидение не упомянуло об этом. Что же касается появления на заседании Пола Шермана Йела, то оно вообще осталось незамеченным.

Глава 13

Чутье Нэнси Молино подсказывало ей, что она наткнулась на стоящую тему. Возможно, получится серьезная статья, хотя пока материал, собранный ею, был хаотичным, в нем не хватало существенных деталей. Да иначе и быть не могло. Сбор информации для регулярных репортажей, которые она была обязана поставлять в “Калифорния экзэминер”, не оставлял времени для чего-либо другого. И потом, своим замыслом она не могла поделиться ни с кем, и в особенности с городским редактором “Экзэминер”. Тот постоянно пребывал в сумасшедшей гонке за результатами и никак не мог понять, что терпение и высокий профессионализм в работе – оружие хорошего репортера. Нэнси обладала этими качествами.

Они очень пригодились ей в тот день, когда состоялось ежегодное собрание акционеров компании “Голден стейт пауэр энд лайт”, на котором Ним Голдман сердито заявил ей:

«Почему бы вам не заняться им?»

Ним имел в виду Дейви Бердсона.

Конечно, Голдман, взбешенный ее ехидными вопросами, не ожидал, что она воспримет серьезно его предложение. А после определенных раздумий она решилась на это.

Ей было и раньше любопытно узнать что-нибудь о Бердсоне. Нэнси не очень доверяла людям, постоянно подчеркивающим свою приверженность добродетели и справедливости. Из опыта Нэнси знала, что эти праведники обычно преследовали свои эгоистические цели. Они стремились первыми дотянуться до общего пирога, предоставив всем остальным довольствоваться орехами. Она насмотрелась на таких людей, прежде всего среди негров-коммунистов, впрочем, немало их было и среди белых борцов за справедливость.

Мистер Мило Молино, отец Нэнси, не был либеральным праведником. Он занимался строительными подрядами и всю жизнь целенаправленно добивался лишь одного: превратиться в богатого человека из бедного парня, рожденного черными родителями в сельской Луизиане. Он честно шел к этому и преуспел – стал действительно состоятельным американцем.