Холодные дни - Джим Батчер

– Иногда здесь бывает тихо годами – но лишь иногда. А в другое время… – Он развел руками. – Но им здесь требуется хороший глаз, чтобы быть уверенными, что то, что должно оставаться снаружи, не проскользнуло незамеченным.

– Вместе с ранеными, – догадался я. – Или возвращающимися войсками. Или медиками.

– Ты начинаешь понимать врага, – сказал он одобрительным тоном. – Великолепно. Я был уверен, что из-за твоих причудливых интересов тебя убьют раньше, чем ты получишь шанс научиться.

– Чем я могу помочь? – спросил я.

Он откинул голову назад и улыбка снова медленно наплыла на его лицо.

– Мне известны обязанности, которые ты предпочел бы взять на себя, – сказал он, – не говоря уже о проблемах, которые ты себе создал и о которых пока ничего не знаешь. И все же, увидев, что твой мир вращается последние дни, будучи осажденным, ты предлагаешь мне помощь? Думаю, мы с тобой могли бы стать друзьями.

– Подождите, – сказал я. – Какие еще проблемы? Я не создавал никаких проблем.

– Э, – сказал он, махнув рукой. – Ты сейчас танцуешь в тени на краю жизни, молодой человек. Совсем не шутка войти в эту тень и вернуться вновь. Ты понятия не имеешь, сколько внимания ты к себе привлек.

– А, – сказал я. – Хорошо. Потому что ритм жизни стал замедляться настолько, что я уже было заскучал.

При этих словах Рашид покачал головой и рассмеялся.

– Ты не обидишься, если я буду звать тебя Гарри?

– Конечно, нет. Потому что это мое имя.

– Точно, – сказал он. – Гарри, я знаю, что у тебя имеются вопросы. Я мог бы ответить на пару из них, прежде чем мне придется уйти.

Я кивнул, раздумывая.

– О’кей, – сказал я. – Во-первых, как узнать, что враг… заразил ли кого-то враг?

– Опыт, – сказал он. – Десятилетия опыта. Поможет и Зрение, но… – Рашид заколебался. Я распознал это сразу, заминку его мыслей, зацепившихся за какое-то омерзительное воспоминание, связанное со Зрением, как у меня…

Бр-р-р…

С нааглоши.

– Я не рекомендовал бы практиковать такое регулярно, – продолжал он. – Это искусство, а не ремесло, и на него нужно время. Время, или сомнительное внимание Судеб и гигантский до абсурда инструмент. – Он указал пальцем на свой искусственный глаз.

Я моргнул и посмотрел на массивные ворота, высящиеся над головой.

– Адские колокола. Ворота… так они… что-то вроде спиритуального томографа?

– Среди прочего, – подтвердил он. – Одна из их функций, да. В основном это значит, что противник не сможет эффективно использовать свою тактику проникновения здесь. Пока Хранитель Врат бдит, он почти и не пытается. – Трубы зазвучали снова, и мышцы на его челюсти напряглись. – Следующий вопрос.

Не люблю умничать, когда время поджимает.

– Это, – сказал я, указывая на ворота. – Что за чертовщина? Сколько атака будет продолжаться?

– Всегда, – сказал он. – Там всегда Иные, пытающиеся прорваться внутрь. И всегда воины на своих местах, чтобы их остановить. В нашу эпоху защищать эти границы – задача Зимы, с помощью других, приходящих Зиме на подмогу. Думай о них как… Как об иммунной системе смертного мира.

Я почувствовал, как мои глаза становятся шире.

– Иммунная система… А что случится, если это… ну ты понимаешь, если это на малое время даст сбой?

– Прости? – спросил Хранитель Врат.

– Ну, даст заминку, глюк. Типа, если кто-то новый получит команду над всем и все здесь реорганизует…

– Долгие годы больших проблем с подобным не было, – сказал он.

– А что насчет нынешнего года?

– Этот год, – сказал он, – может стать проблематичным.

– Проблематичным.

– И в серьезной степени. – Рашид всмотрелся в мое лицо и закивал. – Я понял. В царстве Зимы назревают перемены. Поэтому Мать-Лето и привела тебя сюда. Чтобы показать, что стоит на кону.

Я сглотнул слюну и кивнул:

– Без давления, без принуждения.

Лицо Рашида отреагировало на мои слова. Трудно сказать, какие именно эмоции на нем отразились, но одной из них было своего рода сопереживание. Он отложил посох в сторону и обхватил ладонями мои руки пониже плеч.

– Слушай меня, потому что это важно.

– Ладно, – сказал я.

– Ты свыкнешься с этим, – сказал он.

Я моргнул.

– С чем? С чем «этим»?

Он наклонил голову и посмотрел на меня искоса здоровым глазом.

– Я свыкнусь с этим? Типа что, тренерская подзарядка перед игрой? Я свыкнусь с этим?

Его губы дрожали. Он сжал мои руки в последний раз, сжал как-то ласково – и отпустил их.

– Подзарядка? Сейчас нам требуется Страж – куда больше, чем любая подзарядка, Гарри.

– Так что же тогда «это»? – спросил я.

Он снова взял посох и мягко ткнул им меня в грудь.

– Похоже на то, что ты.

– Что?

– Ты, – повторил он твердо. – То, что нам нужно, это ты. У тебя имеется нечто, вовсе не случайное. Сознательно или нет, но каждое твое действие последних нескольких лет завершалось сериями ударов пальцами в глаза противнику. Хочешь знать, чем можешь помочь мне, Гарри?

– Угу, – сказал я расстроенно. – Ну да.

– Возвращайся в Чикаго, – сказал он, отворачиваясь, – и продолжай быть собой.

– Подождите, – сказал я. – Мне нужна помощь!

При этих словах он остановился. Снова посмотрел на меня и одарил тихой улыбкой.

– Я прекрасно знаю, каково это, быть там, где ты находишься. – Он сделал жест в сторону поля битвы. – Прекрасно знаю. – Он раздумывал секунду, потом кивнул:

– Я сделаю, что смогу. Если мы выживем в ближайшие часы, я решу проблемы между тобой и Советом, который знает о наших функциях лишь то, что ему нужно знать – не слишком многое. Я подтвержу твое возвращение, равно как и то, что это действительно ты, и прослежу, чтобы оплата, полагавшаяся Стражу, была передана тебе. Придется заполнить кое-какие бумаги для Совета, чтобы они могли официально восстановить твою идентичность перед правительством, но я прослежу, чтобы это было сделано. Думаю, я помню все необходимые формы.

Я секунду рассматривал его и сказал:

– Вы… вы поможете мне с бумагами в Белом Совете.

Он поднял палец.

– Не стоит недооценивать значимости подобного одолжения, – сказал он серьезно, хотя его глаз подмигивал. – И точно так же, не стоит недооценивать себя. Тебе, Гарри, была дана сила, знания, союзники и ресурсы, которыми ты сейчас обладаешь, не без причин. Ничто не может упростить эту задачу для тебя. Единственный способ сделать дело – делать его. – Он задрал подбородок. – Тебе не нужна помощь, Гарри. Ты и есть помощь.

– Мы в беде, – констатировал я.

Он подмигнул мне, натянул капюшон, придав себе привычный вид, и сказал:

– Мы всегда были в беде. Единственная разница в том, что сейчас ты об этом знаешь. Бог с тобой, мой друг, войной займусь я. Ты присмотри за своими делами.

Он сделал несколько быстрых шагов под аркой ворот и взмахнул рукой. Секунду спустя, и я не шучу, долбаный узорчатый ковер, примерно двадцать футов на двадцать, паря в воздухе, начал спускаться с неба, остановившись в шести дюймах над землей рядом с Рашидом. Он ступил на ковер, скользящим движением снял башмаки, превратив их в подобие страховочного крепления, и поднял свой посох. Ковер вместе с Хранителем Врат тихо взлетел, удаляясь, а секундой позже помчался туда, где кипела битва, сопровождаемый воем кружащихся вихрей.

И тогда до меня дошло. Я имею в виду, тогда до меня всерьез, всерьез дошло.

Все зависело от меня.

Не было никакого запасного плана. Не было никакой альтернативы. Как не было никакой кавалерии, появляющейся из-за холма. Белый Совет понятия не имел о том, что происходило, и за газиллион лет не признáет, что так оно и было.

Сегодня должна случиться катастрофа, которая убьет миллионы людей, включая мою дочь – если я ее не остановлю. Вдобавок ко всему этому внутри Зимнего Двора развивались бурные смертельно опасные события, и – в зависимости от того, чью сторону я приму – я мог спасти или уничтожить мир, каким мы его знаем. Сбежать от всего этого – не вариант.

Ни уверток, ни задержек, ни оправданий. Случится это или нет, зависит от меня.

Я посмотрел на свои покрытые синяками руки. Медленно сжал их в кулаки и потом снова раскрыл ладони. Это были измочаленные руки, и в них не содержалось и крохи умения, которым я хотел бы обладать – но это все, что у меня сейчас есть. Я заработал шрамы на них. Они – мои.

Я делал это и прежде. Никогда в таком масштабе, но я делал это прежде. Я более или менее успешно заканчивал неудачно начатые бои, не раз и не два. Я делал подобное прежде – и могу сделать это снова.

И это не может произойти иначе никаким иным способом.

Когда тебя прижали к стене, единственный плюс в том, что такая позиция позволяет очень легко выбирать, в каком направлении тебе надо пробиваться.

Мне хотелось блевануть. Но я напряг спину, выпрямил плечи и быстро зашагал к Матери-Лето, которая как раз заканчивала перевязывать последнего из раненных Сидхе.