До скорой встречи! - Лори Фрэнкел

Вернувшись домой, он достал клей, кнопки, плоскогубцы и нож со сменным лезвием. Стол он застелил картоном, сверху положил вощеную бумагу. Выбрав самую легкую на вид модель, Сэм открыл коробку и разложил вокруг все детали. Два часа спустя какая-то часть деталей оказалась приклеенной к его локтю, а на столе перед ним красовалось нечто, напоминающее кучку знаков «больше» и знаков «меньше» в луже жидкого клея. Однако два часа у основания стены пролетели незаметно, и он ни разу не подумал о смерти, «Покойной почте», Пенни, Джоше и Мередит. Все это время он только о Мередит и думал. А теперь ему явно требовалась помощь. Он сомневался, что Мередит сможет его выручить, но, кому еще позвонить, он просто не знал.

— Угадай, чем я занимаюсь! — начал он беседу.

— Готовишь мне ужин?

— Нет, ты же мертва. Даю еще одну попытку.

— Готовишь себе ужин?

— Нет, я не голоден. Хотя все-таки сходил и купил пасту для Ливви и все остальное. Там же, на рынке, я наткнулся на наборы для моделирования и купил их тоже.

— Здорово! Обожаю мастерить модели самолетов! — захлопала в ладоши Мередит.

— Знаю, я начал клеить какую-то совсем простую модель для новичков, называется «Дельта Дарт».

— Покажи!

Сэм поднес к камере кучку знаков «больше» и «меньше», которая болталась, приклеившись к плоскогубцам.

— Хм, — озадаченно произнесла Мередит, — выглядит не очень. В какой момент ты сбился с пути?

— Даже и не знаю.

— А инструкцию читал?

— Не сумел.

— Почему?

— Она приклеилась к нашим псам.

— К ним обоим?

— Они спали, свернувшись в один большой клубок, — пожал плечами Сэм.

— Ты же программный разработчик, Сэм! У тебя выдающиеся умственные способности! Неужели тебе не справиться с моделью самолета, которую склеит любой семилетка?

— Это все моя самоуверенность. Я решил, что обойдусь без инструкций. Думал, разберусь своими силами.

— Ты слишком многое пытаешься сделать своими силами, — отметила Мередит.

— Очевидно, — ответил Сэм.

Под ее руководством они начали все заново. Сэм все ждал, что в какой-то момент Мередит собьется и запутается, но она четко знала последовательность действий. С помощью ацетона они отклеили друг от друга все, кроме собак. С помощью наждачной бумаги — вернули деталям первоначальный вид. С помощью клейкой ленты — снова соединили их. Как пояснила Мередит, сначала проверяешь, что все верно рассчитано, и только потом склеиваешь намертво. Как все непросто! Затем они опять зачищали наждачной бумагой, подпиливали края, состригали лишнее и подгоняли детали друг под друга, чтобы все идеально сходилось. Сэм опасался снова взять в руки жидкий клей, но Мередит объяснила ему, на какие детали следует его наносить, в каком количестве и где прижимать, пока клей не схватится. Ну вот и все.

— И это все? — удивился Сэм.

— Ну да.

— А что теперь?

— Жди, пока высохнет.

— Но я хочу раскрасить его!

— Только после того, как он просохнет.

— Через час, да?

— Скорее, через день.

— Целый день?

— Да. А после того как раскрасишь, придется подождать еще день, чтобы все окончательно высохло.

— М-да, речь о том, чтобы получить незамедлительный результат, здесь явно не идет.

— Нет, это больше похоже на мыльную оперу, — сказала Мередит. — Наберись терпения, ведь у тебя в запасе вечность.

И тут, ни с того ни с сего, он задал ей вопрос, который давно не решался задать. Сэм понимал: не стоит этого делать, но вся беседа прошла столь гладко, что он вдруг осознал, какой потенциал кроется в проекции Мередит.

— Послушай, Мерд, а ты можешь мне сказать, где сейчас находишься?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты в каком-то конкретном месте? Ты там же, где и Ливви?

— Прости, любимый, я не понимаю.

— Знаю, что не понимаешь. Попробуй сообразить. Или вообразить. Ты одна? Там с тобой кто-то есть?

— Прости, любимый, я не…

— Как ты думаешь, куда мы отправляемся после смерти, Мерд?

— Вряд ли я знаю ответ на этот вопрос, — произнесла она после небольшой паузы. — А ты как думаешь?

— Я тоже вряд ли знаю ответ.

— Ты веришь в существование ада? — спросила она внезапно.

Сэм улыбнулся. Вот удивила! И откуда она это взяла?

— А ты?

— Наверное, нет. Хотя не знаю.

— Мы все грешники, — произнес Сэм.

— То есть безбожники?

— Нет, не в религиозном плане, а в общечеловеческом. Мы все грешим, даже когда пытаемся сделать добро, помочь. Даже когда хотим сотворить чудо, мы грешим. Следовательно, либо ада вовсе не существует, либо абсолютно всем после смерти суждено отправиться туда. А может, преисподняя — то место, где я нахожусь сейчас? Это многое объяснило бы.

Мередит обдумала сказанное Сэмом и произнесла:

— По крайней мере, ты всегда можешь уйти от реальности.

— Правда? И как же? — грустно улыбнулся Сэм. — Начать мастерить очередной самолет, — ответила она.

Любовное письмо

…

Дорогая Мерд!

Сейчас три часа ночи, а улыбка все не сходит с моего лица. Сегодня днем мы вместе смастерили модель самолета! Ты, конечно, и сама помнишь. Но я повторяю эти слова и не могу в это поверить. Да и заснуть тоже не могу. Я не ожидал, что программа подарит мне такой замечательный день!

Попрощавшись с тобой сегодня, я понял, что мне необходимо заглянуть за кулисы — выяснить, как алгоритму это удалось. Казалось бы, я сам вешал кулисы, я сам писал алгоритм — зачем мне лезть туда? Казалось бы, зачем ломать хрупкую иллюзию? Но ты ведь меня хорошо знаешь — я не мог не разобраться. Когда-то давно, в прошлой жизни, ты умоляла меня не разрушать магию. До сих пор удивляюсь, когда вспоминаю, что мы с тобой все-таки разные.

Меня снедало любопытство. Неужели ты втайне от меня состояла в каком-нибудь онлайн-сообществе людей, увлекающихся моделированием самолетов, и, пока я спал, общалась с единомышленниками? Как ты понимаешь, я выяснил, что нет. Оказывается, однажды, четыре года назад, задолго до нашей встречи, ты помогала сыну коллеги строить модель самолета для школьного конкурса — парень зашел в тупик и сам не справлялся. Ты решила, что будешь руководить его действиями через видеочат.

Как похоже на тебя — добрую, щедрую, всегда готовую прийти на выручку! Я благодарю Господа за того парня, его школьный проект и его маму, смыслящую в моделировании не больше меня. Этот парень сейчас уже, наверное, старшеклассник, и у него вся жизнь впереди. А я задаюсь вопросом: сегодня ты разговаривала со мной как с десятилетним ребенком? И я думаю: у нас с тобой уже никогда не будет десятилетнего сына. И мне хочется знать, какие еще сюрпризы ты мне готовишь? О чем еще мы можем поговорить, а я об этом и не подозреваю? Что еще скрывается в глубинах твоей памяти, твоей абсолютной, идеальной памяти?