Соули. Девушка из грез - Анна Гаврилова

Всё-таки не выдержала и взглянула на тучу — по спине зазмеился ужас. Сотканная из тьмы громадина совсем близко подошла, укрыла мир тенью. Вдалеке сверкали яркие вспышки молний, а вот громовых раскатов не слышалось.

— Не бойтесь, — сказал Рэйс. — Она только на вид страшная.

Я попыталась ответить улыбкой, но не смогла.

В дом вошли вместе. Навстречу тут же выскочила Фиска. С некоторых пор главная мамина помощница отличалась лихорадочным румянцем и столь же нездоровым блеском глаз. И всё время что-то искала…

— Это господин Рэйс, — я указана на гостя. — Он насчёт лошадей приехал. Проводите в гостиную и позовите отца.

Ответ Фиски удивил неимоверно:

— А господина Анриса нет.

— Как это?

Старшая служанка почему-то покраснела ещё сильней. Замялась.

— Ну он… э… он и госпожа Далира…

— Я подожду, — перебил господин Рэйс. — Проводите.

Я и мяукнуть не успела, а Фиска уже умчалась выполнять распоряжение гостя. Такая исполнительность покоробила, но высказать своё возмущение было некому. Пришлось закрыть глаза на выходку служанки и уделить внимание другому, более срочному делу.

Близняшки появились на пороге минут через пять. Всё такие же тихие, скромные. Глядели исключительно в пол, застенчиво переминались с ноги на ногу. И хотя в сердце вспыхнул огонёк жалости, я стиснула кулаки и сказала:

— Отец пока занят, но откладывать разговор я не намерена. Поэтому настоятельно рекомендую вернуться в свою комнату и хорошенько поразмыслить над тем, чем будете оправдываться.

— Соули! — попыталась воспротивиться Мила.

В глазах Лины и вовсе слёзы блеснули.

— Никаких поблажек, — отчеканила я.

— Но ведь тебя тоже накажут, — не сдавалась «старшенькая». — И даже больше нашего!

— Конечно накажут. Но я уже говорила — моего решения это не изменит.

— Но Соули! — пропищала Лина. Не выдержав, громко шмыгнула носом.

Я отступила и решительно указала на лестницу.

— Быстро к себе!

Сёстры не шелохнулись. Застыли, старательно изображая раскаяние. Лина всё чаще и отчётливей шмыгала носом, явно готовилась зарыдать. Мила выразительно молчала, буравила взглядом пол.

Ну вот, как всегда. Как пакостить они смелые, как отвечать — жалкие и несчастные.

— Девочки, не вынуждайте меня…

— Не вынуждать на что? — пробурчала «младшенькая».

Сперва хотела ответить, после окинула сестричек пристальным взглядом и решила закончить этот спор раз и навсегда. Крикнула так громко, как только могла:

— Фиска! Фиска, иди сюда!

Служанка вынырнула из глубин дома прежде, чем близняшки сообразили насколько далеко завело упрямство.

— Фиска, девочки наказаны, — объяснила я. — Запри их понадёжней. И не выпускай, пока родители не позовут.

— Это несправедливо! — взвизгнула Мила.

— Соули, ты не можешь! — поддержала Лина.

К счастью, Фиска думала иначе. Сцапала девчоночьи запястья и потащила сестричек к дальнему чулану. Пересилить простую работящую женщину «благовоспитанные» девицы не могли. И хотя Лина всё-таки разрыдалась, моё сердце не дрогнуло. Они сами не захотели уйти в спальню, так о чём плакать?

Пока старшая служанка гремела ключами и засовами, я мерила шагами прихожую и пыталась побороть новый приступ паники. Перед мысленным взором то и дело всплывало лицо Райлена. Измученное, усталое, овеянное тьмой. О, Богиня! Помоги ему! Сбереги, спаси!

Здесь, вдали от Райлена, намеренье бороться с грозой казалось неправильным и чересчур опасным. И даже понимание того, брюнету помогают двое довольно неплохих магов, не утешало.

— Госпожа Соули, что-то ещё? — вопросила Фиска.

Я подпрыгнула от неожиданности, спросила резко:

— Где отец?

— Так он… — служанка опять засмущалась, нервно скомкала передник. Потом выдохнула и призналась: — Они с госпожой Далирой в гостевой домик поехали.

— Зачем? — изумилась я.

— Ну… Госпожа Далира сказала, там интерьеры менять нужно. Вот они и решили — посмотреть, обсудить.

Глупость. С каких это пор папа интересуется цветом обоев и текстиля? Впрочем, неважно.

— Вели кому-нибудь съездить, предупредить о господине Рэйсе. И побыстрей, пока гроза не разыгралась.

— Не могу, — ответила служанка. — Господин Анрис велел не беспокоить. Предупредил, что головы поотрывает.

О, Богиня! Только этого не хватало!

— А как же господин Рэйс? — растерялась я.

Фиска пожала плечами и бросила красноречивый взгляд на окно. Я тоже глянула — проклятая туча и не думала отступать. И если до гостевого домика и обратно доехать ещё можно, то поездка в Вайлес равносильна самоубийству.

— Выпроводить его всё равно нельзя, — озвучила мои мысли прислужница. — Стало быть, придётся ждать пока гроза не уйдёт.

Я обречённо вздохнула и поплелась к гостиной. Как всё-таки невыгодно быть старшей!

Глава 24

Седовласый господин Рэйс нашелся в кресле у незажженного камина. Едва я вошла — тактично поднялся, отвесил кивок. Я ответила усталой улыбкой — совершенно не представляла, как буду развлекать внезапного гостя.

Разговор начала с правды.

— К сожалению, отец задерживается.

— Сильно? — осведомился потенциальный покупатель.

— Увы… — я развела руками.

Объяснять Рэйсу, что папа с мамой обсуждают интерьеры гостевого домика, не хотелось. Разум судорожно пытался найти иное оправдание, но зря. К счастью, гость на пояснениях не настаивал, и я облегчённо сменила тему.

— Желаете чаю?

Губы собеседника растянулись в улыбке, я не сразу сообразила почему. В следующее мгновенье в дверях гостиной появилась горничная с подносом. На отполированном до блеска серебре стояла бутылка вина, два высоких бокала и приличная к случаю закуска.

— Поставьте здесь, — распорядился господин Рэйс, указывая на низкий столик.

Служанка проворно выполнила указание. Поклонилась сперва седовласому, после мне и стремительно вышла, а я… я попросту онемела. Ну ничего себе!

Гость деловито приблизился к столику, неспешно наполнил бокалы и сделал приглашающий жест.

Да что вы себе позволяете?! — хотела воскликнуть я, но в каждом его движении было столько изящества и власти, что вопрос застрял в горле. В душе вспыхнуло нехорошее предчувствие.

— Госпожа Соули, перестаньте… — с улыбкой протянул седовласый. — Я же вижу, что вы расстроены. Поэтому попросил принести вина. Чай — не лучшее лекарство от нервов, поверьте.

О, Богиня! Что он несёт?

— Простите, господин Рэйс, но я не ценитель вин.