Заклинатели - Анастасия Александровна Андрианова

«Я вообще не держу тебя, милая. Просто ты сама не хочешь уходить».

Алиде стало жутко от своей беспомощности. Со стороны она выглядела почти как изваяние из Зала Аутемов в замке Вольфзунда, но как ни старалась, никак не могла пошевелиться. Наверное, так чувствует себя человек, умерший во сне? А что, если она тоже… умерла?

Внезапно Алида ощутила, как Мурмяуз ободряюще уткнулся ей в ногу пушистым лбом. Мягкое прикосновение успокоило. И как коту удалось пробить брешь в этом странном колдовстве?

«Нет-нет. Мне точно надо вернуться. Я ещё должна найти свою Книгу в хранилище, получить силу и помочь Вольфзунду победить его отца!»

Птица-Мать снова рассмеялась, и Алиду это покоробило.

«Книгу? Ты всё уже нашла. Нашла меня. Я – твоя сила. И пока ты медлишь, вершится страшное».

Перед глазами Алиды стремительно пронеслась стальная рябь Большой Воды, замелькали деревушки и посёлки, и чем дальше к северу, тем труднее было их разглядеть из-за плотного тумана. Кое-где среди жухлой травы блестели зеркала чёрной воды, а на земле плясали серебряные огни.

От селения к селению туман сгущался, превращаясь из лёгкой дымки в плотный сизый саван, и серебряные вспышки сверкали прямо в тумане, уже не держась за землю.

Впереди замаячило что-то похожее на медленно ползущее гигантское насекомое размером с деревенский дом. Алида мысленно приблизилась и вздрогнула от ужаса. Несколько десятков людей с потухшими мёртвыми глазами и посеревшими лицами несли паланкин, сооружённый из тонких голых серебристых стволов и искрящийся магическими молниями. Вокруг паланкина и носильщиков сновали моуры, как голодные шакалы, а чуть дальше рыскали, опустив открытые пасти, два огромных чёрных волка. Там, где проходила жуткая делегация, земля покрывалась топями и завитками густого, как простокваша, тумана. Алиду затошнило.

Её взор отдалился, и Алида увидела деревни, через которые прошёл Эллекен со своей свитой. Дома стояли обугленные, с выбитыми стёклами, дворы покрылись сажей и серебряным искристым туманом. Двери скрипели на петлях, ветер выл в пустых оконных проёмах, но не было в поселениях, вставших на пути Эллекена, ни единой живой души.

«С каждой деревней его свита становится больше. И он идёт к большим городам. Представь, сколько ещё мертвецов и заворожённых примкнёт к нему, когда он дойдёт до столицы?»

«Но я не могу ничего сделать! Точнее, могла бы хоть немного помочь, если бы вы меня отпустили и дали доделать то, что просил Вольфзунд».

«Он просил тебя защитить хранилище. И ты уже это сделала, отдав магическую силу, черневшую у тебя в груди. Я предлагаю тебе другую силу, ту, что не будет пытаться подчинить тебя, а станет истинно твоей и истинно тобой. Эллекен доберётся до Птичьих Земель, когда пройдёт через половину Королевства, обращая всё в прах и оставляя после себя гнилостные болота. С ним идут моуры, а за ними стелется магический морок, выжигающий людские сердца. Чем больше людей погибнет от рук болотных дев, тем многочисленнее станет их армия. Они множат свои тёмные чары, отравляя всё вокруг, и им выгоден союз с Эллекеном, а ему выгодна их неживая магия».

«Так отпустите меня. Я буду гораздо полезнее, если отыщу свою книгу».

«Я – твоя книга, девочка. Неужели ты ещё не поняла?»

В голосе Птицы-Матери прозвучало раздражение, смешанное с безграничной усталостью. Алида устыдилась своего упрямства: сирин явно была стара, и долгий разговор, да ещё и с видениями, отнял у неё слишком много сил. Алида понимала, что в словах Птицы-Матери кроется больше правды, чем ей показалось на первый взгляд, но что-то мешало ей безоговорочно принять их. Она боялась подвести Вольфзунда и ослушаться его, нарушить своё обещание и сделать только хуже.

Наверное, она колебалась бы ещё долго, не зная, как перестать смотреть на мир со стороны и вернуться в своё тело, но терпение Птицы-Матери, по-видимому, вышло, а может, высыпались последние песчинки времени, отпущенного ей Первым Волшебником. Алида ощутила сильный толчок, и ей в голову снова хлынул поток знаний и образов, сокрушительно сильный и невыносимо яркий. Алиде показалось, что её голова вот-вот разлетится на части, не выдержав этого напора, но в следующий миг всё закончилось, и она открыла глаза.

Перед ней было испуганное и ещё более бледное, чем обычно, лицо Ричмольда. Алида смутилась, поняв, что обмякла в его руках, и поспешила выпрямиться, но перед глазами помутилось, и ей пришлось ухватиться за его свитер, чтобы не упасть.

Мурмяуз потёрся о её ноги как-то по-хозяйски, уверенно и успокаивающе, почти как человек, который хотел бы ободрить и сказать слова поддержки. Алида обернулась на полый ствол и ахнула: вместо Птицы-Матери на земле тлела лишь горстка пепла да белело колье из черепов.

– Преисподняя знает что тут творилось, – буркнул Рич. Его до сих пор потряхивало. – Что с тобой происходило? Я испугался, что эта птица как-то заколдовала тебя.

– Заколдовала, – согласилась Алида. – Только я сама толком не пойму, что со мной стало. Мне кажется… Мне кажется, Рич, что это и было то, что я должна была найти.

– Птица вместо книги? – Ричмольд нахмурился.

– Вроде того. – Алида не была уверена в своих словах, но не стала отводить взгляд: всё же ей казалось, что Птица-Мать не стала бы говорить ей неправду. – А ты? Что с твоей книгой?

Рич взволнованно облизнул губы.

– Книгу-то нашёл, кажется. Но и видел кое-что. Наверное, это снова видение от Эллекена, но, как мне показалось, достаточно важное. Я видел его чёрных волков – огромных, как кони. И, кажется, они идут сюда. Без хозяина.

Алида недоверчиво уставилась на него, но не успела ничего сказать: откуда-то сзади раздалось вежливое покашливание. Она резко обернулась, успев вообразить себе всё самое ужасное и невероятное, и расплылась в счастливой улыбке, увидев Мела.

– Мел! Вот уж не ожидала! Как ты тут очутился? Ты же наказан! Вольфзунд сжалился над тобой? И как Лисса?

Мел вскинул руку, прерывая вопросы Алиды.

– Важные разговоры не ведутся второпях. Для начала предлагаю хотя бы поздороваться.

От внимания Алиды не скрылось, что глаза у Мела были озабоченные и потухшие, хоть он и пытался шутить.

Рич выглядел до смешного растерянным и ничего не понимающим. Мел приветливо похлопал его по плечу и, широко разведя руки для объятий, шагнул навстречу Алиде.

– Вовремя я, да? Смотрю, ещё чуть-чуть, и вы бы тут совсем одичали. У астронома такой вид, словно он никогда не видел живую горгулью.

– Ну, можно сказать, вовремя, –