Железный Сокол Гардарики - Владимир Свержин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я хочу видеть, что покупаю.
– А я – что получаю. Мы оба рискуем и потому вынуждены доверять друг другу.
Похоже, эта мысль не слишком вдохновляла собеседника. Он метнул недобрый взгляд из-под густых бровей, так что наблюдавший за происходящим моими глазами Лис невольно забеспокоился.
– Капитан, у тебя выходит хороший Мальчиш-плохиш, но не пережимай. Эх, говорил я, мне надо было идти. Ты ж ни хрена торговаться не умеешь.
– Джанибек, – продолжал увещевать я. – Мы ведь уже прежде встречались. Ты знаешь, что эта страна мне чужая, и ни меня, ни Генриха здесь ничто не держит. Вам нужна Москва, нам – золото. Это честная сделка. Тем более сейчас, когда царь Иван пребывает невесть где. Какой мне смысл здесь оставаться? Генрих тоже спит и видит, как бы убраться из Московии подобру-поздорову. Но уезжать нищими – это уж дудки. Постарайся это уразуметь, и договоримся как достойные люди.
– А сберкнижку мне отдашь. Она мне душу согреет, когда на дело пойдем, – разродился очередной цитатой Сергей.
– Тебе нужна карта? Вот она.
Я достал из сапога туго свернутый пергаментный лист с замечательным образчиком графического искусства Джорджа Баренса. По данной схеме с одинаковым успехом можно было искать сокровища Флинта и затерянную в горах Тибета Шамбалу. Только названия русских городов, в художественном беспорядке набросанные между рек, лесов и болот, несколько сужали круг поисков.
– Я мог бы отдать тебе эту карту в первую же минуту и отправиться восвояси. Пусть даже и без нашего законного вознаграждения. Однако без шифра, который знаем только мы двое, я и Генрих, это всего лишь раскрашенный кусок телячьей кожи. На, держи! – Я протянул Джанибеку пергамент и сделал вид, что разворачиваю коня.
– Постой! – скомандовал мурза.
– Настоялся уж.
– Стоять! – уже тоном, не допускающим возражений, взревел мой собеседник. – Будет тебе золото. Со мной к Девлет-Гирею поедешь. Если все и впрямь так, как ты говоришь, наградит он тебя по-хански, а нет…
– Передавай от нас со Штаденом Девлет-Гирею пламенный привет! – Я дернул узду.
Но тут Джанибек оглушительно свистнул – так, что у меня от неожиданности заложило уши. Из красовавшегося неподалеку леса наметом[53] вылетел отряд верховых, чей вид не оставлял сомнений в его восточном происхождении.
– Добром пойдешь, или на аркане тащить?
– Невелик выбор, – усмехнулся я, выслушивая на канале связи рекомендации напарника по ведению дел с крымчаками в подобной обстановке.
Кольцо вокруг меня сжималось, точно затянутая петля.
– Ладно, – вздохнул я. – Поехали к Девлет-Гирею.
– О благословенный! – Один из батыров степного войска подался вперед, выезжая из строя. – Недавно в Москве я видел этого гяура. Во время коронации он шел в пяти шагах за спиной нового царя.
Глава 30
Это было в те запамятные времена, когда голуби мира, собираясь в стаи, разрывали в клочья ястребов войны.
ПрисказкаПоходный шатер Девлет-Гирея напоминал цирк шапито. Здесь вполне хватило места для полусотни ханской стражи. Вокруг нее гурьбой толпились мурзы четырех знатнейших родов Крыма: Ширинские, Мансуровы, Седжуты и Барыны.
Джанибек, приведший меня в сие высокое собрание, распластался ниц перед ханской кошмой и, поприветствовав грозного правителя Крыма, указал на меня.
– Этот человек привез обещанную карту.
Девлет-Гирей смерил меня отчужденным неприязненным взглядом, точно мерзкого уродца.
– Зачем ты привел его сюда, Джанибек?
Длинное сухое лицо хана выражало крайнюю степень презрения.
– Если ты уже получил карту, заплати, пусть не застит мне свет. Распорядись, чтоб в Кафе его посадили на корабль.
– О благословенный! – дождавшись, когда правитель удостоит его взором, начал мурза. – Я бы и помыслить не смел отвлекать ваше драгоценнейшее внимание, но карта гяура запутана, как шайтанов хвост. К тому же Алган, воин моего отряда, посланный соглядатаем в Москву, видел его там в свите нового царя.
– Ах вот оно что. – Тонкие губы Девлет-Гирея чуть приоткрылись, обнажая в оскале темные зубы. – Я люблю измену в лагере врага и гнушаюсь изменниками. Однако ты не изменник, ты смельчак, который решился отдать жизнь за своего государя. Будь по-твоему. – Он поднял руку, подавая знак кому-то из своих приближенных. – Ты ее отдашь. Но я уважаю храбрецов, а потому можешь выбрать, какой смертью ты желаешь умереть.
– От старости, ваше величество, – без запинки выпалил я. – Но если вам угодно будет выслушать слова, которые я принес к трону мудрейшего из Гиреев, возможно, необходимость в казни отпадет.
Взгляд хана впервые выразил интерес к моей особе.
– Что ж, говори.
– Во-первых, я вынужден отклонить титул, которым вы удостоили меня столь незаслуженно. Я не изменник и никогда таковым не был. Я чужак в Московской Руси, как и мой боевой товарищ Генрих Штаден, и многие из тех, кто нам помогает. Сейчас бегство, а возможно, и смерть царя Ивана освободила их от клятвы верности, которую я, кстати сказать, не давал никогда.
Я сделал паузу, проверяя реакцию на свои слова, однако Девлет-Гирей молчал, ожидая, вероятно, дальнейших объяснений.
– Да, – продолжил я, – человек Джанибека действительно мог видеть меня среди тех, кто окружал нового царя московитов во время его коронации. Мне пришлось потратить немало сил, чтобы добиться этого. Когда в Москве стало известно о новгородском бунте, мы с Генрихом договорились, что я отправлюсь в лагерь повстанцев, он же останется при царе Иване. Победа досталась Рюрику, и я помог Штадену скрыться. Распорядись военная фортуна иначе, то же самое он сделал бы для меня. Но главное – не это, а то, что все наши люди остались на местах, и если вы гарантируете им безопасность, готовы помочь отобрать власть у наглого выскочки.
Девлет-Гирей сощурился:
– Что же ты покинул двор того, кто удостоил тебя своих милостей?
– Милость – это всего лишь милость. Сегодня она есть, а завтра ее нет. А золото – всегда золото. Я имперский дворянин, и мне нет дела до того, кто здесь будет править.
– Значит, ты из наемников, – подытожил услышанное хан. – Что ж, это меняет дело. Я заплачу тебе, а ты пойдешь с нами в Москву. Но смотри, если я хоть раз усомнюсь в том, что поступаю сейчас верно, то расплавленное золото польется тебе в глотку.
– Полагаю, этого не произойдет, ваше величество, – поклонился я.
– Так что там говорил Джанибек о твоей карте? – резко меняя тему, продолжил владыка Крыма и щелкнул пальцами.
Согнувшийся пополам мурза протянул своему повелителю взятый у меня свиток. Девлет-Гирей развернул его и уставился на шедевр абстрактной картографии, пытаясь сообразить, какую часть света символизирует эта тщательно прорисованная абракадабра.
– О Аллах всемогущий! Что это ты мне подсунул, неверный пес?!
– Это карта, ваше величество. И если бы Рюрик знал, что она сейчас в ваших руках, то много дал бы, лишь бы получить ее назад.
– Безумец! Когда б я приказал своим женам в Бахчисарае нарисовать путь в Московию, они и то сделали бы это вернее.
– Не мне судить об их талантах. Но от сих трудов вряд ли было бы много пользы, в то время как тот небольшой кусок пергамента, что вы держите в руках, может привести вас к стенам Москвы столь же просто, как если бы она уже была вашей. Если, конечно, знать секрет.
– Так чего ты ждешь?
– Денег, которые нам обещаны.
– Да будет так. – Девлет-Гирей повернул голову в сторону Джанибека, и тот нехотя вытащил из-под шелкового халата свиток с черной восковой печатью.
Я развернул его, пробежал взглядом по заверению банка «Лионский кредит» о том, что означенная сумма от пожелавшего остаться неизвестным была принята, сосчитана и определена на хранение. Предъявитель сего документа имел право забрать ее в любой миг, по своему усмотрению, за вычетом одного процента банковских услуг. Сумма впечатляла. Что и говорить, Штаден высоко ценил Россию.
– Я жду, – напомнил Девлет-Гирей.
– Все очень просто, – почтительно начал я, сворачивая банковскую расписку и засовывая ее за голенище сапога. – Видите, в левом верхнем углу нарисован Московский Кремль, вокруг него аккуратный квадрат.
– Все так, – найдя указанную отметку, подтвердил Гирей.
– Теперь следует разделить карту на такие же квадраты и разрезать ее.
– Я и сейчас еще не уверен, что твоя карта стоит заплаченных денег. А после того, как ее разрежут, клочки и вовсе не будут стоить ничего.
– Осмелюсь сказать, ваше величество, что это не так. После того, как я обозначу, в каком порядке разрезанные квадраты следует заново склеить, вы увидите совсем иную карту. Дорога на Москву в ней будет обозначена в точности. Когда же клей окончательно засохнет, на пергамент следует положить, скажем, хорошо нагретые каменья. Тогда на ней проступят все засечные линии с тайными проходами в них, броды на реках, крепости с численностью гарнизонов и многие другие полезные сведения.