Ловушка для героя - Михаил Исаков

Ловец, наконец, взглянул на нее, и ему на мгновение показалось, что ничего не изменилось и ничего не произошло за все эти годы. Пожалуй, только очки добавили ей серьезности.

— Молчишь? А я отвечу. Все потому что слишком много сантиментов в тебе осталось. Как ни старались учителя в Школе, не получилось у них вытравить все без остатка. Подобрали мальчишку, умыли, накормили, одели, дали номер, потом кличку, научили кое-чему и сделали куклой. А кукла не забыла, что была человеком с именем Алекс. Идеалист с помойки.

— Признайся. Ты свою речь репетировала.

Она выдержала его взгляд и не отвела глаза, хотя очень хотела проверить чистоту своих туфелек.

— Да. Я пыталась найти слова.

— Успешно?

— Как видишь, нет. Я хотела быть победительницей, но не вышло с самого начала.

— Из меня, вероятно, победитель тоже не получится.

Ио поморщилась и отвернулась от него.

— Ты не находишь, что у нас с тобой какой-то глупый и ненужный разговор? Ведь правда?

— Правда, — кивнул Ловец, отрывая взгляд от ее профиля. — Пусть я и кукла, но этому миру нужны и куклы тоже. Видишь ли, Ио…

— Боги, какой же ты дурак, — не выдержала Ио. — И зачем ты здесь появился? Ну кто тебя просил, а? Сидел бы ты у своего синего-синего моря и… — она не смогла договорить до конца, у нее сбилось дыхание.

— Понимаешь, я… — Ловец хотел было прикоснуться к ней, но она отскочила.

— Нет! Не понимаю и не хочу понимать, то, что произошло между нами почти двадцать лет назад. Ты! Как же ты мог?

— А что? Разве я мог поступить по-другому?

— Не отвечай вопросом на вопрос — это невежливо.

Ловец криво улыбнулся.

— Годы сделали свое дело, Алекс. Ты ушел тогда. Ты ушел, а я осталась. Я готова была сделать ради тебя очень и очень многое. Например, убежать с тобой куда-нибудь на Восточные острова и тихо мирно жить среди дикарей. Ты можешь представить себе большую глупость, чем эта?

Ио махнула в сердцах рукой и пошла прочь своим обычным быстрым шагом.

— Постой! — Ловец попытался ее задержать, поймав за руку.

— Оставь меня, абориген проклятый! Кукла. Самая настоящая кукла. Понимаешь ты или нет. Нас так зовут. Они нас так зовут. Мы для них разменный материал, машины, шестеренки в механизме, которые меняются по необходимости. Ты хочешь быть куклой и дальше?

— Ио, но ведь мы ничего не могли изменить. Ты знаешь.

— А я не хочу, чтобы мной управляли с помощью веревочек. Не хочу, чтобы моя дочь становилась такой, как ты, и даже такой, как я… Я ждала хоть намека от тебя. — Она вдруг перешла на громкий шепот. — А ты… А теперь все. Хватит! Я не для этого после твоего ухода вскрывала себе вены. Тоже мне, рыцарь пера и кинжала. Возомнил себя супершпионом! Мечтал весь мир перевернуть, мерзавец! Ну, перевернул?

Ловец не знал, что ответить, что предпринять. Он стоял, уставившись в разноцветную мозаику расстилающихся за оградой полей. Ему нечего было ответить.

— Я тебе скажу, почему ты ничего не перевернул. Да потому что ты всегда был неудачником! Ты им и останешься. Тебе поручили просто прибыть в столицу, а ты попутно влез в какую-то историю, приволок неизвестно откуда парня с непонятным прошлым. Ты хоть что-нибудь можешь сделать как надо, а не как тебе хочется?

— Хорошо. Я буду делать все как надо. Я сделаю все, как ты хочешь. Что ты хочешь?

Ее глаза уже были полны слез, и она еле сдерживалась.

— Ты, наверное, и в правду совершенный идиот.

— Я…

— Я встречала людей гораздо достойней, сильней и лучше тебя, но я никогда и никого больше не любила, кроме тебя. Сама не знаю, почему так вышло. Не знаю, любил ли ты меня, но я прошу, давай оставим все в прошлом. У меня есть дочь, муж, которого я уважаю и перед которым я преклоняюсь. Я знаю, ты и сам уважаешь своего бывшего Учителя, поэтому давай сохраним лицо. И вообще, любовь — это невротическое состояние, близкое к бреду. Бред в понятии медицинском есть умозаключение, основанное на ошибочных суждениях.

Ловец обреченно вздохнул, побоявшись посмотреть в глаза женщине.

— Молчи!

Они молчали оба. Молчали долго. Ио отвернулась от него и тяжело дышала. Стало слышно стрекотание приближающейся газонокосилки.

— Пошли отсюда, бездельники! — закричала своим вилланам графиня.

Незаменимый в садовом деле прибор защебетал быстрее, но уже в обратном направлении.

— Значит так. — Теперь это была прежняя Ио, это была хозяйка дома. — Ты знаешь, с каким заданием едешь в Рокан?

— Нет, — честно признался Ловец, смутно начиная догадываться, что все вокруг подозрительно больше осведомлены о его задании, чем он сам.

— Вот и хорошо. Останешься здесь на недельку, другую. С оправданием я помогу, а там, глядишь, произойдут некоторые события, после которых твоя скромная персона затеряется и покажется лишней на поле большой игры. Ни мне, ни мужу лишние неприятности не нужны.

— Ты же говорила, что у вас здесь связи. — Ловец подавил желание вслух припомнить прямо противоположные пожелания Бобра.

— Приходи ужинать, — Ио сделала вид, что не расслышала замечания. — Ты очень интересен Кристине. У нас почти не бывает гостей, а ей нужно общество.

Последние слова женщина говорила, скрывшись в зеленых тисках лабиринта.

— Я был рад тебя видеть!

Его крик остался без ответа.

На ужин Ловец не вышел, а на следующий день он и Сашка уехали. Провожала их только Кристина, которая, опять нарушив распоряжение матери, ходила на охоту.

Маловероятно, что на просторах бесконечного космоса человечество встретит разумные и, тем более, гуманоидные формы жизни. По всей вероятности, мы одни во вселенной. Надо принять этот страшный факт без особых эмоциональных потрясений и истерик, столь свойственных для нашего общественного мнения в последнем столетии.

К чему привели попытки найти хоть кого-нибудь на ближайших к Земле звездах? Что дали нам чрезвычайно дорогостоящие экспедиции к дальним планетарным системам? Ради чего были созданы сотни отраслевых исследовательских центров?

Бессчетное число газовых облаков, множество радиоактивных камней и несколько настоящих жемчужин, поддающихся кропотливой и осторожной обработке.

Необходимо понять, что мы одни. Мы всегда были одни. Никто не придет к нам на помощь, никто не исправит наших ошибок, никто не укажет нам правильную дорогу. Мы уникальны, наш путь неповторим.

Выступление Председателя Комитета по освоению на церемонии запуска корабля-колонизатора "Альгамбра V".

Цит. по: "Global News". 01.03.43 г.

Благородные сеньоры никогда не жаловали полицию. Понимали, что без нее нельзя, холили и лелеяли ее чиновников, отпускали большие деньги на штатных и нештатных соглядатаев, и все же не любили. Поэтому всевозможные "внутренние органы" королевства заполонили отпрыски мелкопоместного дворянства, которым не досталось место в армии или не было подобающего занятия в имении.