Отчаянные (Рулевой - 7) - Билл Болдуин

- Рулевые?

- Угу.

Я кивнул. Что тут еще скажешь?

- Вы знаете, какая у него взлетная скорость? - спросил я в почти эфемерной надежде на то, что он это хотя бы слышал. В противном случае мне пришлось бы действовать наугад - а это чревато неприятностями.

- Скорость принятия решения сто двадцать пять кленетов в метацикл, скорость выхода на редан - сто двадцать девять, скорость отрыва - сто тридцать семь, - без малейшей запинки выпалил Дженнингс. - Впрочем, он сам доложит вам, когда будет готов взлетать.

Все верно. Большая часть тяжелых кораблей обычно разговаривает со своими рулевыми.

- Реверс тяги регулируется гравитормозами? - спросил я, глядя через гиперэкраны на то, как шестерка "327" снова прошлась огнем по вершине утеса. Должно быть, там сейчас сделалось жарко.

- Верно, - подтвердил Дженнингс. - Легкое нажатие на педаль открывает дроссель.

Я пробежался взглядом по пульту и не обнаружил ничего, что говорило бы о состоянии наружных люков.

- Все люки задраены? - спросил я.

- Все индикаторы горят зеленым, адмирал.

- Где тут у вас внутренняя связь?

- Выключатель на левом подлокотнике. Угу. Я и сам мог бы догадаться. Я двинул тумблер в положение "ВСЕМ ПОСТАМ" и нажал клавишу "РАЗГ".

- Всем занять посты для взлета, - объявил я. - Всем занять посты для взлета. Приготовиться к переключению на искусственную гравитацию. - Я собрался с силами, во избежание нежелательных последствий напряг горло и щелкнул тумблером "G", потом оглянулся на задние гиперэкраны. Пока все чисто. Наконец - возможно, я что-то и упустил, но в голову ничего больше не шло - я передернул плечами, поставил ноги на сенсоры педалей и плавно нажал. Низкий рокот из корабельной утробы сделался громче, и корабль кормой вперед начал отходить от пляжа. Никакого скрежета я не слышал: это судно с самого начала проектировалось с расчетом выхода на берег.

- Ну что ж, двинули, - пробормотал я. К этому времени до облачников дошло, что "Монтрояль" не отвечает на их огонь, и они начали спускаться с утеса по оставшимся от наших саперов тросам. По меньшей мере полсотни их столпилось вокруг моего "Огня", и у некоторых даже хватило наглости забраться внутрь: я видел какое-то шевеление на мостике. До боли обидно было видеть свой элегантный боевой кораблик в руках врага. Если не считать искореженных понтонов, он оставался вполне в пригодном для полета состоянии, но теперь он был обречен. Никому не по душе уничтожать хорошее боевое судно, а уж рулевым тем более. Увы, у меня не оставалось иного выбора. Похоже, я только и занимался в тот день тем, что убивал - людей, корабли... Я мрачно нажал клавишу "РАЗГ".

- Внимание подрывной команде, - передал я. - Повторяю: внимание подрывникам. Немедленно сигнал на детонаторы! Повторяю: немедленно сигнал на детонаторы! - Мгновение спустя шесть ослепительных взрывов разнесли новенький, с иголочки, "Звездный Огонь" на клочки, превратив его стремительный корпус в оседающие клубы обломков броневой обшивки и осколков ходовых кристаллов. Я поежился. Какая бессмысленная трата техники.., впрочем, суть войны, похоже, и заключается в подобных бессмысленных тратах, не правда ли? По крайней мере мой славный кораблик захватил с собой в небытие несколько десятков облачников, а именно ради этого его и создавали.

Что ж, вернемся к делу. Все новые облачники спускались на пляж, а те, что уцелели после взрыва, поднимались с гальки и палили в нас из всего, что у них имелось. Благодарение Вуту, пока что у них не было ничего, кроме лучевых пик - я хорошо слышал, с каким треском хлестали их разряды по обшивке транспорта. Впрочем, я мало сомневался в том, что очень скоро подоспеют и другие, вооруженные чем-нибудь посущественнее.

Я осторожно добавил тяги ходовым генераторам и не без облегчения отметил про себя, что "Монтрояль" достаточно послушно притормозил, а потом двинулся вперед. Выруливая тяжелую машину на старт, я поставил секторы газа на "МАЛЫЙ", но даже этой тяги хватило, чтобы "Монтрояль" легко развернулся на 180 градусов.

- Славно, - не удержался я, хотя мое кресло отделяло от остроконечного носа корабля непривычно большое расстояние - никак не меньше тридцати иралов.

- Все так говорят, - с ухмылкой заметил Дженнингс. Машина и правда была приятна в управлении - не "Звездный Огонь", конечно, но для такой махинищи очень даже ничего.

Я вел корабль все дальше от берега, а над нашими головами продолжал кипеть воздушный бой. Небо кишело "Звездными Огнями" и "Горн-Хоффами", а также дымными шлейфами подбитых судов. Только этого не хватало! Эти ублюдки из Лиги наверняка понимали, что мы здесь делаем, так что пытались любой ценой помешать нам.

Наконец мы вырулили в дальний конец озера так, что перед нами расстилалась максимально длинная водная гладь. Я не имел ни малейшего представления о том, какой разбег требуется кораблю для взлета. Я покосился на приборы, но не обнаружил ни малейшей подсказки. Разумеется, я видел цифры и иероглифы, но не знал, что означают они применительно к этому судну. Дженнингс, возможно, не понимал этого - а я не имел желания пугать его этой приятной новостью, - но выходило так, что управлять взлетом предстояло именно ему, а я всего-то мог держать штурвал ровнее...

Что ж, пора! Нацелив нос корабля на дальний берег озера - ветер задувал сбоку, что было не то чтобы очень кстати, но если уж я разгоню эту махину, потребуется хороший шквал, чтобы отклонить нас от курса, - я нажал на гравитормоза и повернулся к Дженнингсу.

- Сколько энергии дать для выхода на взлетный режим?

- Одну и четыре десятых крейсерского режима, адмирал.

- Одну и четыре десятых, - подтвердил я и двинул секторы газа вперед, пока на циферблатах не появились эти цифры. Рокот ходовых генераторов в недрах корабля сменился громовыми раскатами, а за нашей кормой взметнулся к небу фонтан водяных брызг и гравитонов. - Что скажете, Дженнингс?

- Он готов и бьет копытом, адмирал, - беззаботно ухмыльнулся он.

- Так поскакали! - крикнул я и отпустил тормоза. Приборы показывали наш вес, равный сорока четырем тысячам мильстоунов. Корабль медленно - во всяком случае, по сравнению со "Звездным Огнем" - разгонялся по водной глади, срезая носом гребни волн, серых, как мундиры облачников. Удерживать его в заданном направлении оказалось легко, даже несмотря на боковой ветер. Все быстрее и быстрее; потоки дождя хлестали по лобовым гиперэкранам. Должно быть, мощным ходовым генераторам приходилось нелегко, разгоняя этакую тушу. Противоположный берег озера стремительно - гораздо стремительнее, чем хотелось бы - надвигался на нас. Я усилием воли заставлял себя сохранять спокойствие - или хотя бы его внешнее подобие. Скорость все росла. Надо было что-то делать, и быстро: скорость приближалась к 125 кленетам в метацикл! Я совсем уже было приготовился силой дергать корабль вверх, когда из расположенного на моем пульте динамика послышался женский голос: