Вселенная Разумная - Максим Карпенко

«…Напротив меня спит Вуане (негр-рабочий экспедиции). Шорохи ослабевают. Я с усилием закрываю глаза и стараюсь уснуть, Вдруг царапающие звуки возобновляются с еще большей силой и настойчивостью. С пронзительным скрипом открывается дверь.

На пороге стоит Вуане в коротком бубу, в коротких штанах и с непокрытой головой. Но ведь он здесь, у моих ног, на своей циновке. Он лежит на боку, повернувшись ко мне спиной. Я вижу его бритый затылок. Между нами на земле стоит лампа, горящая тускло, как ночник. Я не смею пошевелиться и, затаив дыхание, смотрю на Вуане. Он какое-то мгновение колеблется, наклоняется, проходит под гамаками Тони и Вирэля и медленно укладывается в самого себя.

Вся эта сцена разыгрывается в течение нескольких секунд. Я теряю представление о времени. Глухой голос Жана выводит меня из оцепенения: «Ты ничего не слышал?» — «Да, скрипела дверь».

Я не хочу больше ничего говорить, не хочу делиться с ним моими галлюцинациями.

Тони, должно быть, тоже проснулся. Через минуту он встает и выходит в трусах… и почти тотчас возвращается. Мне кажется, что он очень бледен. Я приподнимаюсь и дотрагиваюсь до гамака Вирэля.

Он спит глубоким сном. Шорохи ослабевают. Напряжение в хижине спадает…

Утром не было сказано ни слова о событиях прошедшей ночи…»

Гэсо продолжает свой рассказ: «Ты помнишь ночь в Сагпау?» — спрашивает Жан. Воспоминания об этой ночи преследуют меня целую неделю, но, не знаю почему, мне ни с кем не хотелось говорить об этом. Я представляю Жану высказаться первым. Он видел то же самое, что и я. Третий свидетель этой сцены, Тони, выйдя из хижины, встретил Вуане, хотя тот на глазах у нас только что улегся в своего двойника.

Нельзя найти никакого «разумного объяснения этой коллективной галлюцинации. Вирэль, единственный из нас разбирающийся в спиритизме, оказался в это время единственным, кто безмятежно спал. Он находит это сверхъестественное приключение почти банальным».

В своей книге «В сердце Азии» Н. К. Рерих рассказывает: «Мы были в Сиккиме во время третьей неудачной эверестской экспедиции, и ламы говорили нам: «Удивляемся, зачем пелингам-иностранцам принимать на себя такие трудности по восхождению. Им не достичь успеха. Многие из наших лам бывали на вершине Эвереста, только они были там в тонком теле».

К этому можно только добавить, что, судя по недавним газетным сообщениям, группа японских альпинистов, достигшая вершины Эвереста, обнаружила там следы. В этих же сообщениях указывается, что предыдущая экспедиция покорила вершину за пять месяцев до японцев, а на протяжении этого времени бывала такая погода, которая вряд ли позволила бы сохраниться следам пятимесячной давности.

Исследователи изучили сотни отчетов об ОВТ, что позволило определить еще ряд общих черт ОВТ. Доктор Ч. Тарт из Калифорнийского университета отмечает, что ОВТ длится, как правило, от полминуты до получаса. В особенности его интересует очевидная способность экстернализованного (объективировавшегося, опредмеченного) сознания игнорировать гравитационные силы и путешествовать к отдаленным местам или лицам, едва лишь помыслив об этом.

Очень интересные и необыкновенно важные в мировоззренческом плаве исследования провел американский психолог Р. Моуди, изучивший и сопоставивший свидетельства людей, переживших то, что Моуди называет «предсмертным опытом», хотя вся логика работы Моуди позволяет, как кажется, говорить об этом опыте как посмертном.

Благодаря развитию реанимационной техники Моуди получил возможность сбора весьма представительного в статистическом плаве материала, обработка которого привела его к удивительным результатам. Выяснилось, что, «несмотря на большое разнообразие обстоятельств, связанных с близким знакомством со смертью, а также типов людей, переживших это, несомненным является то, что между рассказами о самих событиях в этот момент имеется поразительное сходство». Моуди выделил несколько отдельных моментов, встречающихся в подавляющем числе рассказов людей, переживших клиническую смерть.

Одним из наиболее общих моментов, отмеченных теми, кто непосредственно приблизился к смерти, является невыразимость, невозможность адекватного выражения обычными словами: «Просто нет слов, чтобы выразить то, что я хочу сказать»… «Для меня настоящая проблема попытаться вам сейчас это объяснить, потому что все слова, которые я знаю, являются трехмерными. В то же время, когда я это пережила, я не переставала думать: «Ну вот, когда я проходила геометрию, меня учили, что существует только три измерения, и я всегда этому верила. Но это неверно. Их больше. Да, конечно, наш мир, тот, в котором мы живем сейчас, — трехмерный, но мир иной. совершенно определенно не трехмерен. И именно поэтому так трудно рассказать вам об этом. Я должна описать вам это в словах, которые являются трехмерными. Это наилучший способ объяснить, что я имею в виду, но и это объяснение не совсем адекватно. Практически я могу передать вам неполную картину».

Очень важным с точки зрения возможности объективизации посмертного опыта является способность слышать и видеть происходящее, причем видеть все, включая свое тело, со стороны, чаще всего сверху.

Молодой человек, которого сочли мертвым после автомобильной катастрофы, рассказывает: «Я слышал, как одна женщина, находившаяся там, говорила: «Он мертв», и кто-то еще ответил: «Да, он мертв».

Рассказывает женщина: «…у меня прекратилось дыхание и перестало биться сердце… Я сразу же услыхала, как сестры что-то закричали.

И в этот момент я почувствовала, как я отделилась от своего тела, проскользнула между матрасом и перилами с одной стороны кровати… Было даже похоже, что прошла сквозь перила. Затем я стала медленно подниматься вверх. Во время своего движения я видела, как еще несколько сестер вбежали в комнату… Они позвали врача, и я видела также, как он входил… Я переместилась на осветитель, и там остановилась, паря под потолком и глядя вниз. Мне показалось, что я листок бумаги, взлетевший к потолку от чьего-то дуновения.

Я видела, как они старались вернуть меня к жизни. Мое тело было распростерто на кровати прямо перед моим взором, и все стояли вокруг него. Я слышала, как одна из сестер воскликнула: «О боже! Она скончалась!», в то время как другая склонилась надо мной и делала мне искусственное дыхание рот в рот. Я смотрела на ее затылок, в то время как она это делала. Я никогда не забуду, как выглядели ее волосы, они были коротко пострижены. Сразу за этим я увидела, как вкатили аппарат и стали воздействовать на мою грудную клетку. Я слышала, как во время этой процедуры мои кости трещали и скрипели.

Это было просто ужасно. Я смотрела, как они массируют мне грудь, трут мои руки и ноги, и думала: «Почему они волнуются? Ведь мне сейчас очень хорошо».

Еще один рассказ: «Я очень серьезно заболел, и врач отправил меня в больницу. В то утро меня окружил густой серый туман, и я покинул свое тело. Я меня было ощущение, словно я плыву в воздухе. Когда я почувствовал, что уже вышел из тела, я посмотрел назад и увидел себя самого на кровати внизу, и у меня не было никакого страха. Был покой — очень мирный и безмятежный. Я нисколько не был потрясен или испуган. Это было просто чувство спокойствия, и это было нечто, чего я не боялся. Я понял, что я, по-видимому, умираю и почувствовал, что если я не вернусь обратно в свое тело, то я умру, скончаюсь».

Моуди пишет: «Несмотря на всю сверхъестественность бестелесного состояния, человек оказывается в подобном положении настолько внезапно, что требуется некоторое время, чтобы до его сознания дошло значение того, что он переживает. Он может какое-то время находиться вне тела, отчаянно пытаясь разобраться во всем, что с ним происходит и что проносится в его мозгу, прежде чем он осознает, что он умирает или даже умер.

В одном или двух случаях, с которыми я познакомился, умирающие, чья душа, разум, сознание (или можете назвать это как-то иначе) отделилась от тела, говорили, что после выхода они не чувствовали, что у них есть вообще какая-то «телесная» оболочка. Они воспринимали себя как «чистое» сознание. По словам одного человека, у него было ощущение, что он мог видеть все вокруг себя, в том числе и свое собственное тело, лежащее на кровати, и при этом не занимал никакого места, как если бы он был сгустком сознания. Еще несколько человек говорили, что они просто не могут вспомнить, было ли у них какое-нибудь «тело» после того, как они покинули свое физическое тело, настолько они были захвачены тем, что происходило вокруг них.

Однако значительное большинство моих собеседников утверждало, что они очутились в другом теле после того, как вышли из своего физического тела. Здесь мы, однако, вступаем в область, которую очень трудно обсуждать. Это «новое тело» представляет собой один из двух или трех аспектов опыта, связанного со смертью, для которых неадекватность человеческого языка создает наибольшие трудности. Почти каждый, кто рассказывал мне об этом «теле», в этом месте становился растерянным и говорил: «Я просто не могу это описать», либо делал другое замечание в том же рoдe.