Пешка королевы - Мария Николаевна Сакрытина

разыгрываешь? Серый носят простолюдины. А светло-серый – спутники, но Элвин…

– Кто? – удивился Криденс.

– Тина!

– Что, Элвин? – с неожиданным раздражением откликнулась она. – Ты не должен этого стыдиться. И если высокий лорд, – она совсем не дружелюбно посмотрела на Криденса, – изволит шутить!.. Хорошо, я расскажу. Мораль высокородных дам в нашем обществе прогнила настолько, что они готовы покупать красивых мальчиков…

Я слушал, как она объясняет это Криденсу, и чувствовал облегчение. Что ж, пусть Виета узнает – он и так меня презирает. И если честно, мне было приятно, что Тина меня не стыдится. Раз уж сам я так не могу.

– Звучит как рабство, – реакция Криденса была ровно такой же, как некогда у Шериады.

– Звучит как лицемерие, – скривилась Тина. – В любом случае Шериада мне сотню раз клялась, что ты больше не спутник, Элвин. Но ты носишь черное. Ей не нравится спать со слугой, и она хочет дать тебе титул?

Криденс перевел пораженный взгляд с Тины на меня.

– Титул?

– Нет, это не так, – отозвался я.

– А как?

– Тина… – я пытался подобрать слова… Ладно, я просто тянул паузу. Как сказать ей то, во что я сам поверить не мог, пока не увидел?

Первым это надоело Криденсу.

– Тина, в нашем мире черное носят волшебники. Необязательно аристократы, просто волшебники. Элвин – волшебник. Демонолог, если быть точным. И я искренне не понимаю, почему ему так сложно в этом признаться. Демонолог – большая редкость в Нуклии.

– Ты шутишь, да? – усмехнулась Тина. – Не смешно.

– Шучу? – удивился Криденс. – Нет, конечно.

– Ну да. Волшебники бывают только в сказках. На Большой земле шаманы, да, Элвин?

– Он прав, Тина.

Она искоса глянула на Криденса и встала.

– Естественно! Мой брат – шаман! Я что, глупая по-вашему?

– Кто такие шаманы? – конечно же, спросил Криденс.

Тина повернулась к нему, собираясь, наверно, съязвить, но я ответил первым:

– Ты убил одного позавчера.

Криденс задумался.

– А-а-а… Тот, с пауками? Который ментальные заклинания накладывает еще хуже тебя? Нет, Тина, твой брат точно не шаман. Шаманы слабые. А у тебя сильный брат.

Я хмыкнул. Это Криденс так шутит?

– Да вы издеваетесь… – начала Тина.

И побледнела, когда Криденс вдруг вытащил из воздуха цветы – альвийские розы. Один цветок больше моего кулака, и это только бутон. Сердцевина слабо светилась золотом – в Альвии половина флоры волшебная. И, кстати, кусается.

Он протянул их моей сестре.

– Прекрасные цветы для прекрасной девушки.

Банально – аж зубы сводит.

Тина ахнула и попятилась к двери.

– Элвин… Элвин, он шаман!

Криденс непонимающе посмотрел на розы.

– В чем дело? Слишком простые цветы? Тогда, быть может…

Тина бросилась к двери, чуть не сшибла Ори с подносом, и не знаю, чем бы это кончилось, если бы я ее не поймал.

– Тина, Тина, успокойся. Посмотри на меня. Все хорошо. Клянусь, все хорошо.

– Он поэтому говорит с акцентом? Господи, я не знала! – она чуть не плакала.

Все мы на Острове панически боимся шаманов. Особенно простолюдины. Это аристократы смеют интриговать, брать их на службу, делать дорогие подарки. А мы помним, как все было сорок восемь лет назад во время последнего нашествия.

– Тина, посмотри на меня. Все хорошо, слышишь? Он не шаман. Давай присядем.

– Он нас убьет, – Тина расплакалась. – Эл…

– Нет, он нас не убьет, – я посмотрел на Виету через плечо сестры. – Криденс, тебе не кажется, что ты тут лишний?

– Что я сделал не так? – растерянно спросил Ворон вместо того, чтобы обидеться или хотя бы огрызнуться.

– Все, – отозвался я на нуклийском. – Уходи и дай мне поговорить с сестрой. Пожалуйста.

Криденс аккуратно положил розы на столик – они пахли теперь на всю библиотеку – и неожиданно послушался.

Естественно, он проследит: у нуклийских магов существует сотня способов подсмотреть и подслушать. Но пусть это останется на его совести.

– Он ушел, Тина, видишь? Ори, пожалуйста, шоколад, который пьет миледи, еще остался? Только без перца.

– Конечно, господин. Госпожа любит ваниль?

Тина всхлипнула. Я обнял ее крепче.

– Да, принеси только поскорее.

Не знаю, что там за шоколад пьет Шериада, точнее, откуда она его берет, но он обладает просто волшебным свойством успокаивать. Ори принес сразу целый кувшин и две чашки, но я рассудил, что одной порции Тине не хватит.

– Попробуй. Правда, вкусно?

– Прекрати сюсюкать, я не ребенок! – вспылила Тина. – Мне уже шестнадцать, если ты не заметил!

– Заметил.

Она хотела еще что-то сказать, но сделала глоток и изумленно произнесла:

– Господи, это так вкусно! Что это?

Я посмотрел на Ори.

– Шоколад из Золотой империи, господин. А ваниль нуклийская. Она обладает легким тонизирующим эффектом, потому что растет у Источника.

– Что он несет? – не выдержала Тина. – Что тут происходит?!

Я взял ее за руку. Мы теперь сидели на том самом диване, и обнимать ее было удобно.

– Во-первых, следи за языком. Во-вторых… Тина, ты успокоилась?

– Что, шаман мне почудился? – хмыкнула она.

– Он не шаман. Послушай…

Ей я рассказал правду. Ту, которая не пугает. Про другой мир… То есть про другие миры. Про Нуклий. Что значит быть магом. И про волшебную академию.

– Ого, – сказала потом Тина. – А я думала, это у меня хорошее воображение.

– Тина, если хочешь, я могу пригласить Криденса, раз уж ты веришь ему больше меня.

– Ты с ума сошел! Он – шаман!

– Нет, он не шаман. Ты вообще меня слушала? Смотри.

Иллюзия – только иллюзия! – низшего демона, милого, маленького, похожего на лопоухого медвежонка, повергла Тину в шок. Она даже про шоколад забыла и чуть весь не вылила на пол – Ори вовремя поправил чашку.

– Это… Ты… Ну… Но ты не можешь быть шаманом!

– Я не шаман, – вздохнул я. – Тина, шаманы чернокожие и живут на Большой земле. И, если верить Шериаде, колдуют иначе.

– Но… – Тина попыталась коснуться пальцем демона, но ее палец прошел сквозь него, и она открыла от удивления рот. – Он… ненастоящий!

– Хочешь настоящего? Ладно.

Настоящий курлыкал. Девчонкам такое нравится, у меня же после общения с этой милотой болела голова. «Ах, эти огромные глазки, ах, какие мягкие ушки!»

– Боже мой, – прошептала Тина, а демон тут же полез ей на колени.

– Место, – негромко приказал я на нуклийском.

Демон скуксился. Вот поэтому я не люблю эту породу – ведут себя как дети. В боевую форму замучаешься вводить, а зачем еще они нужны – не представляю.

– Боже, – повторила Тина, когда демон послушался.

И надолго замолчала. Я сначала ждал, но она просто встала и принялась ходить от окна к двери – долго, полчаса, наверное. В