А единороги будут? - Ирина Владимировна Смирнова

роже идущего к нам владельца гостиницы, он по пути обдумывал, как далеко и в какой форме нас послать. А я про себя тихо материлась на Рикиши, которому вдруг приспичило встать на защиту моей чести. Хотя, похоже, что мой нетопырь просто успел отреагировать первым. У обоих дроу очень многообещающе перекатывались желваки на скулах.

— Что здесь происходит? — подошедший хозяин оглядел нас всех так, чтобы было сразу понятно, на чьей он стороне. Но на висящего гномика тоже взглянул с многообещающим осуждением.

— Задета честь Матери Дома, — меланхолично повторил Бхинатар, затем достал из ножен за спиной два меча и положил, скрестив их, на стол. Чхар проделал то же самое. Толпа, окружавшая нас, предвкушающе загудела, но даже те, кто рвался до этого заступиться за парнишку — стояли молча.

— Извинись! — мат, который должен был идти перед этим словом и потом, хозяин гостиницы героически пропустил.

— Чернозадые врут и блефуют! Не будут они устраивать резню ради человечки!

— А ты проверь, — Рикиши, усмехнувшись, вдруг выпустил воротник рубашки. Парнишка от неожиданности чуть не шмякнулся на пол, но тут же еще сильнее вцепился в Рики руками и ногами.

Резня в мои планы не входила, а вот хороший скандал устроить уже очень тянуло. Я устала, еда остыла, мужики мои совсем с катушек слетели… Ребенок этот извиняться явно не собирался, да еще и Рикиши моего покусал, мелочь наглая!

— Кстати, а вы знаете, что укусивший нетопыря сам становится нетопырем? — да, я только что это придумала и ни в одном справочнике ничего подобного не видела, но вряд ли здесь есть хоть кто–то, сумеющий опровергнуть мою ложь.

Сжимающаяся вокруг нас толпа отступила, народ поверил. Мало того, владелец гостиницы, судя по хмурой роже, тоже задумался.

— Ну, и забирайте его тогда с собой. Все равно от него одни неприятности! — неожиданно вдруг буркнул он, развернулся и пошел обратно за стойку.

Мальчишка тут же спрыгнул на пол и кинулся вслед:

— Эй! Так не честно! Что значит, «забирайте!?»

— А то и значит! — широкоплечий крупный свирфнеблин резко обернулся и уставился на мелкого юркого гнома. — Позавчера ты нагрубил оркам, было?

— Ну, было. Они же страшилы зеленые!

— Две недели назад ты издевался над троллями, наступал им на хвосты и обзывал их женщин плоскогрудыми досками. Было?

— Ну, так они же, и правда…

— Тролли дубинами вынесли стекла и разломали два стола. Орки перекалечили часть постояльцев, вступившихся за тебя, мелкого идиота. И теперь эти…

— Чернозадые, — подсказал мальчишка.

— Дроу!! — проорал в ответ хозяин гостиницы. — И моя задница ненамного белее, чем у них, понял?! А еще, я не хочу, чтобы мне тут клиентов нашинковали, потому что у тебя словесный понос! И уж тем более, я не намерен держать среди обслуги нечисть…

— Да врет она! Если бы каждый, кто кусает нетопыря, становился нетопырем…

— Верно! Так что ты станешь тупым вурдалаком, — и мужик ухватил мальчишку за ухо и подтащил его к нам. — Ваш, забирайте. Документы сейчас принесу.

— Ка–а–акие документы? — недоумевающе пролепетала я, глядя то на злющего паренька, то на спину свирфнеблина, гордо удаляющегося в подсобку.

— Так это… выкупил он его, племяш типа… у дроу и выкупил, — со вздохом объяснил кто–то из толпы.

Я растерянно переводила взгляд с Бхинатара на Рикиши, с Рикиши на Чхара. Мужики мои тоже не выглядели счастливыми от такого развития событий.

Рыжий, потирая ухо, оглядывал каждого из парней по очереди и настроение у него было явно под стать всей нашей компании.

— Давай, ты извинишься сначала перед нами, потом перед дядей, — попробовала я воззвать к мальчишке.

— Ща–а–аз! Что бы я перед какой–то дроувской элгкарес извинялся!

Желваки Бхинатара снова задвигались. Лиловый оттенок глаз резко поменялся на красный.

Я огляделась в поисках хозяина и заведения, которое вот–вот разнесут, и мальчишки, которого вот–вот прирежут. Народ быстренько испарялся из столовой, — часть поднималась наверх, опасливо оглядываясь, часть расходилась по домам, с сочувствием поглядывая на гнома.

— Рики, вы что, в пещерах мало размялись? — поинтересовалась я мысленно у своего нетопыря.

— Мальчишке всего лишь надо было извиниться, — пояснил он мне, одновременно, нахмурившись, изучая рыжий сгусток яда, который нам нечаянно достался.

— А если бы драчка получилась?.. Дроу здесь очень не любят, насколько я заметила!

— Бхинатар почти сразу озвучил причину. Драки бы не было. Всякий, кто решил бы вступиться, должен был быть готов биться насмерть.

— Насмерть?! — я произнесла это вслух и оглядела сначала выложенные на столе мечи, потом двоих дроу, продолжавших сидеть с мрачными лицами.

— И часто у тебя такие припадки, элгкарес? — несколько неестественно засмеялся гном. — И нечего на меня так пялиться, чернозадый красноглаз! — буркнул он Бхинатару, но сразу заткнулся.

— Насмерть, леди. За Мать своего Дома дроу бьются только насмерть. И желающих пожертвовать своей жизнью ради этого невоздержанного на язык существа не оказалось. А учитывая, сколько раз он вас уже оскорбил, жить ему осталось ровно до вашей росписи на купчей.

Мальчишка зыркнул на Рикиши, потом на меня и отвернулся.

Наконец, из подсобки вышел хозяин гостиницы, как–то вдруг резко из бодрого и деятельного мужика средних лет превратившийся в уставшего и довольно давно уже живущего свирфнеблина.

— Тебе дядю совсем не жаль, срань неприятная?! — не удержавшись, поинтересовалась я.

— От срани и слышу… — пробухтел гном, однако в его голосе прозвучало что–то, похожее на чувство вины. Не безнадежен, значит.

— Вот, все документы, — хозяин гостиницы выложил перед нами две бумаги, написанные одним и тем же почерком, но на разных языках. Одна — на темноэльфийском, вторая на каком–то другом, тоже мне незнакомом. Обидно, но, похоже, при переносе я получила знание лишь яхольского. — При вас пишу отказ от владения в пользу…?

— Икари Элис Мируан Алеан Вал Тарнизо, — выдала я, почти без запинки сборную солянку из своих имен.

— Значит, это точно была не шутка. Человечка — Мать Дома илитиири! Куда катится мир?! — высказывая все это, он размашисто расписался на обеих бумагах, предварительно написав по предложению на соответствующих языках. — Все! И чтобы больше я ни вас, ни его не видел. Утром, как проснетесь, так и проваливайте из моей гостиницы куда хотите!

Я кивнула Бхинатару на тарелки с давно остывшей едой:

— Пролевитируй их к нам в комнаты.

Сама же подхватила свое новое приобретение и пинками погнала впереди себя вверх по лестнице. Мальчишка ругался, огрызался, но шел…