Источник - Александр Беловец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вальдрес задумчиво погладил подбородок и окинул взглядом карту. В принципе он так и предполагал. Несомненно, это лучший вариант.
— Решено, выступаем на рассвете. Готовьтесь.
Генералы потянулись на выход, оставив мага одного. Заглянувший в шатёр молодой гвардеец застал повелителя всё так же теребящего подбородок и что-то бормочущего себе под нос…
Штурм начался на рассвете. Вальдрес шёл впереди, держа руку на эфесе С'айхиис. Легионеры шли чуть поодаль плотным строем по три, с обнажёнными мечами в опущенных дланях, безмолвные, безликие в своих чёрных шлемах, будто стая мертвецов вышедших из могил ради свершения ужасной мести. Их Вальдрес нанял в городке под названием Смер — городке, живущем в постоянном конфликте с Заозерьем.
У людей, стоящих на стене, похолодело в душах. Где-то взвизгнул ребячий голосок — и тут же умолк, пристыженный кем-то из старших. На расстоянии полёта стрелы от стены, солдаты замерли неподвижно. Чёрное полукольцо, несущее смерть. За ними шло несчётное множество степных воинов. Приблизившись к чёрным легионерам, армия остановилась. Вальдрес снизу вверх взглянул на Южные ворота и медленно извлёк из кожаных ножен легендарный клинок.
«Тхерес, Тхерес, — вкралась вдруг грустная мысль. — Как много ты успел начать и сколь многого не смог закончить… Но ничего я закончу начатое за тебя».
Маг поднял меч высоко над головой, и липкий чёрный ужас медленно заклубился у ног стоящих стеной легионеров. Он заструился по земле змеистыми ручейками, сплетаясь, разрастаясь во все стороны, пока не обратился в громадный бушующий поток. Поток разбухал на глазах, становясь видимым. С каждой минутой воздух вокруг чёрного полукольца густел всё сильнее, окрашиваясь не в розовые краски грядущего рассвета — но в багровые цвета крови готовой пролиться. Лавина ужаса поднималась над головами застывших в оцепенении защитников Ивокариса, страх раскрыл бездонную пасть и обрушился на людей смертоносным потоком парализующего волю мрака. Раздался трубный клич боевого рога и события завертелись бурным водоворотом…
Дальнейшее сознание мага фиксировало отдельными эпизодами.
Вот степные воины на бегу приставляют к стенам длиннющие лестницы и легионеры карабкаются по ним наверх… Вот взлетают верёвки с острыми крючьями на концах и вцепляются за выступы на стенах… Вот один из магов вылез из-за уступа и бросил вниз жаркий огненный шар. Маленькая шаровая молния с весёлым треском пролетела над головами штурмующих и взорвалась с оглушительным хлопком. И в тот же миг короткая чёрная стрела вонзилась в незащищённое горло юного волшебника…
Следующие события зафиксировались в памяти, когда бой шёл уже на улицах Ивокариса. Чёрные легионеры с демоническим хладнокровием убивали всех и вся. Воздух города магов наполнился звоном мечей и воплями умирающих. Маги Ивокариса не были хорошими бойцами. Большинство из них — мирных торговцев, ремесленников — и вовсе не умело держать в руках оружие. Кое-кто пытался отразить нападение с помощью колдовства. Вальдрес заметил низенького человечка в синем колпаке, который держал перед собой замысловатый амулет, сочившийся синеватым светом. Легионер, попавший в поле этого света, внезапно застыл на месте, а потом отскочил в сторону, как от ядовитой змеи. Но замешательство его было недолгим — сделав обманное движение, он прыгнул вбок и с маху вонзил меч в незащищенную спину человечка. Коротышка замер на миг, на лице его явственно проступило удивление, словно он не мог поверить в то, что глупая военная забава обернулась настоящей смертью, а потом вытянул вперёд руки и упал на камни, окрасив их кровью.
И так было почти с каждым. Застигнутые врасплох чародеи не могли поверить в то, что многовековое табу нарушено. Доселе, какие бы страсти не кипели на материке Гельд-Ир, какие бы войны ни уносили жизни славных витязей, за стенами Ивокариса вечно царил мир и покой. Маги больше всего на свете ценившие мудрость и помыслить не могли, что кто-то осмелится на столь страшное святотатство. Легионеров, в числе которых Вальдрес продвигался в сторону башни магов, было не так уж много — одна-две когорты, но эти отлично обученные, не знающие страха и пощады воины, несомненно, способны были уничтожить всё население города магов. Не без помощи С'айхиис, естественно.
Проходя мимо корчмы «Скороход», где так любили гулять послушники магической академии, и где когда-то засиживался сам Вальдрес, он вдруг увидел, как покачиваясь и шаря дрожащими руками по сторонам, из дверей вышел слепой старик. Не сразу Вальдрес узнал в нём наставника по магической теории, что был завсегдатаем корчмы, и к которому всегда приставляли отстающего в учёбе неофита, дабы тот помогал слепому старцу. Сейчас старик был один — юного помощника с ним не было, и маг беспомощно опёрся о стену спиной, и остановился, не зная куда податься. Услышав стоны умирающих, он выставил вперёд посох, словно тот мог защитить его от неминуемой смерти. Пробегавший мимо легионер ткнул старца в живот. Он даже не остановился, тут же побежал мимо к группе товарищей окруживших троих рослых стражников, отбивающихся из последних сил, и влился в схватку.
Старик поначалу не пошевелился, недоумённо зажимая рукой рану, повертел головой, потом вдруг раскрыл рот, жадно хватая воздух. Повязка с его глаз сползла, и они открылись в последний раз — огромные, незрячие, отчаянные, беззвучный крик вырвался из перехваченного удушьем горла. Старый чародей выронил посох, покачнулся и молча упал, вытянув худую шею. Тут из корчмы выскочил его поводырь — совсем ещё юный белобрысый паренёк в чёрном балахоне. Увидев мёртвого старика, юноша отшатнулся и в ужасе прижал ладони к лицу. Глаза его наполнились слезами. Упав на колени подле старого учителя, он расплакался, не видя и не слыша ничего вокруг. Подошедший сзади легионер снёс ему голову одним ударом меча.
Вальдрес отвернулся.
— Эмоции… — прошептали его губы. — Эмоции губительны для разума. Раз поддавшись им, можно на корню испортить начатое дело. Никаких эмоций, Вальдрес. Только вперёд, только вперёд, только вперёд…
* * *Сон… всего лишь сон… Но какой яркий, живой и реальный. Рука до сих пор ощущает тепло С'айхиис, а в груди стучит так, что ноют рёбра. Сознание зависло на самом краю пропасти безумия готовое вот-вот сорваться и остаться там навсегда. Но надо проснуться. Надо сделать над собой усилие и изгнать остатки жуткого сна. Надо… но до чего же не хочется. Сил нет даже думать, не то чтобы отрыть
