Зарницы смуты - Семара

- Что здесь происходит? - Эйра, привлеченная криками и струями дыма, потянувшимися из дверного проема, нависла над провалом в полу. - О боги!

Она закричала, роняя свой фонарь. Нест ухватил ее за ногу и с силой сдернул вниз. Женщина, сдавленно всхлипнув, рухнула прямо на чудовище, сбив то с ног. Хватка на ноге исчезла, и бастард вскарабкался наверх. Внизу обреченно кричала Эйра, но ему было плевать.

Подхватил фонарь и швырнул вниз, где тут же вновь вспыхнул огонь; захлопнул рассохшуюся крышку лаза. Прихрамывая, Уонтер придавил ее одной из тяжеленных колод, что стояли вдоль стены. Судя по отметинам от ударов, на ней то ли дрова рубили, то ли мясо. Прикатил еще одну.

Женщина замолчала, сквозь щели в полу сочились струйки дыма.

"Чтоб вас всех... - Нест плюнул и похромал к выходу. - Я в глубокой заднице. Посыльная мертва, а расписки остались у нее в сумке. Если меня отыскал один урод, найдет и второй. Да и наниматели по голове не погладят, когда узнают, что произошло".

Он выбрался на тракт и побрел в другую сторону от города, к деревушке Кайнат. Там Уонтер собирался украсть лошадь, потому как денег у него с собой не было, а возвращаться в Урт - смерти подобно.

Нужно было бежать в Гнездо. Под защиту братца и его отважных воителей. Шкатулку Нест зажал под мышкой, из оружия при нем остались лишь кинжал и нож, которые так и не успел пустить в ход во время схватки в подвале.

- Выродок проклятый, - пыхтел Нест, слыша, как чавкает в правом сапоге кровь. - Как еще жилы не порвал...

Монстр говорил, что является сыном Тар'Гордаха. Что ж, во время странствий по Хехору не единожды Уонтеру доводилось слышать это имя. Бессмертный Хозяин Зверей, прямой потомок темных богов, обожающий устраивать роскошные гулянья с купанием в человеческой крови и массовыми жертвенными сожжениями. Говорили, что пол его дворца выстлан отполированными костями, а в изголовье кровати стоят черепа мятежников, осмелившихся бросить вызов его власти. В общем, довольно обыденные сказки и брехня перепуганных пигмеев.

Но вот чего Нест не мог отрицать, так это силы Хозяев.

И, насколько он понимал, истоки силы отнюдь не в Хехоре, а еще дальше на юге. В "Краю Цветов".

Так уж случилось, что Кровавый сыграл в истории обжитых земель роль палача надежд. Принес свечу в сарай с сухим сеном. Но я бы не спешил проклинать имя Уонтера Неста.

Дело в том, что наш "сарай" был окружен полыхающим кольцом тысячелетиями. И рано или поздно ветер принес бы искры к нам. Может, даже хорошо, что случилось это сейчас, когда Каолит един и мощен. Когда наши "Розы" еще не расцвели, а шкатулка оказалась в руках ученика университета.

Глава 18

Кукловод

Валиадо подозревал, что затишье в его жизни не может продолжаться долго. Все эти безликие дни и ночи, слившиеся воедино, нарастали над ним снежным комом сомнений. Он больше не видел жутких теней, а темнокожие убийцы не показывались в трущобах больше недели - последний их приход бесславно закончился на самых подступах к халабудам из тряпок и кож, а все его участники догнивали в сточных канавах или кучах мусора. Кукловод "расплатился" с Матерью, чему, если уж говорить откровенно, был только рад. Он уже забыл, что такое запах женщины, и насколько горячими бывают ее объятия. Но встречи с одной из учениц лекарки долго не продлились. Всего лишь три. Много, но, в тоже время, безгранично мало.

Потом ему запретили приближаться к Умарии. Для пущей убедительности какой-то плешивый оборванец продемонстрировал дубину, оббитую медью.

Кукловод настолько свыкся с рутинной жизнью в трущобах, что почти позабыл про Ларта. Тот не казал носа в трущобы больше трех недель, чем изрядно разгневал Риасса. Несмотря на вспыльчивость и даже своего рода безумие Клогарта, толстый лекарь продолжал рассчитывать на его меч.

Внезапно обострившееся после выздоровления чутье Валиадо твердило, что самое время убираться из Таль-Самора. Но они продолжали тянуть время, откладывать побег. Лекарь выдумывал все новые ухищрения, как бы незаметнее покинуть город. Но на самом деле он просто жадно торговал знаниями, обмениваясь опытом с матерью. Впрочем, кукловод и не думал его торопить. Устал от бегов, лишений и страхов.

Но требовать покоя от бушующего вокруг тебя океана бесполезно, и опальный кукловод не сильно удивился, когда чумазая и болезненно худая девчонка принесла дурную весть - в городе подняли тревогу.

Все остальное обрушилось на Валиадо ударом кувалды.

Некто учинил резню в доме влиятельного купца, после чего вышел на улицу и прикончил троих горожан. Не пощадил даже ребенка! Убийцу легко выследили и попытались пленить хранители порядка, но у них ничего не получилось. Душегуб зарезал одного и серьезно ранил четверых воинов. Как говорит молва - он не чувствовал боли, а раны на его теле не кровоточили. Из обрывков истории и описания внешности кукловод догадался, о ком идет речь. Огромный рост, недюжинная сила и умение обращаться с мечом... В загадочном убийце без труда угадывался Ларт. И если верить молве, что бежит быстрее испуганного зайца, душегуб забаррикадировался в доме и вот-вот будет схвачен или убит.

Без лишних слов и раздумий кукловод соскочил с ложа. Он хорошо помнил чувство безумного отчаяния, когда заносишь ногу над пропастью, когда помощи ждать неоткуда, а костлявая дышит тебе в затылок.

"Ну уж нет, - решил Валиадо, - ты, убийца полоумный, не можешь погибнуть так нелепо!"

Здоровяк заслужил намыленную петлю на шею, но пусть это случится не сейчас.

- Мать запретила тебе бегать! - осудительно заявил старец, присматривающий за стайкой копошащихся в луже детишек. - Вернись к лежаку.

- У меня есть кое-какие дела в городе, - на ходу ответил Валиадо. Он порадовался, что рядом не оказалось обоих лекарей, а то бы ему несдобровать. - Вернусь скорее, чем вот этот карапуз закончит вытаскивать червяков из глины.

- Ну-ну... давай... - неопределенно пробормотал дед и вернулся к лицезрению своего перепачканного воинства.

Усмехнувшись, кукловод поспешил к выходу из трущоб. Если повезет, он успеет найти и выручить своего незадачливого спутника раньше, чем большую и безмозглую голову Ларта насадят на копье. Лишь бы не натолкнуться на Риасса! Тот пинками загонит на осточертевший лежак и будет сидеть рядом, как заправский цепной пес, и неустанно болтать о глупости и несдержанности Валиадо.

Он лавировал между лужами и маленькими болотцами из грязи и мусора, стараясь держаться подальше от ветхих строений и мест, где мутная вода поднималась выше щиколотки. Короткая южная зима обильно поливала людей дождем и запугивала ветрами. Иные порывы срывали крыши с хибар. Так, совсем недавно, на пике ярости непогода унесла жизни целой семьи, обрушив дощатые крышу и стены на спящих домочадцев. Но у непогоды имелись и достоинства; например, на узких улочках почти не встречалось нищих. И это не могло не радовать. Все-таки Валиадо продолжал оставаться чужаком в этом мирке грязных, злых, по-уродливому счастливых людей. Не хватало еще чтобы какой-нибудь мерзавец донес Матери, что ее подопечный подкрадывается к городу... Но с другой стороны, стрелки на крышах должны давным-давно его заметить.