Одержимость шейха - Миша Рейн

выглядит так порочно, облизывая свой палец, явно представляя на его месте что-то другое? Что-то, что могло бы напомнить ему о вкусе моего тела.

Отворачиваюсь, скрывая участившееся дыхание.

— Хочешь еще?

Тихо выпустив воздух, я заставляю себя улыбнуться и невозмутимо посмотреть на него.

Ничего не ответив, чтобы не выдать себя, я открываю рот, замечая, что на этот раз Джафар макает один из своих пальцев в мед, а потом проводит им по моей верхней губе. Проклятье. Он намеренно сводит меня с ума, размазывая все грани моего рассудка.

Столь раскрепощенный жест заставляет мое тело задрожать от странного предвкушения. Разумеется, это не ускользает от оголодавшего зверя, и в следующую секунду Аль Нук-Тум с гулким рычанием хватает меня за воротник и дергает в свою сторону.

Ахаю, прежде чем позволяю его напористому языку проскользнуть внутрь так, словно там ему самое место. Но я даже не противлюсь, одурманенная столь крепким поцелуем. А как только сладость касается моего языка, внутри что-то взрывается, и я дарю ему свой стон, который он проглатывает так, будто это для него самое вкусное лакомство. И с каждой секундой безумия наших языков жар все больше и больше прокатывается по моему телу звенящими волнами предупреждения.

Глава 43. Волшебная ночь

Шок. Паника. Возбуждение. Все это, подобно череде залпов, выстреливает прямо мне в голову, пока Джафар сдавливает мои щеки ладонями, лишая меня какой-либо возможности отстраниться, и пожирает мой рот.

Жадно. Необузданно. Словно дикий варвар, грабящий все на своём пути. И я позволяю ему наводить самый настоящий хаос у себя под кожей, где прямо сейчас взрывается каждое нервное окончание и распадается провокационным теплом где-то внизу живота.

Я теряюсь в ощущениях, в сладости, в тепле его рук и дыхании, проникающем в меня вместе с дерзким языком. Непоколебимый и неуправляемый, как зверь. У меня нет ни единого шанса остановить это безумие и желание, которое мне демонстрирует этот мужчина. Оно сводит с ума и лишает рассудка, посылая по венам пугающее удовольствие.

И чем дольше он целует меня, чем яростнее рычит, тем сильнее мое тело начинает пульсировать и отзываться на его дикие ласки. Особенно когда широкие ладони перемещаются на рёбра и сдавливают их, отчего жар еще быстрее охватывает стучащее под рёбрами сердце, а после скатывается чувственной лавиной к самому лону.

Одно мгновение — и он дергает меня к себе, вынуждая сесть ему на колени так, что мои ноги теперь обвиты вокруг его широкой талии, а сама я тесно прижата к крепкой мужской груди. Но магия момента рушится, как только я ощущаю большую выпуклость, упершуюся во внутреннюю часть моего бедра.

— Джафар…

С трудом уворачиваюсь от голодных губ и прячусь у него на плече, задыхаясь потоком хлынувшего воздуха, а в следующее мгновение взвизгиваю от того, с какой силой Джафар приникает горячим ртом прямо к моей шее, облизывая ее с урчащим звуком наслаждения. То втягивая в себя чувствительную кожу, то царапая ее колючей щетиной. Одновременно успокаивая мое дрожащее тело в своих крепких руках. Но то, что упирается мне в промежность, заглушает все приятное холодной волной паники. Он слишком большой…

— Подожди! — изо всех сил давлю на широкие плечи и отталкиваю Аль Нук-Тума, после чего он прижимается своим лбом к моему, переводя сбитое дыхание.

— Не надо, Джансу, — шумно выдыхает он, поглаживая большими пальцами мою талию. — Не останавливай. Я сделаю тебе хорошо.

Трясу головой.

— Прошу, дай мне время. Я… я нервничаю. Т-ты напугал меня, — с губ срывается тихая мольба, за которой следует пауза, нарушаемая лишь нашими частыми вздохами.

— Прости, — тяжело дыша, хрипит он, а потом прижимается губами к моему виску, оставляя на нем влажный поцелуй: — Я не хотел напугать. Голову срывает от тебя.

Сглатываю и нервно стискиваю на его вздымающихся плечах рубашку, стараясь напомнить себе про сделку, на которую я сама согласилась. А еще вспомнить, что добровольно обещала принадлежать ему на его условиях, но чем ближе момент расплаты, тем больше паники испытываю от близости с ним. Он будет таким же грубым? А боль? Она будет такой же невыносимой?

— Мне страшно, — удается мне выдавить из дрожащего горла признание, после чего я буквально чувствую, как его мускулистые плечи каменеют, а большое тело замирает. Кажется, Джафар даже не дышит. А потом и вовсе отстраняется, подцепляя меня за подбородок. Смотрит. Долго. Позволяя мне заметить, как последние крупицы золота поглощает темнота хищных глаз.

— Я ведь говорил, что больше не причиню тебе боли. — Я прячу взгляд, но грубые пальцы силой возвращают мое внимание к своему хозяину. — Обещаю, тебе будет хорошо, принцесса. Я разве не заслужил твоего доверия?

Молчу. Так бывает, когда мне нечем ответить. Но мое тело отвечает, как только напряжённого соска касается большой палец и делает мучительно медленное круговое движение. Выгибаюсь ему навстречу, невольно наслаждаясь ощущениями, которые мне подарило это незначительное прикосновение.

— Ну так что на счёт доверия? — мурлычет на ухо, втягивая мочку в самое пекло своего рта. Всхлип ускользает от меня раньше, чем я попыталась его сдержать.

Доверяю ли я ему? Нет. Рядом с ним я не доверяю даже себе. И все же нахожу успокоение в том, что Джафар становится более терпеливым, старается загладить вину и даже организовал прекрасный вечер и привёз меня в дорогое ему место. К тому же он уже давал мне понять, что прекрасно знает, как доставить удовольствие. Так, может, покончить со своим страхом раз и навсегда? Позволить ошибкам прошлого остаться позади? Здесь и сейчас довериться… между прочим, уже своему мужу. Который терпеливо ждёт моего ответа.

Судорожно облизываю губы, чтобы прошептать:

— Пообещай остановиться, если я попрошу тебя об этом.

— Не попросишь. — Он подкрадывается поцелуями к уголку моего рта, провоцируя колючий жар неспешно обнять шею. — Я сделаю все, чтобы этого не произошло.

Джафар уже практически завладевает мной в поцелуе, но я успеваю накрыть его губы пальцами, создав между нами преграду.

— Только у меня есть еще одно условие.

Аль Нук-Тум подаётся назад, демонстрируя свое удивление. А еще нетерпение, сверкнувшее в горящих глазах. Но потом он мягко обхватывает мое запястье и целует пальцы, которыми я до этого накрыла его порочные губы.

— И какое же оно? — он начинает с нежностью целовать мою ладонь, но я сосредотачиваюсь на своём голосе.

— Я хочу