Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Советская классическая проза » Конвейер - Римма Коваленко

Конвейер - Римма Коваленко

Читать онлайн Конвейер - Римма Коваленко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 85
Перейти на страницу:

— Придумала, — ответил внук, и Лаврик вздрогнул: свой вопрос он не произносил вслух. — Соскучилась и придумала. Она у нас такая.

— Пора, пора, — подтвердила бабушка. — Погостевали, и будет. Людей много, всех не переглядишь. А дома ждут.

Седовласый Вячеслав ходил в одиночестве. Дама его, с которой он был на пляже, то ли уехала, то ли дала ему отставку. Вячеслав явно избегал Лавра Прокофьевича, сворачивал на другую дорожку и вообще был похож на человека, которому весь мир задолжал и не спешит расплачиваться. Особенно провинились перед ним женщины. Лавр Прокофьевич однажды, сидя на скамейке, подсмотрел, как он их «наказывал»: шел прямой и надменный, и ни взгляда, ни поворота головы в ту сторону, из которой доносился призывный смех. Скучно все это было. На курортах всем скучно, кроме тех, кто влюблен или с детьми.

Улица вела вверх, за зеленью абрикосовых деревьев просвечивалось море. Лавр Прокофьевич не шел, а взбирался по этой улице к какой-то неясной вершине. Что он увидит с этой вершины, Лавр Прокофьевич не знал. Навстречу ему спешили к центру города нарядные люди, все те, кто жил на окраине в частных маленьких домиках, в тесноте, но в радости, что нашлось местечко недалеко от моря. Когда-то и они с Татьяной отдыхали в таком домике. Хозяйка попалась жадная, за все брала дополнительную плату: за умывальник, висевший во дворе, за телевизор, возле которого они посидели на хозяйской половине дома пару дождливых вечеров. Вспоминали потом эту хозяйку со смехом, перечисляли, за что она еще могла взять с них деньги, да не догадалась.

Дом Полундры, если это все-таки его дом, был высок, сложен из красного кирпича, плотный зеленый забор не закрывал его и до половины. Калитка настежь. Асфальтированная дорожка, раздваиваясь, вела к широкому крыльцу и к беседке с круглым столом, за которым, по всему видно, недавно обедала большая семья. Тарелки, чашки, кастрюля с половником и еще мальчик лет шести за отдельным столиком, изнывающий над тарелкой с киселем. Лавр Прокофьевич не сразу заметил мальчика, а когда увидел, то направился к нему в беседку. И тут же из зарослей виноградных кустов показалась женщина. Она была в фартуке, в домашних тапочках, с полотенцем на плече. Но этот фартук и тапочки вовсе не были затрапезным домашним одеянием, наоборот, что-то было в них даже щеголеватое: фартук отглажен, с большими карманами, тапочки новенькие. Лавр Прокофьевич заметил еще одну женщину, молодую, сидевшую поодаль на скамейке. Увидев женщину в фартуке, молодая поднялась ей навстречу:

— Выпустите его, Анна Егоровна. Старая песня: он будет сидеть до вечера.

После этих слов мальчик сорвался со своего места и бросился к калитке, молодая женщина побежала за ним, а та, что в фартуке, не двигаясь с места, уставилась на Лавра Прокофьевича.

— Извините, пожалуйста. — Лавр Прокофьевич почувствовал, что силы покидают его. — Алексей Григорьевич проживает по этому адресу?

— Проживает, — ответила женщина, — а вы кто?

— Да так, почти никто. Мне бы хотелось с ним повидаться.

— Если насчет жилья, то мы не сдаем. Мы берем только детей, у которых родители отдыхают по путевкам.

Она не знала, что выручила его, почти спасла. На крыльце появился Полундра. Маленький, сухой, заспанный. Мятые полотняные брюки колыхались на ногах, трикотажная полосатая рубашка заправлена под ремень. Лавр Прокофьевич с трудом его узнал. Бывает так: не видел человека, но очень хорошо его знаешь. Лавр Прокофьевич хорошо представлял себе Полундру, но совсем не таким.

— Я насчет ребенка, — сказал Лавр Прокофьевич. — Не мой ребенок. Просили узнать, нельзя ли его к вам пристроить.

— Пацан, девочка? — спросил Полундра.

— Пацан.

— Сколько лет?

— Десять. — Лавру Прокофьевичу не часто приходилось врать, и сейчас он ощущал в себе какую-то невесомость, будто не он, а кто-то все это сочиняет за него.

А Полундра, колыхая штанинами, уже спускался с крыльца, поглядывая на гостя с разоблачающей ухмылкой. У Лавра Прокофьевича похолодело внутри: выходит, догадался Полундра, кто он такой и зачем пожаловал.

— Большой, — сказал про ребенка Полундра, — но если поведения хорошего, то можно взять. Как у него в школе с дисциплиной?

— У кого? — спросил Лавр Прокофьевич, и тут ему вдруг стало так противно от собственного вранья, что он повернулся и пошел к калитке.

— Айн момент, — ринулся за ним Полундра, — а задаток?

Лавр Прокофьевич остановился. Женщина в фартуке тоже подошла.

— Содержание ребенка, — сказала она, — обходится в четыре рубля в день. Рубль постель и три рубля питание. На какой срок вы определяете мальчика?

— Дней на двадцать, — так же, как и раньше, до конца не понимая, что это говорит именно он, ответил удрученный Лавр Прокофьевич.

— Четвертак, — сказал Полундра. — Четвертачок в задаток. И за мой счет по стаканчику «изабеллы». В честь знакомства. — Он выразительно поглядел на жену.

Прошло всего несколько минут, а они уже сидели в беседке за бутылкой вина. Анна Егоровна убрала посуду, смахнула со стола крошки.

— А где дети? — спросил Лавр Прокофьевич, отпив глоток кислого домашнего вина.

— Дети с родителями, — ответил Полундра. — Они у нас только едят и спят. Я, кстати, забыл сказать, что с детьми мы не занимаемся. Только еда и ночлег.

Не мог этот человек быть в жизни рядом с Татьяной. И все-таки хорошо, что Лавр Прокофьевич посмотрел на него, убрал со своей дороги этот тяжелый камень.

— У нас своих детей нет, — говорил Полундра, — стараемся на благо общества. Пансионаты! Где они, эти пансионаты? С ребенком деваться на юге некуда. Теперь с детьми и в частные дома не особенно берут.

Благодетель. Возвращает, как умеет, долги. От вина или оттого, что ни одно слово Полундры не было интересно Лавру Прокофьевичу, он осмелел, поднялся, вытащил из кармана деньги.

— Вот задаток. А этот рубль за вино. Не умею ничего за чужой счет.

— Обижаешь, — сказал Полундра, глядя на рубль. — В моем доме меня и обижаешь.

— Имею право, — ответил Лавр Прокофьевич. — Я ведь не отец и не дед тому мальчику, который будет у вас жить. Попросили, вот и зашел, посмотрел. Условия, кажется, хорошие.

— Хорошие, — подтвердил Полундра, — и у детей и у хозяев. Так жить, как мы, мало кто живет. Видишь, какой дом! А сад, а двор? Хочешь знать, сколько за это сейчас можно взять?

— Не хочу, — ответил Лавр Прокофьевич.

Ноги с горы бежали легко. Так и добежали вприпрыжку до конца улицы. Бежал и улыбался, в голове весело стучала слышанная где-то фраза: «А был ли мальчик? Был ли мальчик?» Не жалко было денег, которые он оставил Полундре. Страшно стало только на секунду, когда положил на стол последний рубль.

В поезде проводница сжалилась, принесла матрац и одеяло. Он пристроил чемодан в изголовье, прикрыл его краем матраца, получилось что-то вроде подушки. Уснул на этой жесткой подушке, как на пуховой не спал. Утром сошел с поезда и сел в такси. Будь у него пять копеек, он бы поехал домой автобусом, а так вот пришлось на такси.

Шурик Бородин опять жил у бабушки. Ссора с родителями на этот раз произошла из-за его морального облика. Отец не толкал его в спину по направлению к двери, как прежде, а своим дикторским баритоном властно заявил: «Уходи. Пока не станешь человеком, не показывайся на глаза». Мать тоже видеть его не хотела: «Если у человека нет никаких нравственных устоев, то и в рабочем коллективе он будет белой вороной». Хорошо им было разыгрывать эти маленькие семейные трагедии, зная, что он никуда не денется, что бабушка приютит, накормит, проинформирует о сыночке вечером по телефону.

А скандал вспыхнул на пустом месте. Шурик его не ждал. Проводил Катю после кино, вернулся довольно рано, а они уже сидели наизготове. Не родители — сама скорбь, гнев и возмездие.

— Только без этого, — предупредил он, почуяв знакомые признаки очередного изгнания из дома. — Я здесь прописан, совершеннолетний, кроме того, передовик производства. Учитывая все это, попрошу без рукоприкладства и прочих оскорблений.

Они ринулись с места в карьер.

— Если в тебе нет постоянства, — закричал отец, — не обязательно было приводить девушку в дом!

— Какую девушку? — притворился Шурик.

— Лилю! — «трагически воскликнул отец. — Или тебе уже это имя ничего не говорит?

— Он хочет сказать, что она из-за него уже не девушка. — Мать глядела на сына с отвращением.

— При чем здесь девушка и не девушка? Она уехала, я проводил ее. Она забыла меня, отвергла. Что же я должен после этого делать? Умереть?

— Именно умереть. — Отец плюхнулся в кресло и поглядел в потолок.

— А он вместо этого как ни в чем не бывало тут же приискал себе другую и, наверное, говорит ей те же самые слова.

Они просто жаждали его смерти. Лиля им была дороже родного сына.

1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 85
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Конвейер - Римма Коваленко торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться