Пешка королевы - Мария Николаевна Сакрытина

вряд ли она прониклась моими жалобами. Нет, тут что-то другое.

Я как раз перешел к десерту, на который Сэв тоже не поскупился, и знакомился с арахисовой халвой, когда дворецкий объявил:

– Господин, к вам Ее Высочество принцесса Элизабет.

Я чуть не подавился.

– Ко мне? Алекс, ты уверен?

– Конечно, господин, – невозмутимо откликнулся дворецкий.

Высшим демонам вообще безразличны люди, мы для них не интереснее тараканов. На магов они тоже не обращали бы внимания, не занимай мы их, как говорят в учебниках биологии, ареал обитания. Другими словами, не умей мы колдовать, они бы заметили нас разве что в качестве пищи.

– Прикажете привести ее сюда?

Я уже не чувствовал неудобства при необходимости приказывать высшему демону. А вот увидеть Элизабет!..

Вряд ли это может быть страшнее, чем почти убить свою первую хозяйку при Рае.

– Да, Алекс. И, пожалуйста, еще один прибор принеси.

Бросать ради Элизабет завтрак я не собирался. Пожалуй, Рай прав, я и впрямь стал совершеннейшим милордом.

Цоканье каблучков принцессы я услышал еще когда она поднималась по лестнице. Это у них с Шериадой общее – стремительный шаг. Шериада, когда не рисовалась, вообще могла пройтись по-мужски – никакой грации, только стремительность и напор. Нормально для сильнейшей волшебницы миров, наверное.

Элизабет никогда себе такого не позволяла, но ее каблуки всегда чеканили шаг. Когда впервые ее услышал, я думал, это признак силы. Потом, пообщавшись с принцессой, решил, что ошибся.

А теперь думаю, что был не прав: характер непременно нужен, если тебе не только пришло в голову выйти замуж за спутника, но и подарить ему титул, как она предлагала мне.

– Ее Высочество Элизабет, – объявил Алекс минуту спустя.

Я встал ей навстречу, поклонился, лишь в последний момент вспомнив, что обычного нуклийского кивка не хватит. К тому же, она все-таки принцесса.

И руку ее поцеловал, не поднимая взгляда. Только привычно отметил, что Элизабет сменила духи: ни следа розовой сладости, теперь только горечь миндаля. Дорогой, даже драгоценный аромат, учитывая, что миндаль к нам привозили с Большой земли – контрабандой, естественно.

А когда выпрямился, не смог произнести ни слова.

На Элизабет было платье цвета мяты – холодный, глубокий оттенок, который принцессе чрезвычайно шел. Раньше кожа Элизабет казалась мне серой, глаза – тусклыми, а волосы – мышиными. И сама она – пресной. Ей не шел белый – приличный цвет для дам на Острове. Зеленый же носили крестьянки на южной границе. Грязно-зеленый, не ментоловый. Травянистый. Этот краситель был дешев.

Сейчас глаза принцессы сияли, кожа казалась молочно-лунной, а у волос появился цвет – черный, светлее, чем у Шериады, но все же.

– Вы прекрасно выглядите, Ваше Высочество, – сказал я впервые совершенно искренне.

Она улыбнулась, и в ее глазах я увидел тот самый огонь, который так боялся увидеть у аристократок. Сейчас мне было нестрашно. Не с Элизабет.

Пожалуй, я впервые посмотрел на нее с интересом.

– Ты тоже, Элвин, – она осеклась, потом спросила: – Ты не обидишься на «ты», нет?

– Я привык, миледи.

Она села – по протоколу как монаршей особе, ей полагалось сделать это первой. Потом посмотрела на дверь с некоторой опаской.

– А моя кузина?

– Госпожа сейчас в отъезде.

Элизабет выдохнула. Потом улыбнулась по-прежнему застенчиво.

– Я так и думала, но надо было убедиться. Элвин, я прошу прощения за внезапный визит, но я должна была тебя увидеть. Нет, я больше не буду умолять тебя взять меня в жены. Я лишь хочу знать, что с тобой все в порядке.

Мы не виделись полтора месяца, и за это время, очевидно, изменился не только я.

– Кузина сказала, что пришла из другого мира, который лучше нашего. Она забрала тебя туда, Элвин?

– Он не лучше нашего, – усмехнулся я.

– Расскажи.

Я улыбнулся и покачал головой.

– Не хочу, Ваше Высочество. Но если вы желаете, могу показать.

Простенькие иллюзии, через которые я пытался показать ей образ Нуклия, ее не впечатлили.

– Кузина однажды вырастила дерево на голове моего брата – сказала, что раз он – дуб, то пусть соответствует, – объяснила Элизабет, попивая кофе. – Потом расколдовала, конечно. Но Дамиру даже понравилось, он нашел это изысканным, – она вздохнула и с тоской посмотрела на меня.

– Ваше Высочество?

– Просто жалею, Элвин. Я была глупа, не удосужилась узнать тебя поближе, чтобы сейчас мы могли остаться хотя бы друзьями. Но уже поздно. Ты больше не наш. Ты теперь как Шериада. Тебе там хорошо? Там, куда она тебя забрала.

Я помедлил, но потом посмотрел на нее внимательнее.

И неожиданно ответил:

– Да.

Она кивнула.

– Тогда я спокойна, – затем она встала и продолжила: – Прости меня, Элвин, я была навязчива. Ты… Просто ты бесценен. Знай это, хорошо?

Если послушать Криденса, то я уже слишком хорошо это знаю.

– Не провожай. Я дойду сама. Ах да, Элвин, я, наверное, испорчу сюрприз, но со мной приехала твоя сестра. Она остановилась поговорить с молодым человеком в саду.

Дальше я не слушал. Элизабет проводила меня удивленным взглядом, когда я, не попрощавшись и даже не отвесив приличный в таких случаях поклон, бросился к двери.

Ветер вился за мной. В холле он вырвался вперед и услужливо распахнул парадные двери. Но на главной аллее Тины не было. Я бросился к террасе, раньше закрытой, чуть не выбил двери, пробежал ее всю, пустую и холодную. Никого.

И когда сердце уже готово было разорвать мне грудь, я услышал самый странный в моей жизни звук.

Смех – каркающий, ломкий и робкий. Смеялся Криденс – впервые на моей памяти. Я бы не поверил, если бы не увидел. Они стояли с Тиной у заснеженной беседки рядом со статуей… не помню кого. Я и глазам не сразу поверил, и было отчего.

Криденс, надменный нуклийский лорд, который людей считал равными животным или, в лучшем случае, слугам, этот самый Криденс стоял теперь, опираясь на ограду беседки и смеялся. Почти как обычный человек смеется над хорошей шуткой.

Вот только обычным Криденс не был.

А Тина с улыбкой смотрела на него.

– Погоди, ты не дослушал. Итак, поднимается он, видит… Элвин!

Криденс осекся, а Тина подошла ко мне и чмокнула в щеку.

– Что, с Элизабет вы уже закончили? Тогда подожди буквально минуту, я доскажу. Так вот, он подни…

Я больно сжал ее пальцы, привлекая внимание.

– Тина, идем в дом, ты замерзла.

– Да нет же…

– Тина, идем. Я прикажу, карету сейчас приготовят, ты выпьешь горячий чай и поедешь домой.

Ее веселое настроение испарилось.

– Нет, не поеду! Я не для того