О скитаньях вечных и о Земле - Рэй Брэдбери

"Какое чудо! – думал Тервиллиджер. – Это будет новым для меня всегда. Посмотрите только! Ведь они живы е! Резина, сталь, каучук, глина, чешуя из латекса, стеклянный глаз, клык из фарфора, прыг-скок, топ-топ – и, шагом гордым, по материкам, еще ноги не знавшим человечьей, по берегам морей, еще солеными не ставших, как будто не прошло с тех пор миллиарда лет. Они вправду дышат! Они вправду мечут громы и молнии! Как жутко! Такое чувство, будто это собственный мой Сад, и в нем сотворенные мной животные, которых я возлюбил в этот День Шестой, а завтра, в День Седьмой, я отдохну".

– О боже! -? снова произнес тихий голос.

Тервиллиджер-два не отозвался: "Да, я слышу".

– Это великолепная лента, мистер Кларенс, – продолжал голос.

– Возможно, – сказал человек с голосом мальчика.

– Правдоподобно до невероятности.

– Я видел лучшие, – сказал Кларенс Великий.

Все в Тервиллиджере напряглось. Он отвернулся 6т экрана, где его друзья скатывались в небытие, где гибли одно за другим, как на скотобойне, существа высотою с двухэтажный дом.

Впервые он оглядел своих возможных работодателей.

– Материал великолепный.

Похвала исходила от старика, сидевшего в стороне, отдельно; подавшись вперед, он изумленно, во всё глаза, глядел на эту древнюю жизнь.

– Идет рывками. Вон, посмотрите! -Странный мальчик в среднем кресле привстал, показывая на экран зажатой во рту: сигаретой. – Уж это кадр хуже некуда. Вы что, не видите?

– Да, – ответил внезапно устало старик, откидываясь назад и сливаясь снова с креслом, на котором сидел. – Вижу.

Тервиллиджер задушил жаркий гнев, потом утопил его в быстринах своей крови.

– Идет рывками, – повторил Джо Кларенс.

Белый экран, мельканье цифр, темнота; музыка оборвалась, чудовища исчезли.

– Наконец-то! – Джо Кларенс выдохнул дым. – Уже обед скоро. Следующую, Уолтер! Все, Тервиллиджер. – Молчание.- А, Тервиллиджер? – Молчание; – Этот кретин все еще здесь?

– Здесь. – Тервиллиджер изо всех сил вдавил кулаки себе в поясницу. сказал Джо Кларенс. – Вообще неплохо. Но не воображай, что деньги потекут рекой. Вчера приходило больше десятка парней, так они показывали материал не хуже, а то и лучше твоего – всё пробы для нашего нового фильма "Доиcторическое чудовище". Оставь заявку в конверте у секретаря. Выходи в ту же дверь в какую вошел, Уолтер, какого дьявола ты ждешь? Крути новую!

В темноте Тервиллиджер ободрал ноги о кресло, с трудом нащупал ручку двери, сжал ее крепко. За спиной у него взорвался экран: потоками мелких камней падала лавина, целые города из гранита, огромные мраморные здания вставали; рассыпались, стекали вниз. В громе падающих камней он расслышал голоса, которые прозвучат через неделю: "Мы заплатим тебе тысячу долларов, Тервиллиджер". – "Но мне нужна тысяча только на одно оборудование!""Подумай хорошенько, это для тебя шанс. Хочешь, воспользуйся им, не хочешьтвое дело!" И, слушая, как гром замирает, он уже знал, что воспользуется и знал, что сделает это с отвращением. Только когда молчание у него за спиной поглотило лавину всю без остатка и замедляла ход в сердце, домчавшись избежного решения, собственная его кровь, только тогда потянул на себя Тервиллиджер невероятно тяжелую дверь и шагнул в ужасающий, безжалостный свет дня.

Припаяй гибкий позвоночник к извивающейся длинной шее, насади на нее самодельный маленький череп, закрепи на шарнирах нижнюю челюсть, оклей губчатой резиной смазанный в суставах скелет, обтяни пестрой кожей, которую не отличишь от настоящей змеиной, заделай тщательно швы, и потом в мире, где безумие, пробудившись от сна, видит перед собой другое безумие, еще более немыслимое, он встанет торжествующе на дыбы – Tyrannosaurus Rex!

Из света электрического солнца вниз скользнули руки Творца. Они опустили чудовище с пятнистой змеиной кожей в сделанную зеленую чащу, повели через кишащее бактериями варево. Механический ящер среди всего этого безмолвного ужаса чувствовал себя великолепно. Со слепых небес доносился голос Творца, Сад вибрировал от старого монотонного напева: стопу… к голени, голень… к колену, колено… к бедру, бедро…

Дверь распахнулась. Словно отряд бойскаутов ворвался в комнату – это вбежал Джо Кларенс. С таким видом, будто в комнате никого нет, он дико огляделся вокруг.

– О господи! – завопил он. – Так у тебя, оказывается, еще не всё готово? Это стоит мне денег!

– Не стоит ничего, – сухо сказал Тервиллиджер. – Мне заплатят те же деньги, сколько бы я времени ни потратил.

Шаг, остановка, шаг, остановка; так, дергаясь, Джо Кларенс к нему приблизился.

– В общем, поторапливайся. И сделай пострашней, чтоб дрожь пробирала.

Тервиллиджер стоял на коленях возле своих миниатюрных джунглей. Глаза его были вровень с глазами продюсерами. Тервиллиджер cпросил:

– Сколько футов крови и предсмертных мук вы хотите?

– Две тысячи футов одного и столько же другого! – Кларенс рассмеялся прерывисто, будто всхлипывая, – Дай-ка я посмотрю.

Он схватил ящера.

– Осторожней! .

– Осторожней? – Кларенс небрежно и равнодушно вертел страшилище в руках. -Разве чудовище не мое? В контракте…

– В контракте сказано, что вы используете эту куклу для рекламы фильма, но вернете мне, когда фильм будет выпущен.

– Черт-те что написали! – Кларенс махнул рукой, в которой держал чудовище.- Это неправильно. Всего четыре дня как мы подписывали контракты, и…

– Кажется, будто прошло уже четыре года. – Тервиллиджер потер глаза. Я две ночи не ложился, додедывал эту .. . чтобы можно было скорее начать съемки.

Кларенс не снизошел до ответа.

– К черту такой контракт! Какая гнусность! Чудовище мое. От тебя и твоего агента у меня сердечные приступы. Приступы из-за денег, приступы из-за оборудования, приступы из-за…

– Кинокамера, которую вы мне дали, старая-престарая.

– Ну так чини ее, если она ломается, ведь руки у тебя есть? Пошевели мозгами – в том-то весь и фокус, чтобы обойтись без денег. Возвращаясь к делу: тварь – и это должно было быть оговорено в условиях – моя, и только моя.

– Я никогда не отдаю свои изделия во владение другим, – отрезал Тервиллиджер. – Слишком много времени и чувств в них вложено.

– Ладно, черт побери, мы накидываем тебе на зверюгу еще пятьдесят долларов и оставляем тебе – бесплатно! – когда фильм будет готов, камеру и прочее оборудование, договорились? Открывай тогда собственное дело. Конкурируй со мной, сведи со мной счеты при помощи моего же оборудования! Кларенс рассмеялся.

– Если оно до этого не развалится, – сказал Тервиллиджер.

– И еще. – Кларенс поставил куклу на иол и обошел вокруг нее. – Мне это чудовище не нравится.